Женщина-кошка - [26]

Она задержалась напротив подсвечника с горящими свечами и наклонилась над ним, словно думая, не задуть ли свечи. Вместо этого она легонько щелкнула по нему своим перепачканным в алой краске ноготком – подсвечник опрокинулся и упал на ковер.

– Посмотрите, какой красивый желтый цветочек! – воскликнула Пейшенс, отходя немного назад, чтобы языки пламени не задели ее.

Потрясенные свидетели этих безобразий, ругаясь, затоптали огонь, но Пейшенс уже занялась другим.

– И мама разрешает тебе носить такую одежду? – спросила она, подходя к парню, одетому как заправский металлист.

Она с кошачьим изяществом протянула руку и выдернула у него из-за пояса пару покрытых железными заклепками кожаных перчаток. Металлист, онемев от неожиданности, тупо смотрел, кал она взяла его перчатки, повертела ими у него перед носом и натянула их себе на руки. Пошевелив одетыми в кожу пальцами, Пейшенс одобрительно усмехнулась, затем снова занялась своей жертвой: наклонилась к нему, и ее пальцы забегали по его лицу, потом спустились ниже, защекотали грудь, живот, висящий над широким, украшенным увесистой пряжкой ремнем.

– Я люблю таких жирненьких, – промурлыкала она томным голосом. – Люблю, чтобы было мясо на косточках.

Внезапно Пейшенс бросила ошалевшего мальчишку: просто презрительно поморщилась и отвернулась от него. Но отнятые у злополучного металлиста блестящие кожаные перчатки пришлись ей очень по душе. Она, вытянув руки, еще раз полюбовалась на свое новое приобретение и осталась им очень довольна.

Все вокруг смотрели на нее – с возмущением или с любопытством, раздраженно или удивленно, но только на нее. Не обращая на это внимания, Пейшенс медленно повернулась и смерила взглядом один из динамиков. И вдруг – с такой скоростью, что впоследствии не все присутствующие были уверены, что действительно видели это, – она размахнулась и ударила кулаком по колонке.

Музыка стала немножко тише.

– Все еще громко, – сказала Пейшенс, по-прежнему морщась.

Она подошла к столу, по которому был раскидан обычный, остающийся после любых праздников мусор – бутылки из-под пива, бутылки из-под вина, пустые и полупустые бутылки из-под шотландского виски, водки и джина. Пейшенс взяла бутылку виски и внимательно, словно оценивая утонченный аромат, принюхалась.

– Тьфу! – фыркнула она и даже скривила губы от отвращения, затем обернулась к какой-то большеглазой девице, одетой как проститутка, и сказала: – Этой дрянью, наверное, можно пользоваться вместо ацетона? Думаю, прекрасно смывает краску.

Как раз рядом с этой девицей лежали груды дисков и стоял так раздражавший Пейшенс музыкальный центр. Пейшенс подошла к нему и, перевернув бутылку, которую держала в руках, вылила все содержимое прямо на панель управления. Послышалось шипение и потрескивание, раздались помехи, музыка начала прерываться.

– Что-то плохо стало слышно, –послышался чей-то пьяный голос.

– Удивляюсь, что вы в состоянии заметить разницу, – сказала Пейшенс и ехидно усмехнулась. – Это хороший признак. Думаю, вам стало лучше, больной.

Вдруг музыка взревела, и магнитофон загорелся. Искры летели во все стороны, гости кричали и прятались по углам. Из музыкального центра вырывались клубы черного дыма. Комната наполнилась запахом обгоревших проводов.

– Что за черт?! – В комнату, расталкивая гостей, ворвался взбешенный хозяин квартиры, сосед Пейшенс. Он узнал ее и был так потрясен произошедшей с ней переменой, что даже забыл, зачем прибежал в комнату. – Ты?!

Пейшенс выгнула спину и исподлобья кокетливо посмотрела на него:

– Мяу!

Он, словно околдованный, не отводил от Пейшенс удивленного взгляда. Но когда это ему все-таки удалось, и он наконец заметил, что творится в комнате, то его просто затрясло от ярости:

– Господи! Да вы что, все здесь с угла посходили?

Пейшенс сделала задумчивое лицо и склонила голову набок, словно размышляя над только что заданным вопросом, и вдруг, совершенно без предупреждения, схватила хозяина за ремень и дернула его к себе. Ее губы почти коснулись его губ, а ее пронизывающий взгляд встретился с испуганными глазами.

Но так же внезапно она оттолкнула его обратно. Приглушенно вскрикнув, он упал на заставленный бутылками стол. Стол обрушился под его тяжестью, по полу разлетелись осколки и разлились остатки выпивки. Пейшенс, переступив через стекла, обломки и лужи, наклонилась к хозяину и прошипела ему прямо в ухо:

– Конечно.

Она выпрямилась и, вновь полюбовавшись на свои одетые в перчатки руки, вдруг встревоженно нахмурила брови (она уже забыла о лежавшем на полу хозяине).

– Время обзаводиться попутчиками, – прищурилась Пейшенс, оглядывая столпившихся вокруг ошеломленных шалопаев. – Кому со мной по пути?

Несколько совершенно загипнотизированных парней уже собрались сделать шаг вперед, как вдруг нечто другое полностью завладело вниманием Пейшенс. В одном из углов она заметила ступени, ведущие вниз, к двери гаража. Внутри что-то тускло поблескивало – что-то черное и хромовое: Пейшенс повела носом и почувствовала запах машинного масла и кожи. Растолкав всех своих новоявленных поклонников, она подбежала к лестнице и взглянула вниз.