Жак Лакан: введение - [41]

Где-то не может быть тройки, где-то единички и т. д. Получается, что эти тройки и единички оказываются как бы несимволизируемыми в рамках данной системы. Они становятся тем самым несимволизируемым остатком. Это то, что остается по ту сторону символизации. Это и есть реальное, тот самый несимволизируемый остаток, который есть в любой символической системе.

Реальное – это то, что остается по ту сторону символизации. Важная специфика реального в том, что оно имеет свойство возвращаться. Когда реальное возвращается, то зачастую это имеет разрушительные последствия для символической системы. Когда мы построили красивую символическую систему, все учли, все посчитали, и вдруг происходит что-то совершенно в рамках этих правил не предусмотренное. И все ломается – символическая система ломается. Это и есть то, что называется «вторжением реального». То, что в символической системе не может быть учтено, то, что остается по ту сторону символизации, то, что таится в реальном, может в какой-то момент вернуться. Это возвращение реального разрушает все красивые построения, правила, последовательности.

Реальное зачастую связано с травматическим. То есть с некоторым травматическим опытом, который не был символизирован, но который вторгается в реальность субъекта, внося в нее страдание и беспорядок. Задача терапии в рамках такого подхода заключается во многом в том, чтобы помочь символизировать несимволизируемое, найти означающее для выражения несимволизируемого. Выразить то, что остается по ту сторону имеющихся символизаций, то, что в рамках имеющих символизаций не находит своего выражения.

Реальное – это во многом скрытое измерение. В основном субъект имеет дело с символическим и воображаемым регистром. Но иногда можно раскрыть и реальное измерение привычных явлений, плотно размещенных в символической реальности. Например, слов. Если долго-долго в какое-то слово всматриваться или долго-долго его произносить (на работе или при заучивании текста), то в какой-то момент это знакомое слово может перестать быть знакомым, буквы в этом слове перестают быть знакомыми, они становятся как будто бы какими-то незнакомо пугающими. Как будто бы осмысленная символизированная реальность в какой-то момент на мгновение отступает и из-под нее показывается какое-то совершенно иное измерение – измерение реального. Это раскрытие странной, незнакомой и даже немного пугающей стороны привычных вещей. Это просвет реального.

Литература для дальнейшего чтения

Лакан Ж. Функция и поле речи и языка в психоанализе / Ж. Лакан; пер. с фр. А. К. Черноглазова. – М.: Гнозис, 1995. – 192 с.

Лакан Ж. Инстанция буквы, или Судьба разума после Фрейда / Ж. Лакан; пер. с фр. А. К. Черноглазова, М. А. Титовой (Значение фаллоса). М.: Русское феноменологическое общество; Логос, 1997. – 184 с.

Лакан Ж. Семинары. Книга 11: Четыре основные понятия психоанализа (1964) / Ж. Лакан. – М.: Гнозис/Логос, 2004. – 304 с.

В этом семинаре Лакан, в частности, говорит о том самом «выборе без выбора», о потере, об отчуждении себя в Другом.

Фрейд З. Толкование сновидений / З. Фрейд. – СПб.: Азбука-классика, 2006 (СПб: Печатный двор им. А. М. Горького). – 509 с.

Фрейд З. Бессознательное (1915) / Режим доступа: https: // psychic.ru/articles/classic01.htm.

Жижек С. Чума фантазий / С. Жижек; пер. с англ. Е. Смирновой. – Харьков: Гуманитарный центр, 2012. – 388 с.

Dor J. Introduction to the Reading of Lacan / J. Dor. – New York: Other Press, 2013. – 296 p.

В своей интерпретации лакановского тезиса про бессознательное, структурированное как язык, я во многом опирался на данную разъясняющую работу. В частности, в первой части данной работы подробно разбираются идеи Лакана о метафоре, метонимии, структуре знака. Даются понятные примеры, иллюстрирующие многие сложные положения лакановской теории.

Fink, B. The Lacanian Subject. Between Language and Jouissance / B. Fink. – Princeton (N.J.): Princeton University Press, 1997. – 240 p.

Лучшая англоязычная монография о лакановском субъекте. В целом, могу рекомендовать к прочтению любые работы Брюса Финка – от его теоретических работ до практических введений для практикующих клиницистов.

Лекция 4 Становление субъекта: желание, наслаждение, влечение и имя-отца. Эдипов комплекс

В данной лекции я разберу такие ключевые лакановские концепции, как желание, наслаждение, влечение, а также Имя-Отца. Для того, чтобы не рассматривать эти идеи в отрыве друг от друга, чтобы связать их воедино, чтобы была некоторая логическая последовательность, чтобы было понятно, как все эти понятия между собой перекликаются, я решил объединить эти сюжеты в рамках более общего повествования, касающегося процесса становления субъекта.

Согласно Лакану, все начинается в момент рождения, в момент появления нового человека, в момент рождения младенца. Но младенец в тот момент, когда он только родился, еще абсолютно беспомощен. Он нуждается в том, чтобы кто-то о нем заботился. Заботился хотя бы в смысле удовлетворения его самых базовых нужд. Но в чем именно эти нужды заключаются, понять невозможно, потому что младенец говорить не может. То есть младенец чего-то требует, он демонстрирует наличие у него некоторой нужды, но объяснить, в чем именно эта нужда заключается, то есть сформулировать некоторое внятное требование – я хочу вот это или я хочу вот это – он еще пока не может. Потому что он пока не владеет языком, который способен сформулировать ту нехватку, с которой этот младенец сталкивается; нехватку, которая должна быть удовлетворена через озвучивание некоторого требования к миру, к Другому, который должен эту нехватку, эту нужду каким-то образом удовлетворить.