Желтые обои, Женландия и другие истории - [83]
Обладая свойственными детям сметливостью и наблюдательностью, братья прекрасно понимали, что лишь правила гостеприимства и чувство долга перед родственницей заставляли их отца и мать быть с гостьей вежливыми. Вежливыми, но не радушными.
Мистер Фернальд, глубоко верующий христианин, изо всех сил старался любить тетушку, которая была почти врагом всем, кого он знал. Однако Махалия, его жена, вовсе не обладала ангельским характером и не изображала обожающую племянницу, а лишь была сдержанно вежлива с родственницей мужа.
— Она мне не нравится, и притворяться я не стану. Это нечестно! — возражала она мужу, когда тот упрекал ее в отсутствии родственных чувств. — Она мне тетка, с этим ничего не поделаешь, но в заповедях не сказано почитать дядюшек и тетушек, Джонатан.
Честность миссис Фернальд была непоколебимой и стоической. Она скорее бы умерла, чем солгала, и относила ко лжи любые формы уклончивости, лукавства, замалчивания и даже стилистический прием «гипербола».
Два ее сына, воспитанные в строгости, давали выход резвому воображению в тихих разговорах между собой, свято охраняемых узами взаимного доверия, которое оказывалось сильнее любого принуждения извне. Они пинали друг дружку под столом, терпеливо снося свалившееся на них наказание, обменивались мрачными взглядами, посмотрев на предмет их общей неприязни, а после, когда полагалось спать, сыпали едкими словечками, перемывая косточки двоюродной бабке.
Мисс Маккой не отличалась привлекательностью. Была она очень грузная и жадно поглощала еду, тщательно выбирая лучшие куски. Одевалась она вычурно и дорого, но не красиво, и при более внимательном взгляде на ее наряды возникали подозрительные мысли о просроченных счетах из прачечной.
Среди многих причин недолюбливать тетку для миссис Фернальд наибольшее значение имела именно эта. Во время одного из таких нежеланных и обременительных визитов она приложила немало трудов, чтобы нагреть воду для субботней ванны, чего требовали моральные устои тогдашней Новой Англии, но пожилая дама отказалась не единожды, а дважды.
— Господи боже, тетя Джейн! Разве вы не хотите принять ванну?
— Чепуха! — ответила родственница. — Не верю я в эти плескания и бултыхания. В Писании сказано: «Омытому нужно только ноги умыть, потому что чист весь».
Мисс Маккой многословно и бесконечно долго обсуждала чужое поведение и поступки, всегда подкрепляя аргументы тщательно подобранными цитатами из Библии, причем высказывалась, не считаясь ни с чьими чувствами. Даже родительский авторитет не составлял для нее исключения.
С шумным бульканьем и присвистом отхлебывая из блюдца чай, она цепким взором впилась в мальчишек, поглощающих хлеб с маслом. В то время полагалось подъедать с тарелок все подчистую. Пища была чрезвычайно простой. Жизнь на ферме в Нью-Гемпшире не позволяла роскошествовать, а консервированную айву мисс Маккой уже уплела.
— Махалия, — с мрачной решимостью произнесла она, — мальчики едят слишком много масла.
Миссис Фернальд покраснела до коней волос.
— Думаю, это мне должно решать, что мои дети едят за моим столом, тетя Джейн, — не слишком миролюбиво ответила она.
Тут вмешался мистер Фернальд с «умиротворяющим ответом». (Он так и не утратил веру в действенность смиряющих гнев речей, хоть и постоянно терпел неудачи. Собственно говоря, у его жены умиротворяющий ответ, особенно преднамеренный, вызывал еще большее раздражение.)
— А вот миссионер очень нахваливал наше масло. Говорил, что не мог его поесть в Китае, или где там еще он жил.
— Он человек Божий, — заявила мисс Маккой. — Если кто-то на нашей грешной земле и достоин почитания, так это миссионеры. То, что они претерпевают во имя Господне, являет пример для всех нас. Когда я уйду в мир иной, то все, что у меня есть, оставлю обществу миссионеров. Вы это знаете.
Они знали и ничего не ответили. Семья Фернальдов терпела родственницу вовсе не из корыстных побуждений.
— Но сейчас я веду речь о детях, — продолжила тетушка мрачные поучения. — Детям не следует есть масло.
— На нем они вроде бы неплохо растут, — раздраженно ответила миссис Фернальд. Мальчишки и вправду росли крепышами, несмотря на «роскошную» пищу.
— Масло им вредно. От него выскакивают прыщи. Портится кровь. А воздержание детям на пользу. «Благо человеку, когда он несет иго в юности своей».
Юноши, о которых шла речь, еще толще намазали хлеб маслом и со вкусом его уплетали, не говоря ни слова.
— Послушайте-ка, мальчики! — вдруг обрушилась на них мисс Маккой. — Если вы проживете без масла год, целый год, пока я снова не приеду, я дам каждому по пятьдесят долларов!
