Жаркое лето - [17]

Шрифт
Интервал

Ночь накрыла землю черной душной попоной. В избах светились огни. Платон Сергеевич шел, обняв Ваняту, на ощупь угадывал в темноте тропку.

— Ты, Ванята, смелей ходи по земле, — оказал он. — Мнет тебя жизнь, ломает, а ты — держись. Так-то! Думаешь, зря я тебе рассказываю? Нет… Растет человек, и ему про все надо узнать — и про жизнь, и про смерть… Хитрить нам и в кошки-мышки играть нечего. Верно? Какая твоя точка зрения?

Ванята молчал, не знал, что ответить.

Платон Сергеевич жил в маленьком рубленом доме. Кровать возле стенки, стол с кучей книжек и бумаг; на стене висела на длинном ремне полевая сумка и, наверно уже просто так, для виду — бинокль.

Ванята украдкой разглядывал нехитрое убранство холостяцкого жилья — крохотный приемник на тумбочке, стакан с тремя красными гвоздиками, пепельница из морской ракушки, фотография в фанерной, затейливо выпиленной лобзиком рамке. На карточке была снята женщина в белой, по-крестьянски повязанной косынке, девочка с кружевным воротничком и мальчишка с круглыми озорными глазами.

— Кто это? — спросил Ванята.

Платон Сергеевич поставил на электрическую плитку чайник, подошел к Ваняте.

— Это мои… Это — жена, это — Федюха, а это — Наташа. В сорок третьем снимались. Последняя карточка…

— Они погибли?

Платон Сергеевич вздохнул. Поправил красные цветочки в стакане с водой.

— Нет больше их.

Долго он стоял молча за спиной у Ваняты. Видимо, тоже рассматривал фотографию, что-то вспоминал. Потом ушел в угол, где стояла на табуретке электрическая плитка, фыркал, собирая под крышкой горячий пар, чайник.

Платон Сергеевич принес на стол чашки, положил непочатую коробку конфет.

— Сейчас мы с тобой попируем. Потерпи чуток.

Он ушел к шкафчику с тусклым матовым стеклом на дверцах, озабоченно зазвенел ложками, ножами, отодвигал и снова закрывал ящички. Потом обернулся к Ваняте, растерянно развел руками.

— Знаешь что? Трагедия у меня, брат…

— Что такое? — спросил Ванята.

— Хлеба нет. В магазин сбегать забыл. Понимаешь?

Ванята рассмеялся.

— Ну и пускай. Без хлеба даже лучше. С конфетами!

Платон Сергеевич еще раз открыл шкафчик, полез в какой-то дальний угол и радостно воскликнул:

— Эврика! Нашел!

Обернулся к Ваняте и показал черный, скрюченный сухарь.

— А ты говоришь! Эх, ты! Сейчас мы нажмем на этот провиант. Верно?

Платон Сергеевич переломил сухарь, положил по кусочку в каждую ладонь, спрятал руки за спину, поколдовал минутку и притянул Ваняте крепко сжатые кулаки.

— Выбирай. В какой руке?

Ванята ударил ладонью по правой. Платон Сергеевич быстро разжал кулак и подал Ваняте обломок сухаря.

— У тебя больший, — огорченно сказал он. — Мне всегда не везет.

Сел, положил в рот свой сухарь, громко хрустнул.

— А вообще, Ванята, это ты правильно заметил — не надо никогда падать духом.

Ванята тоже взял сухарь в рот, разгрыз на мелкие части.

— Я этого не говорил, Платон Сергеевич!

— Разве? Ну, извини… это я напутал. Но вообще — это верно. У меня даже специальный эликсир для нытиков есть. Повесит человек нос, заскучает, а я его — фр-р, побрызгаю и — все — опять оживет!

— Правда?

— Конечно. Напьешься чаю, я тебе покажу. Сам убедишься.

Быстро летит время за чаем и приятным разговором. За окном послышались голоса. Взвизгнула тихонько для начала и запела всеми голосами гармоника. Это возвращалась из клуба молодежь.

— Пора, Ванята! — сказал парторг. — А то мать заругает… Ты ей скажи — пускай не волнуется. Утром на ферму приду, все объясню. В обиду, в общем, не дадим. Понял?

— Скажу. Спасибо, Платон Сергеевич…

— Ну вот, до свиданья…

Платон Сергеевич поднялся, провел рукой по лицу. Было оно усталое и грустное.

— До свиданья. Чего ж ты?

— Я так… Про эликсир вы говорили… пофыркайте, если осталось…

В глазах Платона Сергеевича зажглись два быстрых лукавых огонька.

— Как это — не осталось! Погоди минутку…

Он подошел к тумбочке, взял какой-то пузырек с зеленой наклейкой, тонкой резиновой трубкой возле пробки и красной грушей в нитяной сеточке.

— Закрывай глаза! — приказал он. — Плотнее. Вот так.

Зашипела в его руке резиновая груша, зафыркал вокруг мелкий быстрый дождь — фр, фр!

Платон Сергеевич обрызгал эликсиром лицо Ваняты, перешел на затылок, пустил холодную рассыпчатую струйку за шиворот.

