Зеркало миров - [82]

Следующие четырнадцать дней стали для Харелта невероятно тяжёлыми. Если бы не практика помощником следователя, когда на опросе свидетелей часто приходилось играть какую-нибудь роль и лицедействовать, он бы не справился даже с помощью наставников из числа «хранящих покой». Зато потом, когда старшие возчики каравана знакомились с новичками, в смуглом черноволосом парне наследника одной из знатнейших семей Империи не признал никто. Впрочем, через несколько дней и происхождение, и причина, почему в караване оказался тот или иной конюх или писарь, всем стали безразличны — лишь бы работал. Лошади морское путешествие переносили плохо, да и груз требовал изрядной заботы. А когда за день до отъезда из Куолио «заболели» несколько возчиков и писцов, среди которых прятались Сберегающие, стало ещё тяжелее. Управитель каравана боялся потерять от задержки выгоду, потому ждать выздоровления не стал. Приказал отправить больных обратно в Империю вместе с кораблями, на которых везли купленные на ярмарке товары… Работы в дороге меньше не стало, и легла она на остальных. В десять лет Харелт мечтал отправиться путешествовать, посмотреть другие города и страны. Даже хотел сбежать юнгой на корабле. Сейчас можно было гордо сказать: «Моя мечта исполнилась как я и загадывал». Только вот кроме очередного сугроба, из которого надо выволакивать телегу, или очередного склада, где хмурый таможенник или покупатель требует срочно выгрузить или загрузить тюки с товарами, ничего не видишь и не помнишь. Если и выдаётся свободная минутка, её лучше потратить на сон или лишний раз наесться впрок. Хорошо хоть Оуэн ехал как «частное лицо» и вернулся домой вместе с инквизиторами — старика дорога точно бы убила.

Зимногорье все ждали словно рая для праведников, про который часто рассказывали священники. И самое крупное королевство Виумского нагорья путников не обмануло: хорошие дороги в подражание имперским, как и на родине — каждый дневной переход гостиные дворы для караванов. И главное, с Империей здесь был торговый договор, потому, если товар не предназначался для продажи в стране, на таможне для проверки мешки и ящики не распаковывали, а ставили поверх каждого тюка пломбу — её проверят и снимут на границе. До этого знай только спокойно езжай себе да следи, чтобы телега не угодила в какую-нибудь яму. Льда в здешних краях намерзало изрядно, так что даже на самой лучшей дороге выбоины зимой были не редкостью.

Спрос на виумские самоцветы дома увеличивался год от года, и ничего иного из Зимногорья в Империю давно уже не вывозили. Вот только цены в королевстве менялись постоянно, если подгадаешь, то прибыль за рейс может вырасти раза в полтора. Едва караван добрался до столичного гостиного двора, а неразгруженные телеги встали под замком, управитель и купцы поспешили в факторию имперского казначейства: узнавать что нынче почём. Харелту и остальным торговля самоцветами принесла неожиданный отдых, ведь к дорогому товару простых возчиков и писцов не подпускали. Кто-то побежал по питейным заведениям и борделям, семейные отправились на рынок и по лавкам, купить подарков или чего по хозяйству. А Харелт решил погулять по городу: если уж исполнять детскую мечту — то до конца.

Гостиный двор расположился неподалёку от порта, потому местом оказался тихим: река укрылась под одеялом льда и снега, корабли уснули до лета в крытых сухих доках, громадами темневших на противоположном берегу. Зато огромный рынок, который раскинулся в десяти минутах ходьбы, кипел жизнью. На открытых прилавках и спрятавшись под крышей лавок лежали груды самого разного товара. Изделия медников и кузнецов, ткачей и шорников — но больше ювелиров и тех, кто торговал необработанными камнями. Между рядами сновали лоточники с пирогами, горячим травяным настоем, мелкими поделками. Встречным потоком шли покупатели, от светлобородых северян в шубах и высоких шапках до смуглолицых южан, в меховых халатах и шерстяных тюрбанах. Сновала, путаясь под ногами, вездесущая детвора… Среди которой немало карманников. Один даже направился было к Харелту — но едва мальчишка понял, что его заметили, и хозяин кошелька уже положил руку на нож, карманник предпочёл скрыться.

После рынка улицы казались тихими и пустыми. И одинаковыми: везде двух- или трёхэтажные каменные дома со скошенными во дворы крышами, вычищенные от снега плиты мостовых. Чувствовалось, что Зимногорье очень старается походить на Империю. Если отбросить возникшие из-за местного климата архитектурные особенности, столица королевства напоминала Турнейг как младшая сестра. Харелт бродил по городу несколько часов, успел пообедать. С удивлением обнаружив даже в трактире немало блюд имперской кухни, и, слегка разочарованный, отправился на центральную площадь. Там напротив ратуши стоял знаменитый фонтан «Морская нимфа». По мнению знатоков — лучшая работа творившего столетие назад скульптора Валлгрена. И каждый ценитель прекрасного, если поедет в Зимногорье, обязан увидеть эту выходящую из моря молодую женщину — иначе пропустит самое завораживающее зрелище в своей жизни.