Жасминовые ночи - [10]
– Послушайте, – уговаривала она их. – Ведь я могу поехать куда угодно: в Каир, или в Индию, или во Францию, или куда-нибудь еще. – Сказав это, она представила себе, как поет перед солдатами, стоя на импровизированной сцене на фоне огненно-красного неба.
– Забудь об этом раз и навсегда. – Мать побросала картофелины в кастрюлю и зажгла газ; ее руки покраснели от ледяной воды. – Отец разозлится. И тут уж я буду с ним согласна.
А-а, так вот в чем настоящая причина. Отец разозлится. Мамин эмоциональный флюгер был всегда повернут в отцовскую сторону и чутко улавливал вероятные бури… Саба и ее мать, тяжело дыша, смотрели друг на друга.
– Мне двадцать три года. Он больше не может диктовать мне свою волю.
– Нет, может! – закричала мать. – Он твой родной отец.
Саба смерила ее презрительным взглядом.
– Мам, у тебя когда-нибудь были собственные мысли?
С ее стороны это была подлость: Саба прекрасно знала, что мать жертвовала собой и своими интересами ради семьи.
Голова матери дернулась словно от пощечины.
– А то ты сама не знаешь? – тихо ответила она после затянувшейся паузы. – Глупая, эгоистичная девчонка.
– Чего не знаю?.. – Сабу словно подталкивала нечистая сила.
– Как тяжело твоему отцу в плавании. Ведь на морских путях сейчас очень опасно, там рыщут немецкие подлодки, а над головой летают вражеские самолеты. Моряки живут в постоянной угрозе новых авианалетов.
После этих слов у обеих спорщиц навернулись на глаза слезы.
– Ма, я хочу заниматься тем, что мне интересно. Не хочу работать на фабрике. Я способна на большее.
– У-ух, – только и смогла произнести мать.
Это тоже было обидно. Хуже того, мать, главная ее поддержка, разговаривала теперь с ней с непонятной ненавистью. А ведь все могло сложиться по-другому… Зарыдав, Саба побежала по полутемному коридору, где со стен взирали на нее фотографии суровых отцовских пращуров-турок и материнских предков из долин Уэльса. Хлопнув дверью, выскочила на задний двор и села в сарае.
Только что ей казалось, что перед ней открывается замечательная жизнь – первое турне по южному побережью, уроки пения с профессиональными педагогами в Суонси; свобода и возможность жить так, как она мечтала. И вот все рухнуло. Впереди ее ждала либо работа на фабрике, либо, если повезет, нелепые любительские концерты или записи на радио.
Нерешительный стук в дверь.
– Саба. – В сарай вошла Тансу в своем цветастом фартуке и резиновых галошах, хотя погода была сухая. В руке она держала лейку. – Саба, – она всхлипнула, – не ходи моя дом. «Не ходи моя дом» у Тансу означало «Я люблю тебя, не бросай меня».
– Тансу, я ничего не понимаю, – сквозь слезы проговорила Саба. – Ты приходила на мои концерты. Ты говорила, что я рождена для пения. Мне казалось, что мы все единодушны в этом.
Бабка сорвала увядший листок с жасмина, который когда-то посадила на заднем дворе. Куст упорно отказывался цвести.
– Слишком много людей покинули этот дом, – сказала она. – Твоя сестра ушла в долины.
– Она не ушла, – запротестовала Саба. Восьмилетнюю Лу, любимицу всей семьи, отправили подальше от бомбежек в знакомую семью, живущую в долине реки Рондда. Иногда по воскресеньям Лу приезжала домой со своим маленьким чемоданчиком.
– Твой отец в море.
– Ему там нравится. Это его жизнь.
– Ты не ходи дорога. – Еще один вариант мольбы «Не бросай меня».
– Тансу, я всю жизнь мечтала об этом. Я заработаю для нас деньги. Я куплю тебе большой дом в Ускюдаре. – Тан часто упоминала об этом городке, когда говорила о Турции.
– Нет. – Тансу избегала ее взгляда. Она так и стояла, потупив взор, старая и массивная, как приморская скала.
