Земная жизнь Пресвятой Богородицы - [34]

В то время, когда Пречистая Дева Матерь предстала в храме для исполнения того, что следовало по закону очищения и искупления первородного, пришел сюда и убеленный сединами старец Симеон, как бы представлявший в лице своем Ветхий Завет, столь пламенно ожидавший пришествия Мессии.

Евангелие не показывает, к какому званию принадлежал Симеон, но, основываясь на том, что он принял в храме младенца Иисуса на свои руки и при этом восхвалил Бога и благословил Марию и Иосифа, некоторые полагают, что он был одним из священников Иерусалимского храма. В церковных песнопениях он называется «священнодетелем», «священником», даже «святителем», «приносившим законные жертвы и очищавшим кровными жертвами люди Израилевы». Но Евангелие, умолчав о звании Симеона, изображает нравственные качества его, говоря, что он был человек праведный и благочестивый (Лк. 2, 25). Он исполнял все обязанности в отношении к Богу и ближнему и имел живую веру в грядущего Избавителя, с нетерпением ожидая дня Его пришествия, потому и сделался избранным сосудом Святого Духа: Дух бе Свят в нем (Лк. 2, 25). Подобно другим ветхозаветным праведникам, Симеон готовился умереть с верой в непреложное исполнение обетований Божиих, но Дух Святой возвестил ему, что он получит лучший жребий и не умрет, не увидев Христа Господня. После такого откровения он жил в надежде увидеть Спасителя.

В день принесения Предвечного Младенца в храм Дух Святой повелел Симеону идти туда и дал уразуметь ему значение всего совершающегося. Приблизившись к Благодатной, Симеон взял из рук Ее Новорожденного и, благословив Бога, в священном восторге воскликнул: Ныне отпущаеши раба Твоего, Владыко, по глаголу Твоему, с миром! (Лк. 2, 29). «Долго я ждал Тебя, — как бы так говорил он, — желая видеть Твое пришествие, и вот наступил тот блаженный час, о котором Ты предсказал мне, Владыка жизни и смерти! Теперь нет уже более причин держать меня на земле, равно как и для меня нет уже отныне более целей жизни, ибо главнейшая мной уже достигнута: я увидел Тебя и теперь могу успокоиться! Обрадованный, иду я благовествовать радость праотцам и отцам моим, яко видесте очи мои спасение Твое (Лк. 2, 30)! Я видел Того, Кого так пламенно желали видеть патриархи и цари наши, видел не образ и не сень, а само спасение Твое, еже еси уготовал пред лицем всех людий (Лк. 2, 31)! Спасение Твое не для одних иудеев, но для всего рода человеческого. О Всеблагий Отец светов! Пред грядущим мне мраком смерти я вижу спасительный свет Твой: Он воссиял здесь, но разольется по всему миру и осияет все народы. Это свет во откровение языком (Лк. 2, 32), имеющий разогнать гибельную тьму их: он явит им Тебя, истинного Бога и Спасителя, и, происходя из среды Тобой хранимого народа, послужит в славу людий Твоих, Израиля (Лк. 2, 32). От востока солнца и до запада народы всех стран и колен, отныне и до века, ублажат патриархов наших, веровавших в грядущего Искупителя, прославят пророков, предсказавших о пришествии Его, прославят и ублажат Пресвятую Матерь Твою, боголепно почтут и Твою, о Иегова, Божественную вечную славу! Так, Владыко Господи, я вижу теперь и осязаю жизнь и свет всего мира, славу Израиля и утеху всех верующих. Чувствую, что, приложив это сокровище к моему сердцу, я соединился с Ним духом, и потому нет уже для меня более жизни земной, а открыта жизнь новая, безконечная! Отпусти же, Владыко, раба Твоего, по глаголу Твоему, с миром!»

После этого Симеон, возвращая Младенца в руки Матери и благословляя Ее и Иосифа, провидя силой того же всеозаряющего Духа Божия крестные страдания Богочеловека и слезы и скорбь Его Пречистой Матери, предрек Ей грядущее, близко касающееся Ее: Се лежит Сей на падение и на востание многим во Израили и в знамение пререкаемо (предмет пререканий); и Тебе же Самой душу пройдет оружие, яко да открыются от многих сердец помышления (Лк. 2, 34–35). «Не все воспользуются спасением, принесенным на землю Божественным Сыном Твоим; для тех, которые уверуют в Него и последуют за Ним, Он будет восстанием от падения; для тех же, которые по упорству во зле отвергнут Его, Он послужит поводом к конечному падению и гибели их. Во всю жизнь Он будет предметом противоречий. Одни будут говорить о Нем: благ есть, другие же: ни, но льстит народы (Ин. 7, 12). Одни скажут: Сей есть Христос, а другие: еда от Галилеи Христос приходит? (Ин. 7, 41). Одни станут доказывать: егда Христос приидет, еда больша знамения сотворит, яже Сей творит? (Ин. 7, 31), а другие будут утверждать, что Он изгоняет бесы о веельзевуле, князе бесовстем (Мф. 12, 24). Одни с твердостью исповедуют: Господь мой и Бог мой! (Ин. 20, 28), другие возразят: еда кто от князь верова в Онь, или от фарисей? (Ин. 7, 48). Неверие последних достигнет до того, что они предадут смерти своего Спасителя, Ты будешь скорбящей свидетельницей этого, и Тебе Самой душу пройдет оружие. Терние венца Его, гвозди, копие, Его прободающее, Его раны, Его болезненный вопль и умирающий взор глубоко пронзят Твое материнское сердце. Не менее сильно уязвят Тебя безчисленные и безотрадные мысли, быстро сменяющиеся в душе, удрученной горем». «Симеон пророчествует, — говорит св. Василий Великий, — о Марии, стоящей у Креста, видящей и слышащей совершающееся: после слов Гавриила, после уразумения тайны Божественного зачатия, после многих чудес посетит и Твою душу некоторое сомнение». «Оружием или мечом, проходящим душу, — говорит св. Амфилохий, епископ Иконийский, — названы здесь безчисленные и безотрадные помышления, рассекающие и поражающие душу и сердце и переменившиеся в радость и веселие только после воскресения».