Женщины Древней Руси - [69]

.

«Бытовые» привески-амулеты производились главным образом в деревнях и были частью костюма сельских жительниц. Деревня дольше города сохраняла приверженность языческим культам, поэтому в сельских захоронениях среди привесок часто встречаются лунницы и кресты, связанные с древним языческим божеством Ярилом[597].

Любимым украшением и горожанок, и крестьянок были также бубенчики с разнообразными разрезами. Как типичное украшение женского костюма они просуществовали вплоть до XV в., в то время как вышеназванные типы привесок — лишь до XIII в. Бубенчики носили и в комплекте с другими привесками, и в составе бус, иногда подвешивали их к шейным гривнам. Они могли быть украшением венца или кики, а могли вплетаться в волосы за подвесной ремешок. Нередко использовались бубенчики и в качестве пуговиц. Но главным образом это было традиционное подвесное украшение у пояса, на рукавах, кожаных поясных кошельках. В эпоху средневековья карманов в женской одежде не было и поясной кошелек — калита — выполнял их функции. Согласно верованиям восточных славян, бубенчики и другие шумящие привески считались символическими изображениями бога-громовержца, охранявшего людей от злых духов и нечистой силы[598].

Среди подвесных украшений знати известны и медальоны. Они делались из серебра или золота, украшались перегородчатой эмалью, зернью, сканью[599]. С XII в. в подражание дорогостоящим стали производить медальоны из дешевых сплавов, отлитые в имитационных формах. Частью костюма древнерусской знати были предметы, аналогичные по типу подвескам-амулетам у крестьянок и горожанок. Например, в духовной князя Дмитрия Ивановича (1509 г.) значатся «маялки (шумящие привески. — Н. П.) съ яхонты и зъ жемчуги»[600].

Еще одним украшением женского наряда (особенно парадного) были застежки (фибулы). Их делали из железа, оловянисто-свинцовых сплавов, меди, бронзы, серебра. Одно из первых упоминаний о фибулах содержится в «Повести временных лет» под 945 г., а наибольшее число археологических находок приходится на слои X–XII вв. В одном захоронении обычно встречается лишь одна большая привеска-застежка, реже — две. Носили их либо у плеча, либо на груди (они застегивали верхнюю, драпирующую одежду типа плащей и накидок). Мелкими фибулами древнерусские женщины застегивали сорочки у ворота, пристегивали к поясу амулеты и привески, а также хозяйственные предметы: ключи, кресала, ножички. Фибулами могли прикрепляться и украшения к женскому головному убору[601]. До X в. застежки-фибулы были только большими, массивными, а позднее — в XIV–XV вв. — преобладали легкие, мелкие. Во все века этот тип украшений богато орнаментировался, орнамент же варьировался в зависимости от этнонационального региона, степени мастерства ковщиков, чеканщиков и других подобных причин. То же конструктивно-функциональное значение, что и фибулы, имели в женской верхней одежде булавки — принадлежность костюма лишь знатных горожанок. Две одинаковые по форме и размеру одежные булавки с длинными стержнями и крупной прорезной головкой, соединенные цепочкой, поддерживали встык края плаща[602].

В XV в. плащи и накидки употреблялись все реже, а вместе с изменением форм одежды менялся и набор ее традиционных дополнений. Фибулы стали и вовсе редким украшением. Зато пояс оставался непременным аксессуаром женской одежды. Золотые пояса, состоявшие из позолоченных металлических бляшек-накладок и являвшиеся знаками феодального достоинства, — излюбленный предмет благословений князьями своих родственников в духовных. О своем золотом поясе упоминает в завещании княгиня Ульяна Михайловна; два пояса такого рода значатся в духовной углицкого князя Дмитрия Ивановича. Женские пояса, аналогичные изображенному на миниатюре Изборника Святослава 1073 г., известны издавна; делались они из шелка, затканного золотой или серебряной нитью, бархата или кожи с коваными металлическими бляшками. Часто дорогим металлом отделывались лишь наконечники поясов, завершаемые бубенчиками, а сам пояс украшался канителью — винтообразно витой золотой или серебряной проволочкой. У женщин победнее бляшки эти («наузольники») были медными или бронзовыми[603].

Древнерусские горожанки, очевидно, охотно носили и стеклянные браслеты. Их фрагменты найдены при раскопках древнейших слоев (начало X в.), но чаще всего они встречаются в городищах XI–XIII вв., где количество таких находок исчисляется тысячами. Попадаются голубые, синие, зеленые и желтые обломки браслетов, которые дают представление о принципе их изготовления: стеклянные палочки сгибались в кольца, стержни же раскрашивались и иногда перекручивались металлическими или стеклянными нитями контрастного цвета. Стеклянные браслеты были в основном украшением горожанок, а металлические — и горожанок, и крестьянок. Чаще всего находят медные и бронзовые изделия, реже серебряные и билоновые. Золотые пластинчатые браслеты-«обручи» были привилегией лишь городской знати. Носили браслеты и на левой, и на правой руке, часто на обеих и по нескольку штук. Пластинчатые браслеты часто надевали на предплечья у локтевого сгиба. Многие браслеты носились поверх рукава сорочки. Поразительно велико число их разновидностей: дротовые, витые, ложновитые (отлитые по форме, имитирующей витой браслет), плетеные, пластинчатые, ладьевидные, узкомассивные (в виде вытянутого поперек запястья ромба или овала) и др. Специфически городскими были лишь створчатые браслеты из билона, свинца с оловом, серебра, в том числе позолоченного