Жатва - [17]
Ева, — жалостливо протянул маг смерти, — а давай без этого? Ну не могу я сказать тебе.
Разве не поняла ещё? Ты за что не любишь меня так сильно вообще? Что я тебе сделал?
Пусть он и оправдывался, но… Создатель. Так и знала.
Так бы сразу и сказал, что это Амит, — усмехнулась, протягивая ему руку. Мужчина скептически хмыкнул. Но жест принял.
Умница, девочка, — только и сказал он.
Шариер снова поморщился и замолчал, отвернувшись. И даже руку мою выпустил, так и не поднявшись. Да и дальнейшие пояснения уже и не требовались. К тому же засиявшее в пространстве ализариновое плетение не способствовало продолжению разговора.
Уже управились? — лениво поинтересовался маг крови, ступив на территорию копии поместья Деверо.
Как видишь, — пожала плечами я.
Амит прищурился, придирчиво пройдясь по мне сканирующим взглядом. И задержался в районе шеи, где очевидно до сих пор красовались отпечатки утреннего инцидента с княжеским архивампиром.
Ты восстанавливаешься гораздо медленнее, чем раньше, — скривился он брезгливо. Тоже думала об этом. Вот только не могла понять почему.
Ну, ты-то по-любому знаешь причину, — усмехнулась в ответ.
Уж лучше бросить ему вызов, чем задавать вопросы и терпеливо ждать, когда он соизволит на них ответить. Первое просто срабатывало чаще, чем второе, насколько успела себе уяснить за всё то время, что мы знакомы.
Знаю, — ухмыльнулся Амит. — Рассказать? — добавил лукаво. Создатель. Дай мне терпения. И побольше.
Не обязательно, — сказала, вопреки мыслям. — У нас есть и другие пункты, на которые ты мне ответишь сейчас, Амит, — добавила беззаботную улыбку. — Более важные, чем моя физиология.
Например? — снисходительно поинтересовался в ответ маг крови. Вот же… Упрямый.
Например, — сделала вид, что задумалась, — за какую Бездну ты заставил меня выпить двенадцать магических резервов, если и сам мог бы объяснить, что стало с вашим бывшим Праймом? — и даже улыбочку благопристойную добавила.
Как будто бы я действительно не злилась сейчас.
Дело не в Прайме, Ева, — неожиданно мягко сказал Амит, делая шаг навстречу. К тому же тепло улыбнулся в придачу. И шаг вперёд сделал.
Ну да, действительно дело не в Прайме. Ведь он тут совсем не причём. Лежал двенадцать лет себе мёртвый, сначала потому что его убил избранный кесарь Альтерры, а потом собственная жена, — охотливо согласилась я, пусть и на свой лад. — Тогда в чём Амит? Или в ком? Кроме того, что архимаг Де Алькарро проявила свою самую явную черту характера, расставив приоритеты привычным ей способом, я, честно говоря, больше ничего не уяснила.
Маг крови продолжал тихонько сокращать дистанцию между нами, а моя кровь уже просто кипела от негодования. Да и… чему это он так улыбается до сих пор?.
Бездна. Как же бесит.
Причём тут Самаэль? — продолжала сыпать вопросами, ответов на которые никто не спешил давать. — О, кстати. Теперь-то я точно знаю, что вы, — ткнула указательным пальцем, попав в грудь подошедшему уже совсем близко мужчине, — кучка мелких предателей, которые прекрасно знали, что быть мне Второй Верховной, независимо от обстоятельств или моего на то желания. — последнее получилось совсем злобно.
Всё же эмоциональный контроль мне удавался гораздо хуже, чем этому бессовестному, стоящему напротив из императорского рода магов крови.
Ева, — тихим ласковым тоном сказал Амит. Чем взбесил меня ещё больше.
Daler… — начала было, но закрыла рот.
Просто потому, что не очень удобно проклинать, когда чужие губы касаются твоих.
Ты злишься, — непозволительно близко проговорил Амит, так и продолжая дотрагиваться своими губами до моих, — я понимаю. Но это не даёт тебе повод не верить мне.
Да когда уже хоть один из них начнёт воспринимать меня всерьёз?. И при этом не говорить странными обтекаемыми речами ни о чём конкретном?.
Прикоснёшься ко мне ещё раз, и я тебя так прокляну, что и Бажен потом не сможет помочь, — прошептала в предупреждении, попытавшись отодвинуться назад.
И может быть, мне бы удалось, если бы коварный официально названный супруг не
схватил за талию, притягивая к себе настолько плотно, что уже и дышать не представлялось возможным.
Прикоснусь, — больше обещанием, чем ответом сказал он. — И не раз, Ева. И ты сама знаешь, что иного не будет. Так что тебя не устраивает? — тихая насмешка. — Кажется, в прошлый раз тебе всё понравилось. Или уже успела подобрать себе другой вариант? — сухие тёплые губы прижались к моим ещё плотнее.
Нет, не поцелуй. Просто прикосновение. Но от этого ситуация лучше не становилась.
Особенно если учесть, что ни моё тело, ни разум особо и не сопротивлялись.
Твою ж… Вселенную. Что я творю?.
Если до этого момента я старательно пыталась подавить любой намёк в своих мыслях о том, каким именно образом удалось сдержать дар Триединой Богини, позволяя мне остаться в своей воле, то теперь воспоминания о поцелуе уже было не остановить. И признаться в том, что мне не понравилось, и правда, не представлялось возможным. В первую очередь потому, что на тот момент меня более чем всё устраивало. Да и сейчас… тоже.
