Зерна гранита - [36]
— Я ничего не знаю, — в первый раз произнес Иван.
— Ну да! Как же! Раз тебя сюда доставили, значит, нет дыма без огня.
Щелкнул замок, резко взвизгнули дверные петли. Перед Иваном открылся тесный коридор с бледным мерцающим освещением. Полицейский указал на одно из средних помещений:
— Заходи! И чтобы без глупостей!..
Иван переступил порог, и дверь захлопнулась за его спиной. Было темно хоть глаз выколи. Он постоял на месте. Ничего не было видно. Его охватило замешательство. Он стоял в липкой темноте и прислушивался. Тишина и сырость. Он кашлянул и осторожно спросил:
— Есть тут кто-нибудь?
Тишина.
— Или я один? — громче произнес он.
Никто не ответил. Иван слышал только свой собственный голос. Протянул руку и дотронулся до стены. Пальцы его ощутили крупные, грубо обтесанные камни.
Глаза его постепенно начали привыкать к темноте, и он осторожно стал продвигаться вдоль стены. В углу споткнулся о кучу угля. Тихо выругался. В другом углу нащупал охапку сена. Оно было сырое и пахло гнилью. Иван обошел весь подвал. Он был небольшим, и в нем, кроме угля и сена, ничего не было. Иван опять прислушался и услышал только удары собственного сердца. Казалось, оно колотилось и в груди, и в ушах, и в висках. Неожиданно Ивану вспомнилось, как однажды ребята из их квартала решили пойти в пещеру у села Градешница. Когда забрались внутрь, он потерялся и внезапно понял, что остался один. Тогда он почувствовал, как страшна тишина, в которой воет и плачет балканский ветер.
Сейчас тишина между четырьмя холодными каменными стенами начинала его душить, перехватывала дыхание. Он глубоко вдохнул воздух, стиснул голову ладонями. Стиснул до боли. Ему хотелось сбросить с плеч гнет тишины, прийти в себя, привести свои мысли в порядок. Один вопрос, сильный, как эхо, страшный и жестокий, как смерть, гулко звучал в голове: «Неужели кто-то предал?» Звучал и приводил его в замешательство. Он обязан, он должен был припомнить все!
Вчера вечером они с Колци были у Пенки Кунчевой. После их ухода в горы она и Милка приняли на себя руководство городской организацией Рабочего молодежного союза. Нужно было поговорить о многом. Там он оставил дубленый полушубок Колци, который носил зимой. Прощаясь, договорились, что он, Иван, домой не пойдет, а переночует в доме Колци. Это не удивит родителей Колци, потому что они привыкли к тому, что Иван часто дома не ночевал. Колци и Марин Темелский отправились на встречу с представителем отряда: она была назначена накануне вечером. Иван знал, что вечером выходить из города опасно. Установленный еще осенью 1943 года комендантский час сковывал действия людей. На шоссе непрерывно патрулировала дежурная полицейская машина, стучали подкованными сапогами патрули и в городе. Полиция часто меняла расположение секретных постов. Обстановка была сложной.
А вдруг полиция схватила Колци?..
«Неужели предал? — прошептал Иван, но стены молчали. — Нет! Никогда! Не-ет!.. Допрос еще не начался, а нервы у меня натянуты до предела…»
Он встал. Хотел размяться, но ударился головой о холодный камень и почувствовал сильную боль. Как он мог подумать что-либо подобное о своем лучшем друге?!
«Какой я дурак! Колци, прости мне мою глупость! Как будто я не знаю, что, даже если тебя и схватили, даже если душу из тебя выматывают, ты не предашь дело, ради которого живешь. В тебя я верю больше, чем в себя. Ты успел прийти на встречу. Я знаю… Знаю!»
Он вернулся к гнилому сену и сел. И опять подумал о последних событиях. Он помнил их до мельчайших деталей.
23 марта прибыл связной из районного комитета партии в Гложене. Иван разволновался как мальчик, когда увидел незнакомого товарища. Наконец-то! Им уже осточертело ждать. Руководство отряда несколько раз откладывало их уход в горы из-за глубокого снега, выпавшего в марте. Значит, решение принято?! Но связной не принес ожидаемого разрешения, лишь коротко передал:
— Сегодня вечером нужно провести в Лесидрен очень ответственных людей. — Он поглядел на облака, взглянул на глубокий снег и сочувственно покачал головой: — Ну и погодка!
