Жасмин и флердоранж - [5]
Остается надеяться, что они все-таки будут закрывать дверь. Потому что делить с ними этаж и ежедневно наталкиваться на такие трогательные картины — нет, это слишком большое испытание. Сразу начинаешь думать о всякой ерунде — о том, что, наверное, неплохо вот так вот в кого-то упираться спиной и бедрами, укладывать голову на плечо и чувствовать над ухом дыхание…
Камила с ужасом понимает, что молодой человек не спит и не спал, когда она уже всунулась и принялась его разглядывать. Услышал — и притаился, позволяя себя изучить. Остается только надеяться, что времени прошло не слишком много — не минуту же она тут простояла?
— Сейчас, — не оборачиваясь, говорит этот коварный притворщик, — я ее разбужу. Это надо делать очень аккуратно, а то она всех покусает…
— Убью, — сонным голосом обещает невидимая Катажина, обозначая свое существование в природе.
— Вот об этом я и говорил, — поворачивает голову прямо как сова, заговорщически подмигивает.
— Обед готов, — Камила прикрывает дверь и трясет головой.
Господи, ну что за манеры?..
При первом же взгляде на столовую делается ясно, что полный парадный вид — правильный выбор. Здесь переодеваются к обеду. Призрачный отец — в серо-голубом костюме с галстуком, пани Ванда и Камила — в закрытых платьях. Стол полностью сервирован. Тарелки, салфетки, приборы, супницы, соусницы и салатницы — и что-то подсказывает, что это в этом доме так обедают каждый день.
Поневоле вспоминается корпорация, где все раз в двадцать менее официально и в тридцать раз более спонтанно, а начальство, в четыре утра тоскливо вопрошающее, чем его могут прямо сейчас, ровно сию секунду покормить, никого не удивляет — и употребляет оно, что дают, в том числе и разогретую пиццу прямо из коробки, по-братски поделив с секретаршей. Думается, что пани Ванда упала бы в обморок от такой неприличной картины.
— Максим, — говорит помянутая пани, с привычным, бессознательным уже изяществом орудуя вилкой и ножом, — не сочтите за бестактность, но мы о вас ничего не знаем…
Собеседование за семейным обедом. Неплохая идея. К счастью своему пани Ванда не представляет, что в университете нас подвергали куда более суровому испытанию. И приборы были из двенадцати предметов, и вокруг то орала музыка, то выключался свет, то что-нибудь падало. Невинная проверка самоконтроля и умения сохранять сложные моторные навыки даже в агрессивной обстановке. Очень полезно.
Полупрозрачные тарелки — «костяной» фарфор, на вид хрупкий как яичная скорлупа. До сих пор казалось, что из него только кофейные чашки делают. Длинные тяжелые серебряные вилки и ложки идеально начищены. Все это могло бы быть сто лет назад — чуть другие наряды, но та же скатерть, те же салфетки. Время сюда не заглядывает, боится старинных ходиков на стене. Наверное, с настоящей кукушкой.
— Ну конечно же, — поработаем, отчего же и нет? Главное удержать тон в регистре «семейного обеда» и не вылететь в формат «собеседование в кадровой службе». — Мне двадцать шесть лет, я из Унежмы — это на Белом море. Закончил новгородский филиал Университета мировой безопасности, с окончания работаю в корпорации «Сфорца С.В.» — начал референтом в отделе безопасности, сейчас являюсь консультантом по внешней деятельности.
— О, — любезно кивает пани Ванда. — Камила была знакома с вашим руководителем.
Камила осторожно кладет вилку рядом с тарелкой, протестующе машет рукой:
— Мама, ну кого интересуют эти душераздирающие подробности? Мы просто пересекались в Роме на конференции.
Очень интересно. Очень интересно, с какой стати такой переполох. Она же едва не подавилась салатом…
— А кто ваши родители? — собеседование продолжается. Говорить с набитым ртом не положено, поэтому совершенно замечательная рыба на пару под шпинатным маслом останется покоиться на тарелке.