Саба взглянула на темнеющее небо, на чаек, летящих к докам.
– Тан, пожалуйста, помоги мне, – попросила она. Когда-то они вместе пели детские песенки. Тан учила ее.
– Я говорить ничего, – отрезала Тан. – Говорить с твоя отец.
Ее отец, Ремзи, работал инженером на судах компании «Файффс»[25], которые прежде возили по всему свету бананы, рис и уголь. Черноволосый, с постоянной легкой трехдневной небритостью, он был красивым и энергичным. В детстве он казался Сабе божеством – повелителем волн. Названия судов, на которых он плавал, – «Копакабана», «Такоради», «Матади» – пьянили ее, словно поэзия. Она гордо восседала на его плечах, когда он шел по Помрой-стрит к заливу, а его окликали местные мужчины, здоровались и спрашивали, не может ли он устроить их на хорошую работу.
Что самое смешное (впрочем, сейчас это уже не вызывало у нее улыбку) – талант певицы обнаружил у нее именно отец. Они были на рождественском концерте в храме св. Уильяма, и маленькая певунья встала на стул и спела песенку о британском охотнике Джоне Пиле[26]. Ее пение было принято с бурным одобрением. Лицо отца расцвело от любви и гордости. С тех пор он просил дочку петь на семейных праздниках турецкие, арабские и французские песенки, которые привозил из плавания.
Ее «Архонтисса»[27], исполнявшаяся с пафосом и оживленной жестикуляцией, трогала до слез суровых греков. Отец даже водил ее на конкурсы талантов – она на всю жизнь запомнила, как он чуть не зарыдал от радости, когда она победила. Как потом они шли домой, окрыленные успехом, как зашли в кафе «Плиз» на соседней улице и купили мороженое.
1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.
Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.
Молодой солдат просыпается в военном госпитале. Он не помнит ни своего прошлого, ни родных и близких. Сестры называют его Джонсом, но настоящее ли это имя? Когда он был ранен и сколько ему лет? В памяти остались лишь чудовищные моменты боя, а еще – ощущение парализующего страха и опасности. Джонс понимает: в его прошлом есть тайны, и он не найдет покоя и счастья, пока не вспомнит и не отыщет ту единственную, которая была его воплощенной мечтой, любовь которой его хранила и без которой он не мыслит своей жизни.
После трагической аварии Миррен осиротела и вынуждена была отправиться жить к родственникам в самый отдаленный уголок Йоркшира. Однажды, спасаясь от снегопада, она укрылась на заброшенной ферме под названием «Край Света», где познакомилась с Джеком. На долгие годы он стал ей не только преданным другом, но и единственной опорой. Лишь повзрослев, Миррен поняла, что Джек для нее гораздо больше чем друг. Но прозрение пришло слишком поздно – началась война, и возлюбленным предстоит разлука.
1930-е годы, Лондон. Долгие годы Калли не догадывалась, что на самом деле тетя Фиби ее настоящая мать. Но тайна раскрыта, и девушка, не в силах простить, сбегает в Каир, где у нее завязывается роман. Но обстоятельства вынуждают Калли вернуться на родину…2002 год, Австралия. Перед смертью отец Мелиссы оставляет ей открытку и письмо, в котором просит выяснить тайну его рождения. Дочь полна решимости узнать, кем же на самом деле приходится отцу леди с открытки. Мелисса отправляется в путешествие через океан, в дождливый Лондон.
Эта книга, по мнению критиков, – один из лучших образцов иронической и любовной прозы. Вы найдете в ней сходство даже со знаменитым романом «Пятьдесят оттенков серого».Все начиналось так солнечно, радужно, безмятежно. Герои – мировые знаменитости – поднялись на палубу роскошной яхты, чтобы провести незабываемые каникулы вдалеке от надоедливых папарацци. Вышколенные официанты, готовые исполнить любой каприз, ласковый океан, общество избранных… Рай, подумаете вы? Не стоит расслабляться – никто пока не в курсе, что вскоре блистательным гостям предстоит встреча с мафией и настоящими пиратами.