Желтые обои, Женландия и другие истории - [59]
Потом он замурлыкал под нос:
Джефф тотчас развернулся и вышел. Я тоже немного забеспокоился.
Бедняга Терри! Все, что он знал, в Женландии ему никак не помогло. Он привык брать и считал, что так и нужно действовать. Он искренне верил, что женщинам это нравится. Но только не уроженкам Женландии! Не Алиме!
Я как сейчас вижу ее — в один из дней через неделю после свадьбы она направляется на работу широкими решительными шагами, упрямо сжав губы и держась поближе к Элладор. Ей не хотелось оставаться наедине с Терри — это было очевидно.
Но чем больше она его избегала, тем сильнее он ее желал. Вполне естественно.
Терри закатил жуткий скандал касательно их раздельного проживания, пытался запереть ее у себя в комнатах, пытался остаться у нее. Но тут она резко и четко обозначила грань.
Как-то раз ночью он вышел на улицу и принялся вышагивать взад-вперед по залитой лунным светом дорожке, бормоча под нос ругательства. Я тогда тоже отправился прогуляться, но был в совершенно другом настроении. Услышав его проклятия, вы бы не поверили, что он вообще любит Алиму. Вы бы решили, что он гоняется за ней, как за добычей, чтобы поймать и подчинить.
Думаю, что, благодаря всем описанным мною различиям, они растеряли возникшую между ними вначале общность взглядов и больше не могли встречаться в спокойной обстановке, находясь при этом в здравом уме. Также мне кажется — это чистый домысел, — что ему удалось вывести Алиму из себя, за пределы благоразумия и здравого смысла, а затем, возможно, ее чувство стыда и реакция на случившееся заставили девушку ощутить горькое разочарование.
Они ругались, ругались по-настоящему, и после того, как пару раз помирились, похоже, разошлись навсегда: Алима вообще не желала оставаться с ним наедине. Не знаю, вероятно, она немного нервничала, однако уговорила Моадин приехать и поселиться по соседству с ней. Также она добилась, чтобы во время работы ее сопровождала крепкая помощница.
У Терри были свои мысли на этот счет, как я уже пытался объяснить. Позволю себе предположить, что он считал, что вправе поступать так, как поступал. Возможно, он даже убедил себя, что делает лучше и для нее. Как бы то ни было, однажды вечером он спрятался в спальне жены…
Уроженки Женландии не боятся мужчин. Откуда взяться таким страхам? Они никоим образом не боязливые. Они все сильные и атлетически сложенные. Отелло не смог бы задушить Алиму подушкой, словно мышь.
Терри применил на практике свою излюбленную теорию о том, что женщины любят подчиняться грубой силе. Обуянный гордыней и страстью, уверенный в своей мужественности, он попытался покорить и эту женщину.
Ничего не получилось. После Элладор рассказала мне обо всем более-менее связно, но в ту ночь мы услышали оглушительный шум борьбы и голос Алимы, зовущий Моадин. Та жила рядом и тотчас пришла на помощь, за ней последовали одна или две более сильных и крепких женщин.
Терри метался по комнатам, как безумный. Он бы шутя убил их — по его собственным словам, — но не смог. Когда он занес над головой стул, одна женщина рванулась и перехватила его, еще две резко бросились на него. Всего несколько секунд понадобилось, чтобы связать Терри по рукам и ногам, а затем, из острой жалости к его бессильной ярости, дать ему наркоз.
Алима пребывала в холодном бешенстве. Она хотела, чтобы Терри убили — именно так.
Состоялся суд под председательством местной Много-родительницы, и Алима, которой не нравилось подчиняться грубой силе, изложила суть дела.
В суде нашей страны Терри, конечно, признали бы «в своем праве». Но мы находились не в нашей стране, а в их. Похоже, там соотнесли тяжесть преступления с его возможным влиянием на будущее отцовство, и Терри счел неприемлемым даже отвечать на подобную формулировку обвинения.
Один раз он сорвался и в совершенно недвусмысленных выражениях объяснил, что они не в состоянии понять мужские чаяния и желания, мужскую точку зрения. Он называл их евнухами, гермафродитами, бескровными и бесполыми существами. Заявил, что они, конечно же, могут убить его — как это могут сделать кучи насекомых, — но он все равно их презирает.
А непреклонные и неумолимые матери, похоже, никоим образом не возражали против его презрения.
Суд шел долго, на нем всплыло множество интересных фактов касательно их отношения к нашим привычкам, и через некоторое время Терри вынесли приговор. Он ждал со свирепым и дерзким видом. Приговор гласил: «Ты должен отправиться домой!»
Глава 12
Изгнание
Все мы намеревались однажды вернуться домой. Мы никоим образом не собирались задерживаться так надолго. Но когда дело дошло до высылки и выдворения за «неподобающее поведение», никому из нас это не понравилось.
Терри прямо об этом заявил. Он открыто демонстрировал глубочайшее презрение к наказанию, к суду и прочим особенностям «этой недоделанной страны». Однако он знал, и мы вместе с ним, что в любой «доделанной» стране с нами не обошлись бы так мягко и снисходительно, как здесь.