— Отец — бригадир рыболовецкой артели, мать — счетовод. — Интересно, надлежит ли тут изобразить смущение? Нет, не дождутся — если ждут, конечно.
— Замечательно! — Поднимает указующий перст почтенная старушка. — Кася, если ты в ближайшее время не родишь мне трех-четырех правнуков от такого прекрасного молодого человека, я на тебя очень обижусь.
Под общий смех, плавно переходящий в хоровое рыдание, остается только порадоваться, что благородное семейство довольно нежданным приобретением хоть в каком-то качестве. Кстати, все они говорят на очень хорошем, хотя и несовременно строгом альбийском с изрядной непринужденностью — так, что на это даже не сразу обращаешь внимание. По крайней мере, куда свободнее, чем две трети сотрудников корпорации.
Рыба — очень вкусная, во рту тает. Во Флоресте ее вообще не умеют готовить, хотя ловят же, и много.
— А что я такого особенного сказала? — По глазам пани Отилии прекрасно видно, что она все понимает, но продолжает разряжать обстановку. Очаровательный типаж — пожилая дама-хулиганка. — Нельзя же всю жизнь ловить каких-то ужасных преступников, нужно и о себе подумать. Кася, даже твой дедушка все-таки иногда отрывался от трудов — и вот одно из доказательств. — Перст указует на молчаливого моложавого тестя, который меланхолично кивает.
Зимой 1916 года закончилась первая мировая война - за полной неспособностью сторон ее вести. Испанка оказалась замечательным миротворцем.Весной 2010 сошла на нет вторая мировая - почти по тем же причинам. "Вторая молодость" Российской Империи продлилась меньше столетия.2012 год. Конец календаря. Петроград. Полтора года после окончания войны. Семь месяцев после успешного мятежа в столице.Доктора вычислительных наук Рыжего В.А. считают бандитом и гением, подрывным элементом и славой российской науки. По видовой принадлежности он является городской крысой, а служит - логистиком.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Тем, для кого спойлеры критичны и мешают читать — читайте только после окончания романа; а вообще это производственный детектив: один день из жизни начальника королевской тайной службы.
Пятнадцатый век, Европа. Религиозная война. Государства, которым тесно в своих границах. Тысячу лет назад одержала свою последнюю большую победу Римская империя — самое время узнать, кто придет ей на смену. И как в прошлый раз, судьба будущих границ решается на Марне и Луаре. Случайно ли?
Корпорация «Sforza C.B.» в кои-то веки хотела совершить бескорыстное внеполитическое доброе дело: поспособствовать наведению порядка в довольно популярном высшем учебном заведении. Но у популярного высшего учебного заведения — другие планы.«Если вдруг слон на кита напрыгнет», правильный вопрос не «кто кого сборет?», а «где прятаться?».
Девятнадцатый век. Эпоха глобализации. Границы государств стираются, на смену им приходят границы материков и корпораций. Дивный новый мир, в котором человеческая жизнь ценится много выше, чем привычно нам. Но именно это, доступное большинству, благополучие грозит обрушиться, если на смену прежним принципам организации не придут новые...Франческо Сфорца - потомок древней кондотьерской династии, глава международной корпорации, владелец заводов, газет, пароходов, а также глава оккупационного режима Флоресты, государства на восточном побережье Террановы (мы назвали бы эту часть суши Латинской Америкой)
«Отранто» — второй роман итальянского писателя Роберто Котронео, с которым мы знакомим российского читателя. «Отранто» — книга о снах и о свершении предначертаний. Ее главный герой — свет. Это свет северных и южных краев, светотень Рембрандта и тени от замка и стен средневекового города. Голландская художница приезжает в Отранто, самый восточный город Италии, чтобы принять участие в реставрации грандиозной напольной мозаики кафедрального собора. Постепенно она начинает понимать, что ее появление здесь предопределено таинственной историей, нити которой тянутся из глубины веков, образуя неожиданные и загадочные переплетения. Смысл этих переплетений проясняется только к концу повествования об истине и случайности, о святости и неизбежности.