Предложение это прозвучало чрезвычайно заманчиво.
Масло есть масло — оно было единственной радостью, скрашивавшей скудный и однообразный рацион, большей частью состоящий из хлеба. Хлеб без масла! Черный хлеб без масла! Картошка без масла! Все без масла! Юные умы растерялись. Эти тяжкие лишения продлятся целый год. Десятую и одиннадцатую часть жизни каждого из них. Примерно пятую часть того, что они помнили. Бессчетные дни, в каждый из которых три раза садиться за стол. Долгие недели и месяцы. Перед ними предстала бескрайняя постная картина, похожая на сибирскую тундру перед взором ссыльного.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Пятеро незнакомцев спешат на последний поезд метро. Один торопится покинуть страну. Второй бежит от полиции. Третий пытается оттолкнуться от дна. Четвертая убегает от прошлого. А пятая – от самой себя. Внезапная остановка в туннеле перечеркивает их планы… А где-то на поверхности погружающийся в маниакальную шизофрению капитан следкома получает странное задание – разыскать исчезнувшую при загадочных обстоятельствах дочь влиятельного генерала. Следы ведут его в метро. .
Однажды провинциальный художник Алексей Ганин нарисовал портрет девушки, которая приснилась ему во сне и с этого момента вся его жизнь пошла наперекосяк. Он стал нелюдим, потерял покой… Дальше — больше — внезапно одна за другой бесследно исчезают три его девушки, он никак не может устроить свою личную жизнь, потом трагически погибают его единственный близкий друг — художник Павел Расторгуев и богатый покровитель — олигарх Никитский… Такова завязка романа «Врата Лилит» — динамичного, остросюжетного повествования о судьбе художника, связавшего свою судьбу с нечистой силой.
Роман Коутса похож на африканский танец джубу, который танцуют, держа на головах кувшины, полные воды. Кто прольет воду – выбывает. И так до последнего танцора. Такой танцоркой была мать главного героя, он же с кувшином не танцует. Хайрам Уокер магическим способом перемещает рабов в пространстве, из южных штатов в северные, используя для этого воду.
«Палач», — мелькнуло в голове. — Не бойся, — прошептал незнакомец, склоняясь надо мной. Он отер мой лоб от влаги и тихо цыкнул: — Ты не мертв, но и не жив. Сейчас решается твоя судьба.
Неподкупные пальцы грехов минувшей молодости незримо тянут успешного инженера обратно на малую Родину — в небольшой провинциальный городок. Меж редких высоток видятся проблески бездумно утраченного главного — теплоты близких, любви родных. Однако, судьба готовит нежданное, для каждого, кто ещё вчера видел наброски новой жизни в чистой тетради — смерть. Но переступив главную черту герой понимает, что его эпилог вполне может оказаться гораздо содержательней, чем вся прижизненная повесть.
В сборник «Вернувшиеся» вошли три пьесы Хенрика (Генрика) Ибсена: «Столпы общества» (1877 г.), «Кукольный дом» (1879 г.) и «Привидения» (1881 г.) в новом, великолепном переводе Ольги Дробот.
Граф Фабио Романи, которого все считают одной из жертв эпидемии холеры, бушевавшей в Неаполе в конце XIX века, «воскресает из мертвых»… Однако, возвратившись домой, он с ужасом понимает: там его никто не ждет… Красавица жена Нина и лучший друг Гвидо, давно состоявшие в тайной связи, планируют свадьбу и считают дни до окончания траура. Потрясенный предательством до глубины души, граф Романи бросает вызов судьбе и решает посвятить свою жизнь изощренной мести… И для начала он выдает себя за другого человека, чтобы вновь завоевать любовь Нины, дружбу Гвидо и уважение в обществе…
Англия. Родина Чарлза Дарвина, Уинстона Черчилля, Олдоса Хаксли… Англичане. Вежливы и законопослушны, всегда встают на защиту слабого, но верны феодальным традициям и предвзято относятся к иностранной кухне… Они нетерпимы к насилию, но при этом не видят ничего плохого в традиционных телесных наказаниях… Английский характер, сама Англия и произведения выдающихся ее умов – Редьярда Киплинга, Т.С. Элиота, Чарлза Диккенса, Генри Миллера – под пристальным вниманием Джорджа Оруэлла! Когда-то эти эссе, неизменно оригинальные, всегда очень личные, бурно обсуждались в английской прессе и обществе.
Немногие знают, что сэр Артур Конан Дойл считается одним из классиков литературы ужасов. Его мистические рассказы с непредсказуемыми развязками невозможно отложить, не дочитав до последней страницы: герои сталкиваются с таинственными ситуациями, где самые обычные предметы предвещают несчастья и смерть, а главное – оказываются лицом к лицу с самым жутким кошмаром, от которого нельзя ни убежать, ни спрятаться, – с собственным страхом.