Женатые холостяки - [5]
— А я тут причем? — недоумевал человек.
— Во, чудной! Нешто не дошло? — рассмеялся старик скрипуче, и сказал уже в лоб:
— Нинке тоже ласки хочется. Вона как другие приловчились, и с женой, и с тещей спят…
— Чего?! Да ты дед соображаешь, что лопочешь? — вспотел и покраснел Толик.
— Ради мира в семье поедешь на все. Вон мой кореш, додул с чего теща наезжала, зажал ее как-то в углу и поверишь, все наладилось. Теща ангелом стала. Да и не только он, много мужиков враз с обоими живут, и ничего. Никто не в обиде. Вс» тихо и спокойно. Жена не станет позорить мать. Поначалу злится, — поддержал дедочка хмурый, костистый мужик. И, повернувшись к милиционеру Лешке Свиридову, спросил:
— Ты ж помнишь Пашку Степанчука? Их с тещей водой разливали. Дрались, что два барбоса. Думали, поубивают один другого. Все их мир не брал. Тут жена с ребенком в больницу свалила на неделю, а Пашка домой возник, бухой вдрызг. Вс» забьш и перепутал, завалил тещу в постель и отодрал. Та вмиг лапушкой стала, и Пашка для нее — главный человек в семье! Теперь и ты, Лешка, не ходишь их разнимать. А то всяк день вызывали тебя утихомиривать обоих. Нынче на три голоса поют и пьют! Разве я сбрехал?
— А и верно! Было такое! — вспомнил Свиридов.
— Мужики! Да лучше в петлю башкой сунуться, чем с моей тещей в постель лечь! — возмутился Толик.
— Думаешь, другие лучше? Хрен там! Все стервы одинаковые!
— А я свою в стардом отправил, из-за нее чуть с бабой не развелись. А ведь трое детей в семье. Как только увезли ее, сразу все наладилось! Дышим без базара. Баба человеком стала. Слушается, не ворчит сутками. А ведь теща вовсе жизни никому не давала, дети из-за нее из дому убегали. Теперь полный порядок! И я пить бросил, бабу не колочу…
— А мой кореш чище придумал, свою тещу замуж отдал в деревню за старика-вдовца. Вот уж седьмой год с той мартышкой в ее избе мается. Вроде ладят меж собой. Хотя когда в городе жили, тоже до милиции дело доходило. Жаловалась, будто зять у нее пенсию ворует. А ее вслух назвать совестно. На поход в аптеку не хватало. Путанки за ночь вдесятеро больше имели.
— То путанки! У них запросы шире мандолины. Тещи поскромнее. Им деньги не нужны, сами дадут за сердечное отношение. Слышь, Толян, мотай на ус!
— Это не мое! — отмахивался зло.
— Слушай, сосед! Отправь свою Дрезину на курорт или в санаторий. Хоть месяц отдохнете. Там глядишь, хахаля себе сыщет. Дураки еще не перевелись в свете, может и вам повезет, — предложил сантехник негромко.
На юг теперь опасно ехать. Самолеты один за другим падают с неба, автобусы и машины разбиваются даже за границей, поезда тоже ненадежные, пароходы тонут. Люди едут отдыхать, а их возвращают в гробах.
— Да кто заплачет по Дрезине? Накроется, Толян вздохнет, хоть руки ему развяжет. Совсем замордовала мужика! — поддержал говоривших верхний сосед Толика грузчик Женька. И продолжил через паузу:
— Вечером вышел покурить на лоджию, так тепло и тихо вокруг. Я, понятное дело, расслабился как на подушке. Вдруг слышу, снизу Дрезина орет:
— Чего без тапков шляешься по лоджии? Иль с волосами мозги просрал, козья грыжа? Сам носки стирать будешь, рахит безмозглый! Уже вовсе лысый, а ума как не было, так и нет. Чего тут жопу сушишь? Иди дрыхнуть, не воняй куревом. Не только лоджию, весь двор пробздел!
— Знаете, мужики, у меня наверху кулаки сжались. Ни на того нарвалась лярва, я б ей все расквасил. А Толян ушел молча. И ни слова в ответ той медузе, — вздохнул Женька сочувственно.
Толик слушал и не слышал. Что там носки? Домой давно идти не хотелось. Вроде имеется семья, и нет ее. Пытался говорить с женой, та плачет, умоляет помириться с матерью, понять и пощадить. Но как? До того достала теща, хоть ночевать оставайся на заводе.
Вчера при сыне скандал закатила. Ногами топать стала на Толика. Да так, что у нижнего соседа люстра с потолка упала и разбилась. Пришлось ущерб возмещать. А все потому наехала, что рубашку не туда положил, оставил на спинке стула. Но куда приспособишь, не повесишь в шкаф грязную, в ванную не мог войти — там теща мылась. Так вот и оставил в зале, забыл о рубашке. Теща, скрутив ее в жгут, огрела Толика по лицу. Тот подскочил, хотел отвесить пощечину, но баба отшвырнула ногой к стене, да так, что мужик влип со всего маху, а Нина наступила ногой на грудь, слегка. Толяну дышать нечем стало:
— Размажу, как клопа по стене! — услышал едкое. Хорошо, что в это время позвонили соседи снизу, иначе кто знает, чем закончилась бы очередная стычка.
— Вруби ты ей один раз по зубам. Поставь мозги на место. Бабу если не колотить, она наглеть начинает. Так хоть кулака бояться будет, — подзуживали мужики.
— Она специально меня провоцирует на это. Если ударю, тут же милицию вызовет. Те на пятнадцать суток, потом на два года в зону упекут. Останусь без семьи и угла…
— Эх-х, ты, бедолага! Сыщет тебе Дрезина угол на погосте. Чую, что это она задумала, — отозвался водитель-дальнобойщик.