Давным-давно, в десятом выпускном классе СШ № 3 города Полтавы, сложилось у Маши Старожицкой такое стихотворение: «А если встречи, споры, ссоры, Короче, все предрешено, И мы — случайные актеры Еще неснятого кино, Где на экране наши судьбы, Уже сплетенные в века. Эй, режиссер! Не надо дублей — Я буду без черновика...». Девочка, собравшаяся в родную столицу на факультет журналистики КГУ, действительно переживала, точно ли выбрала профессию. Но тогда показались Машке эти строки как бы чужими: говорить о волнениях момента составления жизненного сценария следовало бы какими-то другими, не «киношными» словами, лексикой небожителей.
Действие в произведении происходит на берегу Черного моря в античном городе Фазиси, куда приезжает путешественник и будущий историк Геродот и где с ним происходят дивные истории. Прежде всего он обнаруживает, что попал в город, где странным образом исчезло время и где бок-о-бок живут люди разных поколений и даже эпох: аргонавт Язон и французский император Наполеон, Сизиф и римский поэт Овидий. В этом мире все, как обычно, кроме того, что отсутствует само время. В городе он знакомится с рукописями местного рассказчика Диомеда, в которых обнаруживает не менее дивные истории.
Эйприл Мэй подрабатывает дизайнером, чтобы оплатить учебу в художественной школе Нью-Йорка. Однажды ночью, возвращаясь домой, она натыкается на огромную странную статую, похожую на робота в самурайских доспехах. Раньше ее здесь не было, и Эйприл решает разместить в сети видеоролик со статуей, которую в шутку назвала Карлом. А уже на следующий день девушка оказывается в центре внимания: миллионы просмотров, лайков и сообщений в социальных сетях. В одночасье Эйприл становится популярной и богатой, теперь ей не надо сводить концы с концами.
Сказки, сказки, в них и радость, и добро, которое побеждает зло, и вера в светлое завтра, которое наступит, если в него очень сильно верить. Добрая сказка, как лучик солнца, освещает нам мир своим неповторимым светом. Откройте окно, впустите его в свой дом.
Сказка была и будет являться добрым уроком для молодцев. Она легко читается, надолго запоминается и хранится в уголках нашей памяти всю жизнь. Вот только уроки эти, какими бы добрыми или горькими они не были, не всегда хорошо усваиваются.
Девять месяцев спустя. Флорестийский филиал корпорации "Сфорца С.В." в режиме мирного времени. Революционеры спят, революция идет. Пока в один прекрасный день не обнаруживается, что шурин господина Сфорца находится в реанимации, а его старший сын - неизвестно где. И в кои-то веки политические противники тут ни при чем. В обоих случаях.Версия от 09.01.2010.
Четырнадцатый век. Это Европа; но границы в ней пролегли иначе. Какие-то названия мы могли бы отыскать на очень старых картах. Каких-то на наших картах не может быть вовсе. История несколько раз свернула на другой путь. Впрочем, для местных он не другой, а единственно возможный и они не задумываются над тем, как оказались, где оказались. В остальном — ничего нового под солнцем, ничего нового под луной. Религиозные конфликты. Завоевательные походы. Попытки централизации. Фон, на котором действуют люди. Это еще не переломное время.
Три месяца назад биохимическая корпорация "Сфорца С.В." выиграла террористическую войну и спасла статус кво. Ни одно доброе дело не остается безнаказанным - теперь мировое правительство считает угрозой своему существованию... корпорацию "Сфорца С.В." вообще и руководство ее Флорестийского филиала в частности и поголовно.Нельзя сказать, что они так уж неправы. Потому что оторвите господина Сфорца от работы ради судебного разбирательства, и в качестве защитно-оборонительной реакции он в лучшем случае устроит шоу.