Даже не думай, — сказала, вопреки желаниям, ненароком смешивая дыхания. Отодвинуться так и не удалось ведь.
«Чужое присутствие ощущалось, как нечто совсем неправильное, но я ничего не могла с этим поделать. Тело отказывалось подчиняться, словно превратилось в сладкое розовое желе. Открыть глаза, и то удалось не сразу. Здоровенный мужчина в чёрной маске схватил и вытащил меня из постели, как куклу, перекинув через плечо, а затем понёс куда-то. Нет. Не мужчина. Оборотень. Исходящая от него звериная мощь отчётливо чувствовалась даже в таком моём состоянии. Зато моя сущность, похоже, уснула. Притихла до такой степени, что я едва её ощущала.
Он называл её "Ангел мой" и был для неё воздухом. Но как дышать, если воздуха больше нет? Остались только сумасшедшая боль и ненависть, толкающие на опасный путь. Дорога мести темна и одинока, с неё не свернёшь… Так думала Вероника, пока в её жизни не появился Александр. Циничный. Рациональный. Невозмутимый. Он всегда считал, что знает, чего ждать от жизни. И пусть между ними нет ничего общего, только страсть не считается с правилами, сильнее здравого смысла, ярче самых нежных чувств и опаснее самой жгучей вражды…Содержит нецензурную брань.
Богатый, успешный, привлекательный… О таких говорят – заветная мечта любой женщины. Но что, если эта заветная мечта на самом деле – худший кошмар наяву? Жестокий, бессердечный зверь, который живёт и дышит насилием. Сопротивляться бессмысленно. Ведь он купил меня. На самом заурядном аукционе. И я сама согласилась стать его рабыней. Зачем? У меня были причины… Когда-нибудь и Он о них узнает.Содержит нецензурную брань.
Влюбиться с первого взгляда? В жестокого, честолюбивого, безжалостного и холодного Высшего, не способного ответить взаимностью… Сплошное безумие! То самое, что поселилось в моём сердце. И разбило его.Но ведьмы не сдаются! И коварный Высший ещё тысячу раз пожалеет…
Влюбиться с первого взгляда? В жестокого, честолюбивого, безжалостного и холодного Высшего, не способного ответить взаимностью… Сплошное безумие! То самое, что поселилось в моём сердце. И разбило его. Но ведьмы не сдаются! И коварный Высший ещё тысячу раз пожалеет..
Влюбиться с первого взгляда? В жестокого, честолюбивого, безжалостного и холодного Высшего, не способного ответить взаимностью… Сплошное безумие! То самое, что поселилось в моём сердце.
Шестнадцать лет назад я написал книгу «Феномен Ататюрка». Книга была небольшая — всего шестнадцать печатных листов. Это объяснялось тем, что мне по крупицам приходилось собирать материалы. Это была вообще первая книга об Ататюрке в России, поскольку писать о нем правду было нельзя. За эти годы появилось множество новых материалов как о жизни самого Ататюрка, так и об истории того времени. И не только того, поскольку именно сейчас в Турции развернулась новая борьба между наследием Энвера и Ататюрка. Что и не удивительно. Непримиримые противники при жизни, они не закончили свой принципиальный спор и после смерти. В новой версии жизни Ататюрка я попытался более полно показать его как исторического деятеля, которого по праву признали «Человеком XX века». Я постарался привести как можно больше интересных фактов не только из жизни самого Ататюрка, но и из османской и новейшей турецкой истории. Так, Читатель с интересом узнает, как сложно строились отношения между Анкарой и Москвой. Мне было интересно не только рассказать более подробно о жизни Ататюрка, но и попытаться осмыслить его появление на политической сцене в столь необходимый для его страны период с философского взгляда на Историю.
Юмор и реальные истории из жизни. В публикации бережно сохранены особенности авторской орфографии, пунктуации и лексикона.
«Все системы функционируют нормально. Содержание кислорода в норме. Скучно. Пиво из тюбиков осточертело».
Размышления о тахионной природе воображения, протоколах дальней космической связи и различных, зачастую непредсказуемых формах, которые может принимать человеческое общение.
Книга включает в себя две монографии: «Христианство и социальный идеал (философия, право и социология индустриальной культуры)» и «Философия русской государственности», в которых излагаются основополагающие политические и правовые идеи западной культуры, а также противостоящие им основные начала православной политической мысли, как они раскрылись в истории нашего Отечества. Помимо этого, во второй части книги содержатся работы по церковной и политической публицистике, в которых раскрываются такие дискуссионные и актуальные темы, как имперская форма бытия государства, доктрина «Москва – Третий Рим» («Анти-Рим»), а также причины и следствия церковного раскола, возникшего между Константинопольской и Русской церквами в минувшие годы.
Небольшая пародия на жанр иронического детектива с элементами ненаучной фантастики. Поскольку полноценный роман я вряд ли потяну, то решил ограничиться небольшими вырезками. Как обычно жуткий бред:)
Влюбиться с первого взгляда? В жестокого, честолюбивого, безжалостного и холодного Высшего, не способного ответить взаимностью... Сплошное безумие! То самое, что поселилось в моём сердце. И разбило его.Но ведьмы не сдаются! И коварный Высший ещё тысячу раз пожалеет...В Эпилоге нет части текста.