— Ладно вам отпевать человека загодя. Толян мужик крепкий, отмахнется от бабы, хоть она сама Дрезина. У других тещи не лучше, разница лишь в габаритах, — утешал человека стоматолог, какой много лет жил под одной крышей с тещей и хорошо понимал Анатолия.
Это — страшный мир. Мир за колючей проволокой. Здесь происходит много такого, что трудно себе представить, — и много такого, что невозможно увидеть даже в кошмарном сне. Но — даже в мире за колючей проволокой, живущем по незыблемому блатному «закону», существуют свои представления о чести, благородстве и мужестве. Пусть — странные для нас. Пусть — непонятные нам. Но там — в зоне — по-другому просто не выжить…
Колыма НЕ ЛЮБИТ «случайных» зэков, угодивших за колючую проволоку по глупой ошибке. А еще больше в аду лагерей не любят тех, кто отказывается склониться перед всемогущей силой блатного «закона»…Но глупый наивный молодой парень, родившийся на далеком Кавказе, НЕ НАМЕРЕН «шестерить» даже перед легендарными «королями зоны» — «ворами в законе», о «подвигах» которых слагают легенды.Теперь он либо погибнет — либо САМ станет легендой…
Низшие из низших. Падшие из падших.«Психи», заживо похороненные за колючей проволокой СПЕЦИАЛЬНОГО УЧРЕЖДЕНИЯ.Среди них есть и палачи, и жертвы… Есть преступники, умело «откосившие» от возмездия за содеянное, — и жалкие, несчастные люди, забытые всеми. Они обитают в АДУ. У них лишь одна цель — ВЫЖИТЬ.
В новом романе, предложенном читателям, рассказано о двух сахалинских зонах: женской, с общим режимом содержания, и мужской, с особым режимом. Как и за что отбывают в них наказания осужденные, их взаимоотношения между собой, охраной, администрацией зоны показаны без прикрас.Судьбы заключенных, попавших на зону за преступления, и тех, кто оказался в неволе по необоснованному обвинению, раскрыты полностью.Кто поможет? Найдутся ли те, кому не безразлична судьба ближнего? Они еще есть! И пока люди не разучились сострадать и помогать, живы на земле надежда и радость....Но не каждому стоит помогать, несмотря на молодость и кровное родство.
Кто он, странный человек, замерзавший на заснеженной дороге и "из жалости" подобранный простой деревенской бабой?Кто он, "крутой мужик", похоже, успевший пройти все мыслимые и немыслимые круги лагерного ада - и стать "своим" в мире за колючей проволокой?Возможно, бандит, наконец-то решивший "завязать" с криминальным прошлым? Скорее всего - так. Но... с чего это взял старый, опытный вор, что блатные "братки" просто возьмут и отпустят на "мирное житье" бывшего дружка и подельника?..
…Бомжи. Отвратительные бродяги, пьяницы и ничтожества?Или — просто отчаянно несчастные люди, изгнанные из дома и семьи, вынужденные скитаться по свалкам и помойкам, нигде и ни в ком не находящие ни жалости, ни сострадания?На Руси не зря говорят — от тюрьмы да сумы не зарекайся.Кто из нас — благополучных, состоятельных — может быть уверен, что его минет чаша сия?Запомните — когда-то уверены были и они…
Конни Палмен (р. 1955 г.) — известная нидерландская писательница, лауреат премии «Лучший европейский роман». Она принадлежит к поколению молодых авторов, дебют которых принес им литературную известность в последние годы. В центре ее повести «Наследие» (1999) — сложные взаимоотношения смертельно больной писательницы и молодого человека, ее секретаря и духовного наследника, которому предстоит написать задуманную ею при жизни книгу. На русском языке издается впервые.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Жил-был на свете обыкновенный мальчик по прозвищу Клепа. Больше всего на свете он любил сочинять и рассказывать невероятные истории. Но Клепа и представить себе не мог, в какую историю попадет он сам, променяв путевку в лагерь на поездку в Кудрино к тетушке Марго. Родители надеялись, что ребенок тихо-мирно отдохнет на свежем воздухе, загорит как следует. Но у Клепы и его таксы Зубастика другие планы на каникулы.
Без аннотации Мохан Ракеш — индийский писатель. Выступил в печати в 1945 г. В рассказах М. Ракеша, посвященных в основном жизни средних городских слоев, обличаются теневые стороны индийской действительности. В сборник вошли такие произведения как: Запретная черта, Хозяин пепелища, Жена художника, Лепешки для мужа и др.
Без аннотации Рассказы молодого индийского прозаика переносят нас в глухие индийские селения, в их глинобитные хижины, где под каждой соломенной кровлей — свои заботы, радости и печали. Красочно и правдиво изображает автор жизнь и труд, народную мудрость и старинные обычаи индийских крестьян. О печальной истории юной танцовщицы Чамелии, о верной любви Кумарии и Пьярии, о старом деревенском силаче — хозяине Гульяры, о горестной жизни нищего певца Баркаса и о многих других судьбах рассказывает эта книга.
Без аннотации Предлагаемая вниманию читателей книга «Это было в Южном Бантене» выпущена в свет индонезийским министерством общественных работ и трудовых резервов. Она предназначена в основном для сельского населения и в доходчивой форме разъясняет необходимость взаимопомощи и совместных усилий в борьбе против дарульисламовских банд и в строительстве мирной жизни. Действие книги происходит в одном из районов Западной Явы, где до сих пор бесчинствуют дарульисламовцы — совершают налеты на деревни, поджигают дома, грабят и убивают мирных жителей.