— Хватит, что ли?

— Хва-а-тит! — застонал Ванята. — Себя теперь!

Платон Сергеевич побрызгал себя, поставил флакон на место и еще раз напомнил Ваняте:

— Смотри же, матери все скажи. Сегодня!

Не чуя ног от радости, Ванята шел домой. На всю улицу пахло эликсиром бодрости, похожим на тройной одеколон, которым душился после бритья старинный приятель Ваняты дед Антоний.

По дороге попадались парни и девчата. Они останавливались, удивленно смотрели на Ваняту, шевелили с недоверием и любопытством ноздрями. Пахло как из парикмахерской…

Крутые повороты

Вечером заведующего фермой Трунова и Ванятину мать вызвали на заседание правления колхоза. Народу в конторе — с верхушкой. Колхозники стояли даже возле дверей, дымили папиросами, ловили ухом долетавшие из глуби дома голоса. Возле палисадника стояли две машины. На одной приехал прокурор, а на другой, болтали, секретарь райкома партии.

Три раза Ванята наведывался к конторе. Уже давно смерклось, а там все заседали и заседали. Ванята потолкался возле дверей и пошел домой.


Еще от автора Николай Павлович Печерский
Красный вагон

Библиотека пионера, том VIIИз послесловия:...В «Красном вагоне» пионер Глеб Бабкин, паренек пытливый и подвижной, мечтает о далеком плавании на океанском корабле. Снится ему открытое море, и вот как вызывают его моряки и говорят: «Бабкин Глеб, приказываем тебе явиться на боевой корабль и занять свое боевое место». Он, обыкновенный мальчишка с маленьким вздернутым носом, торчащими в разные стороны волосами и розовыми, похожими на лесной гриб-волнушку ушами, хочет стать необыкновенным героем и рвется в море.В сибирской тайге все кажется ему будничным и скучным.


Будь моим сыном

Повесть рассказывает о судьбе деревенского мальчишки. Книга издается в связи с 60-летием Н. Печерского.


Ленивые хитрецы

Увлекательны и интересны книги Николая Павловича Печерского. Они рассказывают о далеком и романтическом уголке нашей родины - Прибайкальской тайге, о суровом и величавом Байкале, о быстрой, стремительной Ангаре. Мы видим, как мужественные, сильные люди строят Братскую ГЭС, прокладывают в глухой тайге железную дорогу и в этом им много помогают пионеры и школьники - ваши ровесники. Они, несмотря на свой воз рост, люди серьезные и самостоятельные. Поэтому для них находится много настоящих дел. Разные забавные приключения происходят с Генкой и его друзьями («Генка Пыжов - первый житель Братска»), Глебом и Варей («Красный вагон»)


Серёжка Покусаев, его жизнь и страдания

Повесть "Серёжка Покусаев, его жизнь и страдания" — это весёлая история о мальчишке, неутомимом выдумщике, записанная автором со слов самого героя. Возможно, Серёжка кое-что приврал, потому что не может без этого. Но в основном тут всё — чистая правда. В жизни Серёжки немало просчётов и ошибок. Но он хочет избавиться от них, стать настоящим человеком, как его отец. И отчасти Серёжке это удаётся.


Восемьдесят восемь дорог

Журнальный вариант повести Николая Печерского «Восемьдесят восемь дорог». Опубликован в журнале «Костер» №№ 4–7 в 1967 году.


Кеша и хитрый бог

Повесть о жизни ребят в небольшом рыбацком поселке на Байкале, о том, как они помогали взрослым в их труде.


Рекомендуем почитать
Два трюфеля. Школьные хроники

Весёлые школьные рассказы о классе строгой учительницы Галины Юрьевны, о разных детях и их родителях, о выклянчивании оценок, о защите проектов, о школьных новогодних праздниках, постановках, на которых дети забывают слова, о празднике Масленицы, о проверках, о трудностях непризнанных художников и поэтов, о злорадстве и доверчивости, о фантастическом походе в Литературный музей, о драках, симпатиях и влюблённостях.



У самых брянских лесов

Документальная повесть о жизни семьи лесника в дореволюционной России.Издание второеЗа плечами у Григория Федоровича Кругликова, старого рабочего, долгая трудовая жизнь. Немало ему пришлось на своем веку и поработать, и повоевать. В этой книге он рассказывает о дружной и работящей семье лесника, в которой прошло его далекое детство.


Фламинго, которая мечтала стать балериной

Наконец-то фламинго Фифи и её семья отправляются в путешествие! Но вот беда: по пути в голубую лагуну птичка потерялась и поранила крылышко. Что же ей теперь делать? К счастью, фламинго познакомилась с юной балериной Дарси. Оказывается, танцевать балет очень не просто, а тренировки делают балерин по-настоящему сильными. Может быть, усердные занятия балетом помогут Фифи укрепить крылышко и она вернётся к семье? Получится ли у фламинго отыскать родных? А главное, исполнит ли Фифи свою мечту стать настоящей балериной?


Что комната говорит

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Маленький Диккенс

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.