Жар-птица (сборник) - [16]

Но после нескольких минут разговора с Роландом она подпадала под влияние и очарование его внутренней красоты – могучего интеллекта, силы воли, высоких амбиций, моральных принципов. И тогда казался он ей редким человеком, бриллиантом, затерявшимся в кучке обыкновенных камней, обыкновенных мужчин, которые встречались на ее жизненном пути до той поры. К ее удивлению, рассказывая о своей прошлой жизни, Роланд вспоминал своих прежних женщин и они все, как наперечет, были замечательными красавицами и умницами. Как он говорил, у всех его женщин был шарм и стиль! Не было у них, возможно той интелектуальной силы, как у профессора, но были они без сомнения по своему интересны и практичны.

Не ясно, что они ожидали от Роланда, возможно делали ставку на его будущую блестящую карьеру, или же рассчитывали на его высокие заработки и все возрастающее богатство. Но Тане его материальное благосостояние было совершенно неважно, у нее было вполне стабильное экономическое положение. Она всего достигла сама, и не ожидала от Роланда помощи. Но его интеллект, те горизонты и глубины, которые он открывал в общении с ней, это было ново и необычно, такого человека она еще никогда не встречала. Впечатлял ее и тот напор, с которым он жил, несмотря на свою казалось бы физическую немощь. Ведь и она сама была такой же, жадной до жизни и впечатлений. Она увидела в этом мужчине то, что за годы совместной жизни не смогла рассмотреть в нем жена Ирина.

Глава 4

Похоже, что Роланд всерьез увлекся Татьяной и уже не скрывал этого. Какие прекрасные письма писал он ей в эти первые месяцы своей влюбленности, когда они встречались довольно редко. Эти письма она читала и перечитывала по многу раз. С ней происходило какое-то душевное преображение, нечто подобное тому, что происходило когда-то с Роксанной, читающей послания Сирано де Бержерака. Роланд был душевно силен и неутомим и это отражалось в его письмах, которые были всегда полны глубоких мыслей и чувств, чаяний, надежд…

Свои письма к ней он подписывал тремя буквами: ТПС, что означало «твоя плохая собака». Этим он хотел показать свое смирение перед ней, свою готовность служить ей верно и преданно, по-собачьи, всю жизнь. Она же свои письма подписывала тремя буквами: ТАЦ, что означало «твой аленький цветочек». Тем самым хотелось ей сказать, что она, как в известной сказке Аксакова, была тот цветочек, который расцвел в его душевном саду и осветил жизнь одинокого безобразного чудища. Конечно, она шутила, но была в ее словах и доля правды.

«Ты меня очаровала, преобразила, мой разум и жизненный опыт говорят, что мы удивительно подходим друг другу. Ты – такая умная, интеллигентная, высокообразованная, привлекательная женщина, я с радостью вглядываюсь в твое лицо и любуюсь твоей стройной фигурой, мне с тобой хорошо ночью и днем, я наслаждаюсь общением с тобой!». Ну разве может хоть одна женщина устоять перед такими признаниями?!

Влюбленный мужчина пристально вглядывался в жизнь Тани, старался вникнуть в ее семейную ситуацию, составлял обо всем собственное мнение и суждение. Он чувствовал к ней глубочайшее уважение, зная историю ее жизни, которая, как он писал, была не только «драматической, но и травматической» (он имел в виду ожоги, которые она получила и с последствиями которых жила). И главное, что его поражало, это то, что она смогла вынести все трудности, подняться, пройти сложный путь и достичь так многого в чужой стране. «Только русская Жар-птица может встряхнуться, поклевать молодильных яблок и снова взлететь, и достичь недостижимого!» – писал он.

Профессор понимал, что ей бывает нелегко, и нередко она чувствует себя одинокой и несчастливой: «Это, Таня, совсем неудивительно. Твои корни в России, твои лучшие друзья остались в Санкт-Петербурге, а твои дети подросли и все больше от тебя отдаляются. Конечно, у них и сейчас много проблем, но с такой нежной и любящей мамой, как ты, все у них без сомнения будет хорошо!». И он подгонял вперед время, надеясь, что уже скоро ее дети станут самостоятельными, вылетят из гнезда и тогда появится у Татьяны много свободного времени, которое она сможет посвятить только ему, их взаимоотношениям, которые, как он писал: «…Становятся все прекраснее. И каким замечательным представляется мне наше совместное будущее!»

Роланд погрузился мысленно в ее жизнь, думал о ее здоровье, он был всецело и безраздельно на ее стороне. Таню уже несколько лет беспокоили периодические боли в сердце, ей часто не хватало воздуха и она могла внезапно и неожиданно потерять сознание. Профессора это страшно пугало. Тревожило это по-настоящему только его, все окружающие и даже ее дети не обращали на это особого внимания. Они конечно переживали, когда с ней что-то случалось, например узнавали, что мама потеряла сознание по дороге с работы, но они быстро все забывали и опять погружались в собственный мир. Дома ей никто не помогал, и она не только зарабатывала для всей семьи на хлеб насущный, но и воз домашних забот тащила в одиночку. А Роланд боялся ее потерять, он мечтал, чтобы они жили вместе долго и счастливо. И поэтому он настаивал, чтобы она срочно прошла обследование и отвез ее в Стокгольм на прием к лучшему специалисту-кардиологу. «Ты не можешь продолжать ухаживать за своими детьми, заботиться об их душевном спокойствии, обустраивать их быт, таскать тяжеленные сумки с продуктами. Ты – слишком добрая мама с какой-то неизлечимой манией самопожертвования…» – возмущался влюбленный швед.