Иван усмехнулся:
— Не беспокойся, мне не впервой!
Вечером около Гложене он встретился с командиром военно-оперативной зоны Борисом Поповым, с политкимиссаром Петко Куниным и начальником штаба зоны Стояном Едревым. Двинулись в путь. Ночь была туманной, но вскоре подул ветер, разогнал туман, и поле заблестело в предательской ночной белизне. Они шагали сквозь нее. Потом налетела буря, страшная балканская буря. Все кругом смешалось. Они с трудом пробивались через глубокий снег. Ветер выл, гудел, набрасывался на них, словно хотел унести их, но они обхватывали деревья и стояли так, пока вихрь не ослабевал. После каждого шага Иван оборачивался и искал спутников взглядом. Неизменно подле себя он видел Стояна Едрева. Закутанный в бурку, тот был похож на снежного человека. Когда ветер утих, до Ивана донесся голос Петко Кунина:
— Вот это настоящая партизанская погода! Сейчас и самые опытные собаки не смогут отыскать наших следов.
— Только бы не занесло нас куда-нибудь, — отозвался Борис Попов.
Они продолжали прокладывать тропку по заваленному толстым слоем снега склону.
Уже почти полгода Эльза находится в коме после несчастного случая в горах. Врачи и близкие не понимают, что она осознает, где находится, и слышит все, что говорят вокруг, но не в состоянии дать им знать об этом. Тибо в этой же больнице навещает брата, который сел за руль пьяным и стал виновником смерти двух девочек-подростков. Однажды Тибо по ошибке попадает в палату Эльзы и от ее друзей и родственников узнает подробности того, что с ней произошло. Тибо начинает регулярно навещать Эльзу и рассказывать ей о своей жизни.
Действие романа писательницы из ГДР разворачивается на строительстве первой атомной электростанции в республике. Все производственные проблемы в романе увязываются с проблемами нравственными. В характере двух главных героев, Штробла и Шютца, писательнице удалось создать убедительный двуединый образ современного руководителя, способного решать сложнейшие производственные и человеческие задачи. В романе рассказывается также о дружбе советских и немецких специалистов, совместно строящих АЭС.
В юности Луду пережила психологическую травму. С годами она пришла в себя, но боязнь открытых пространств осталась с ней навсегда. Даже в магазин она ходит с огромным черным зонтом, отгораживаясь им от внешнего мира. После того как сестра вышла замуж и уехала в Анголу, Луду тоже покидает родную Португалию, чтобы осесть в Африке. Она не подозревает, что ее ждет. Когда в Анголе начинается революция, Луанду охватывают беспорядки. Оставшись одна, Луду предпринимает единственный шаг, который может защитить ее от ужаса внешнего мира: она замуровывает дверь в свое жилище.
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.
Сейфеддин Даглы — современный азербайджанский писатель-сатирик. Его перу принадлежит роман «Сын весны», сатирические повести, рассказы и комедии, затрагивающие важные общественные, морально-этические темы. В эту книгу вошла сатирическая баллада «Карьера Ногталарова», написанная в живой и острой гротесковой манере. В ней создан яркий тип законченного, самовлюбленного бюрократа и невежды Вергюльаги Ногталарова (по-русски — «Запятая ага Многоточиев»). В сатирических рассказах, включенных в книгу, автор осмеивает пережитки мещанства, частнособственнической психологии, разоблачает тунеядцев и стиляг, хапуг и лодырей, карьеристов и подхалимов. Сатирическая баллада и рассказы писателя по-настоящему злободневны, осмеивают косное и отжившее в нашей действительности.
С тех пор, как автор стихов вышел на демонстрацию против вторжения советских войск в Чехословакию, противопоставив свою совесть титанической громаде тоталитарной системы, утверждая ценности, большие, чем собственная жизнь, ее поэзия приобрела особый статус. Каждая строка поэта обеспечена «золотым запасом» неповторимой судьбы. В своей новой книге, объединившей лучшее из написанного в период с 1956 по 2010-й гг., Наталья Горбаневская, лауреат «Русской Премии» по итогам 2010 года, демонстрирует блестящие образцы русской духовной лирики, ориентированной на два течения времени – земное, повседневное, и большое – небесное, движущееся по вечным законам правды и любви и переходящее в Вечность.