Хантер быстро шел по знакомым коридорам, но голос женщины преследовал его. Каждый шаг отзывался у него в ушах ее словами.
Одинокий пожилой человек. Мог умереть. Стыдитесь.
Спустившись с лестницы, он подавил этот голос, выругался про себя, затем повернул налево и направился по коридору к последней двери справа.
Не постучав, он открыл дверь и вошел внутрь. В кабинете ничего не изменилось. Темные полированные панели на стенах блестели на свету, темно-коричневые кожаные кресла и диваны располагали к беседе. Вдоль стен стояли книжные шкафы, в которых можно было найти все, от классики до модных триллеров.
Но взгляд Хантера был прикован к улыбающемуся пожилому мужчине, встающему из-за стола красного дерева.
— Дедушка!
— Хантер, мальчик! Как я рад тебя видеть! — воскликнул старик, осторожно огибая стол. — Не ожидал, что ты приедешь на две недели раньше.
Хантер подошел к деду, который всегда был единственным родным человеком в его жизни. Когда Хантеру было двенадцать, его родители погибли в автокатастрофе, и он переехал к деду по отцовской линии. Саймону удалось заполнить пустоту, образовавшуюся в жизни внука. Сильный и уверенный в себе дед всегда был для него примером.
Обнимая Саймона, Хантер впервые заметил, как тот начал сдавать, и его сердце сжал ледяной кулак. Он сдержал поток вопросов, готовый обрушиться на старика, и заставил себя успокоиться.
Отстранившись, Саймон указал ему на кресло.
— Присаживайся. Ты уверен, что тебе следует ходить с раной в боку?
— Со мной все в порядке, дедушка, — заверил его Хантер, садясь в кресло напротив. Он мог подождать ответов на вопросы о женщине наверху минуту-две. — На самом деле это была просто царапина.
— С царапиной тебя бы не положили в госпиталь на четыре дня, мальчик.
Это было правдой, но он не хотел, чтобы Саймон беспокоился. Во время последней операции в Хантера попала пуля, но его жизни ничего не угрожало. Единственное, что напоминало о ране, — это боль при резком движении и небольшой шрам.
Поэтому он сказал, улыбаясь:
— Если бы это было серьезно, меня бы не выписали из госпиталя через четыре дня.
— Слава богу. Я беспокоился о тебе, Хантер.
— Я знаю. Прости.
— Не за что извиняться, — отмахнулся Саймон. - Это твоя работа.
Впрочем, он до сих пор неодобрительно относился к тому, что Хантер стал военным. Саймон всегда хотел, чтобы его внук занялся семейным бизнесом. Сидел за столом и управлял огромной империей Кэботов, созданной его прадедом много лет назад. Но Хантера никогда не интересовала деятельность, ограниченная стенами кабинета и графиком с девяти до пяти. Он хотел приключений. Хотел делать что-то важное. Служение родине вписывалось в эти рамки.
— И все же, — добавил он, — ты ведь не сможешь заниматься этой работой всю жизнь, не так ли?
Хантер нахмурился. Саймон словно читал его мысли. В последнее время он сам часто над этим задумывался. Особенно после ранения. Пять лет назад этого бы не случилось. Он раньше бы заметил засаду, быстрее бы спрятался в укрытие и избежал бы этой проклятой пули.
Но его выбор карьеры был последним, о чем ему сейчас хотелось говорить, поэтому он перевел разговор на ту тему, которая в данный момент волновала его гораздо больше:
— Забудь о моей работе. Дедушка, та женщина наверху мне не жена.
Сложив руки на худом животе, Саймон улыбнулся внуку.
- Нет, жена
- Похоже, все оказалось сложнее, чем я думал, — пробормотал Хантер, поднимаясь. Потирая затылок, он напомнил себе, что у этой женщины был целый год, чтобы втереться в доверие к его деду. Так что ему понадобится больше одной минуты, чтобы открыть Саймону глаза. — Я никогда не встречался с этой женщиной, дедушка. Что бы она тебе ни наговорила, это ложь, — добавил он, меряя шагами кабинет.
Улыбнувшись, Саймон подошел к нему.
- Она ничего мне не говорила, Хантер.
Остановившись, он сердито посмотрел на деда.
- Значит, ты позволил бы любой женщине, назвавшейся моей женой, поселиться в нашем доме? В моей комнате?
Саймон захихикал. Это был плохой знак.
— Ты не понимаешь, — сказал он. — Она не лгала мне насчет брака с тобой. Ей не нужно было этого делать. Это я устроил ваш брак.
— Что ты сделал? — Хантер недоверчиво уставился на своего деда. Он не знал, что и сказать. — Нет, это невозможно.
— Возможно, и я это сделал, — заверил его Саймон, полностью довольный собой. — Эта идея появилась у меня в прошлом году после инфаркта.
— Какая идея? — Хантер вернулся к своему креслу и опустился в него.
Белые брови Саймона поднялись вверх.
— Ответ на все мои вопросы. Я был в больнице. Где был ты, одному только Богу было известно. А Марджи была рядом со мной.
— Марджи?
— Моя помощница.
— Твоя... Ах, да, она мне говорила. — Помощница, которая превратилась в невестку.
— Марджи очень ответственная и исполнительная, — задумчиво произнес Саймон. — Она всегда знает, что делать.
— Кто бы сомневался.
Саймон нахмурился.
— Марджи не имеет к этому никакого отношения. Это была полностью моя идея. Помни об этом.
Взяв себя в руки, что далось ему нелегко, Хантер спокойно спросил:
