Жаркая зима для двоих - [16]

Потому что Эбби лгала. Ночь, которую они провели вместе, была особенной.

— Я никогда не делала этого раньше, — прошептала она в ту ночь, пристально глядя на него. Лунный свет серебрил ее обнаженное тело.

— Чего ты не делала? Не спала с незнакомцами?

Она покачала головой и снова встретилась с ним взглядом.

— У меня ни разу не было мужчины.

У Гейба перехватило дыхание.

— Почему? — Он притянул ее ближе к себе, и она простонала.

— У меня просто не было такой возможности.

— Мы не должны, Эбби. Твой первый раз должен быть особенным.

— Я хочу, — прошептала она, поднялась на цыпочки и поцеловала его в губы. — Пожалуйста, Гейб. Я хочу, чтобы ты стал моим первым мужчиной.

Она говорила ему правду с самого начала, только он не слушал ее. У нее просто не было возможности заняться сексом раньше, поэтому она оставалась девственницей.

Гейбу уже на это наплевать. Если такое возможно, его мнение об Эбигейл Ховард стало еще негативнее. Мрачно поджимая губы, он быстро зашагал по Фьяматине.

Эбигейл не забыла, каким тоном разговаривал с ней Гейб. И какие обидные слова ей бросал. Он не желал сделать ей комплимент, говоря, что она не похожа ни на одну женщину, которую он знает. Он планировал обидеть ее. Хотя он, вероятно, просто высказывал свое мнение, а Эбби приняла его слова близко к сердцу.

Устав от мучительных размышлений, она принялась бродить по городу недалеко от площади, на которой Гейб ее высадил.

Она зашла в магазин сувениров.

— Здравствуйте, синьорина! — произнес по‑итальянски продавец за прилавком, и Эбби ему слегка улыбнулась. Ему было за пятьдесят, он был довольно упитанным и невысоким, с густой седой бородой. На его брюках красовались красные подтяжки. Он походил на Баббо Натале, итальянского Деда Мороза.

Мужчина снова заговорил по‑итальянски, и Эбби покачала головой:

— Извините, я говорю только по‑английски.

— Американка?

— Да.

— Добро пожаловать! — произнес он по‑английски с сильным акцентом и весело улыбнулся. — Посмотрите наши товары. Я всегда готов вам помочь с выбором.

Она кивнула:

— Спасибо.

Магазин был чудесным. Сначала Эбби разглядывала мраморные статуэтки, которые могли бы поместиться на ладони; несмотря на размер, они были совершенными. Потом она увидела разноцветные свечи и деревянные рождественские украшения, которые всегда ассоциировались у нее с Германией. И еще в магазине были музыкальные шкатулки.

— Как красиво! — Эбби вдруг заметила необычные украшения в углу магазина и направилась туда. Там были елочные игрушки сферической формы из выдувного стекла, настолько тонкого, что оно казалось дымкой. На игрушках изображались праздничные сценки, посвященные Рождеству, Деду Морозу и его оленям, а внутри каждой игрушки был крошечный колокольчик. Повернувшись к продавцу, она восторженно ахнула.

Он понял ее и внезапно скрылся за толстой бархатной шторой. Вскоре он вернулся с молодой женщиной. На ней был фартук, ее темные волосы были собраны в свободный пучок.

— Моя дочь, — горделиво произнес мужчина, и сердце Эбби сжалось. Ее отец ни разу не смотрел на нее с такой гордостью.

— Привет, — сказала женщина. — Вы американка?

— Да. — Эбби кивнула.

— Вам нравятся игрушки?

Эбби кивнула:

— Они такие изысканные.

— Они уникальны для этой области, — произнесла женщина. — Первыми жителями нашей деревни были умельцы из Мурано. Они принесли с собой свои навыки, которые передавались из поколения в поколение. В деревне осталось только три человека, которые умеют делать такие игрушки.

Эбби сомневалась, что когда‑либо видела что‑нибудь красивее.

— Говорят, они приносят удачу и исполняют желания, — продолжала женщина. — Но я не знаю, правда ли это. Я считаю, они просто красивые.

Эбби кивнула в знак согласия. Она уже представляла эти игрушки на большой зеленой елке с красивыми волшебными огоньками. Хотя она не праздновала Рождество после смерти своей матери, теперь она воодушевилась, думая об этом торжестве. В конце концов, в этом году будет первое Рождество Рафа.

— Сколько они стоят? — спросила Эбби.

Мужчина назвал сумму. Игрушки были очень дорогими.

— Я возьму две, — сказала Эбби.

— Две. — Женщина показала отцу два пальца. — Всего вам хорошего! — Она махнула рукой на прощание, уходя за штору, чтобы заняться выпечкой.

Продавец осторожно завернул игрушки и положил их в пакет. Когда Эбби протянула ему деньги, он взял ее за руку и улыбнулся с искренней заботой.

— Игрушки приносят удачу, — сказал он. — Теперь вам повезет.

Эбби кивнула, хотя, конечно же, не была суеверной. В любом случае ей понадобится больше, чем просто удача, чтобы выжить в браке с Гейбом Арантини.

Она посмотрела на часы на городской площади — у нее оставалось еще пятнадцать минут. Она плотнее затянула пояс пальто и пошла по улице, разглядывая витрины магазинов.

Эбби замерзла. Засунув руку в карман, она зашагала обратно к площади. Альпы вдали были большими и такими красивыми. В воздухе Фьяматины витало ощущение волшебства.

— Ты готова? — раздался у нее за спиной голос Гейба. Повернувшись, она увидела, что он держит в руках несколько магазинных пакетов и неодобрительно смотрит на нее.

— Да, — с сожалением сказала она. Если бы Эбби оделась теплее, то осталась бы в деревне на весь день.