Зеркало для героя - [4]

     Ивановский промолчал, потом предложил посмотреть, как снимают.

     Съемка меня не интересовала:  однажды я видел,  как делают телефильм по сценарию моего приятеля, и у меня осталось ощущение скуки и недоумения. Зато история Ивановского,  казалось, требовала моего дальнейшего участия. То, что перемена социальной роли осложнила Ивановскому личную жизнь, соответствовало теории семейных конфликтов; я заговорил об этой теории, но Ивановский слушал вяло. Когда монолог мне надоел, я сказал, что мне уже пора ехать к тетке. Он пожал плечами, не стал меня удерживать. Мы были вблизи от места съемки.

     Шахта  уже  бездействовала,  однако  надшахтные постройки еще  не  были демонтированы;  копер,  мастерские,  центральная подстанция, железнодорожная ветка, погрузка - все было цело.

     Мы  протолкнулись к  веревочному ограждению.  Его сторожили два молодых усатых милиционера.  Рядом с  автобусом стояла крытая полуторка.  Кто знает, где ее откопали? Сидевший на подножке актер в поношенной гимнастерке щелкнул газовой зажигалкой,  закурил.  Его простонародное лицо было мне знакомо,  он часто играл мужественных грубоватых героев,  только фамилии я  не  помню.  В кабину  залез  мужчина  с  кавалерийским карабином.  Куривший  актер  встал, картинно  повел  плечами  и  сел  за  руль.  Скрипя,  полуторка  отъехала  и остановилась  напротив   платформы   с   кинокамерой.   Щелкнула   хлопушка, скомандовали  "мотор!",  и  полуторка  помчалась  навстречу  камере,  бликуя ветровым  стеклом.  Она  подпрыгивала,  покачивалась на  колдобинах,  но  не развалилась,  промчалась в  меру своих сил  метров сто пятьдесят -  двести и затормозила возле  дверей  шахтоуправления.  Шофер  и  охранник с  карабином вышли.

     - Хорош! - крикнул оператор.

     - Может, еще разок? - спросил рослый мужчина в кожаном пиджаке.

     - Хорош!

     Ивановский потянул меня за  локоть и  сказал,  что  можно пробраться на шахтный двор, оттуда лучше наблюдать.

     Похоже,  у  них сценарий строился на реальных событиях;  я помнил,  что именно  здесь  в  сорок  девятом году  бандиты напали на  машину,  привезшую шахтерам зарплату.

     Мы стали всматриваться в лица киношников,  пытаясь угадать,  что сейчас произойдет.  Женщина-ассистент в  дымчатых очках  вызвала  из  автобуса трех актеров.  Один из них,  плотный, сутуловатый, в куртке-бобочке фасона начала пятидесятых годов  и  кепке-восьмиклинке с  пуговкой,  вытащил  из-за  пояса пистолет и,  крутнув его на пальце, взял женщину под руку. Она освободилась, улыбнулась механически, - видно, привыкла к таким играм.

     Мы обошли здание.

     Вдоль забора росли полынь, дикая конопля. За забором слышалось пыхтение какого-то мотора,  как будто там спрятали паровоз. В воздухе летала угольная пыль...

     Я  оглянулся.  Ни  толпы,  ни серебристого купола планетария не увидел. Слева,   где   должны  быть  многоэтажки,   тянулись  поля  с   кукурузой  и подсолнухами.  Я  почувствовал,  что что-то  не  так,  но  ничего не  сказал Ивановскому.

     Мы  добрались до  открытых железных ворот  и  оказались во  дворе возле погрузки.  Действительно,  допотопный паровозик держал  за  собой  несколько груженых вагонов и попыхивал.  И рельсы под ним не были покрыты ржавчиной, а сияли гладким стальным блеском.

     Над зданием главного подъема крутилось, наматывая бегущий канат, черное колесо копра.

     Киношники,  кажется,  решили  создать  полную  достоверность.  Когда  я заметил над  дверями шахтоуправления портрет генералиссимуса,  которого пять минут назад там не было,  я остановился.  Конечно,  они могли повесить любой портрет.  Но  теперь не  было никакой киногруппы,  а  на том месте,  где она располагалась, паслись козы.

     Мимо  проехал конный  милиционер в  старой форме  с  красными погонами, обдав нас дегтярным запахом сапог.

     - Командир, ты не заблудился? - спросил я его.

     - Кто будете? - строго вымолвил он и остановился. - Артисты?

     Конь замотал головой, отгоняя лезущих в глаза мух, прилетевших за ним.

     - Ага, из Голливуда, - сказал Ивановский. - Приехали за опытом.

     - Откуда?  -  Милиционер,  вдруг дернув повод,  повернул на нас коня. - Документики  есть?   -   Смотрел  весьма  враждебно.   Должно  быть,  крепко перевоплотился.

     - Вот сейчас выдерну тебя да набью ж..., - посулил Ивановский. - Ковбой сопливый!

     - Ты - меня? - крикнул милиционер.

     Мы  повернулись,  пошли  прочь.  Он  приказал  остановиться,  пригрозил пистолетом. Спустя мгновение за спиной трахнуло два выстрела. Впереди нас ни с  того ни с  сего в  земле пропахало две бороздки,  раскидав мелкий щебень. Пахнуло сгоревшим порохом. Выходит, патроны были не холостые.

     Мы  остановились,  он  велел возвращаться на  шахту и  поехал за  нами, напряженный от своей нелепой шутки.

     Возле деревянной коновязи мы подождали,  пока он заматывал повод, потом вошли в здание. В большом помещении первого этажа толпилось множество людей. Они сидели на  лавках,  подоконниках,  подпирали стену у  окошка с  надписью "Касса".  Увидев нас, зашумели: "Деньги привезли!" Массовка впечатляла, даже казалась  чересчур  достоверной из-за  женщин  богатырского вида,  одетых  в брезентовые робы.  Впрочем,  в  сорок девятом году женщины еще  работали под землей.