Земляноиды - [56]
– Ну разумеется!
Из шкафа в стене Юу вытащил пару футонов вперемешку с одеялами и бельём, вывалил на татами. А потом заполз в этот ворох, точно личинка в свою ячейку, и моментально уснул. Всегда щепетильный в подготовке постелей, на сей раз он даже не подумал ничего расстилать.
– Он выглядит так, будто вот-вот переродится во что-то ещё… – пробормотала я, глядя на кучу тряпья, которую он выбрал себе для постели. На взгляд со стороны, она и правда напоминала кокон какого-то гигантского насекомого.
Со следующего дня наша жизнь изменилась полностью.
Тренироваться каждый день, чтобы не стать земляноидами, предложил Юу. Для этого он решил использовать те же приёмы, которыми нас пытались превратить в земляноидов до сих пор.
Земные понятия дня и ночи нам были уже не нужны. Мы решили собираться вместе каждый раз, когда небо светлело. И лишь изредка, если очень приспичит, когда темно. Поначалу мы ещё приблизительно ощущали, который час – семь утра или, скажем, три часа ночи. Но понемногу чувство времени, присущее земляноидам, покинуло нас и мы начали различать только Время Света и Время Тьмы.
Наши истинные органы чувств наконец пробуждались от спячки. Мы не обретали никаких новых ощущений, но возвращались к первородному состоянию пустых контейнеров, какими и были всегда.
Как ни удивительно, уже очень скоро такой тренинг стал приносить поразительные плоды. Все три наших особи наловчились изучать окружающий мир Глазом Пришельца, что было куда практичнее взгляда обычного земляноида. И как только одна особь обнаруживала что-нибудь ценное, две остальных тут же радостно ей аплодировали. Любая наша находка оценивалась не в категориях знания или культуры, но с точки зрения того, насколько это рационально.
Я чувствовала, что прогрессирую быстрее, чем когда-либо прежде. И лишь удивлялась, почему люди Фабрики не внедряют такой тренинг на своём производстве.
Что рационально, что нет, определялось уровнем выживаемости. Самой высокой выживаемостью обладала найденная за день еда. Первой особью, научившейся воровать овощи с соседских огородов, стал многоопытный Юу.
– Раньше я мучился, думая, что поступаю неправильно, – признался он. – Но вскоре понял, что куда рациональнее просто красть эти кабачки, чем спускать на них последние деньги.
Мы оба кивнули, полностью с ним соглашаясь.
– Но если нас поймают, это будет иррационально, – заметила я.
– Тоже верно. Осторожность терять нельзя!
Оставшиеся у нас деньги мы решили растянуть насколько возможно – и тратить их только на освещение и обогрев. Хотя и эти траты свели до минимума. Электричество для котацу и обогревателя было всё-таки необходимо, но, кроме них, мы уже не пользовались почти ничем. Свет в комнатах не включали вообще, ибо жить в темноте оказалось совсем не сложно. Чаще всего приходилось пользоваться газом, чтобы готовить пищу, поэтому иногда мы разжигали на заднем дворе небольшой костёр – но только если были уверены, что нас никто не заметит.
Куда трудней было готовить, не закупая продуктов. Охота на зверей требовала куда больше сил, чем мы думали, и мы решили, что это не очень рационально. К тому же из опыта земляноидов мы помнили, что звери, которых ловить сравнительно просто, например крысы и так далее, как правило, негигиеничны и их, хочешь не хочешь, приходилось обрабатывать на огне. Куда опаснее было поедать незнакомые растения, и собирать их приходилось с удвоенной осторожностью.
Но как бы там ни было, прогрессировали мы очень быстро. Мы ещё читали книги, оставшиеся на чердаке, и ходили за красный мостик, если хотели воспользоваться интернет-поиском в смартфонах, но всё больше поражались, насколько иррационально организуют свой мир земляноиды.
– Странно, – воскликнула однажды я. – Почему они не хотят развиваться тем же путём, что и мы?
– Потому что не могут отказаться от знаний, которые накопили до сих пор, – ответил Юу. – Хотя это всего лишь информация и не более.
Мы же следовали только зову своего тела. И в этом смысле, конечно, сложнее всего было постоянно удовлетворять аппетит. Чтобы освободить желудки, мы пользовались устройством, придуманным земляноидами. Когда хотели спать – заползали в кучи тряпья, что они оставили после себя в кладовых. Так было гораздо теплее, чем собирать из кусков ткани человеческие постели, особенно если забраться в одну большую кучу втроём и использовать тепло наших тел сообща.
Дом стал нашим логовом. Внутри мы стали ходить голышом, рассудив, что в стирке, чистке одежды и смене белья нет никакого практического смысла, не говоря уже о вреде для экологии, – если учесть, что бόльшую часть нашей нынешней жизни мы проводим либо в постели, либо пряча половину наших тел под котацу, и лишь изредка выбираемся оттуда на четвереньках, чтобы приготовить пищу, которая и так заляпывает собой всё вокруг.
Хотя наша троица состояла из двух самцов и самки и при этом все ходили голые, в таком стиле жизни мы ощущали куда больше безопасности, чем неудобств. Насколько я могла судить, ни муж, ни Юу не испытывали ко мне какого-то особенного интереса как к женщине. Однако половое влечение было нам вовсе не чуждо, и мы нередко поднимали темы секса и размножения в наших дискуссиях.
Кэйко Фурукура уже восемнадцать лет подрабатывает в комбини – японском мини-маркете. Она замкнута и не похожа на ровесниц: живёт одна, ни с кем не встречается, не стремится создать семью и найти постоянную работу'. Вся её жизнь подчинена распорядку комбини. где она знает наизусть каждый товар и каждую полку. Однако окружающим Кэйко кажется странной. Она вечно ловит на себе косые взгляды и только и слышит от подруг: «Вот найдёшь себе мужчину…» Но однажды в комбини появляется новый сотрудник, который волей случая переворачивает жизнь Кэйко с ног на голову…
Этот сборник стихов и прозы посвящён лихим 90-м годам прошлого века, начиная с августовских событий 1991 года, которые многое изменили и в государстве, и в личной судьбе миллионов людей. Это были самые трудные годы, проверявшие общество на прочность, а нас всех — на порядочность и верность. Эта книга обо мне и о моих друзьях, которые есть и которых уже нет. В сборнике также публикуются стихи и проза 70—80-х годов прошлого века.
Перед вами книга человека, которому есть что сказать. Она написана моряком, потому — о возвращении. Мужчиной, потому — о женщинах. Современником — о людях, среди людей. Человеком, знающим цену каждому часу, прожитому на земле и на море. Значит — вдвойне. Он обладает талантом писать достоверно и зримо, просто и трогательно. Поэтому читатель становится участником событий. Перо автора заряжает энергией, хочется понять и искать тот исток, который питает человеческую душу.
Когда в Южной Дакоте происходит кровавая резня индейских племен, трехлетняя Эмили остается без матери. Путешествующий английский фотограф забирает сиротку с собой, чтобы воспитывать ее в своем особняке в Йоркшире. Девочка растет, ходит в школу, учится читать. Вся деревня полнится слухами и вопросами: откуда на самом деле взялась Эмили и какого она происхождения? Фотограф вынужден идти на уловки и дарит уже выросшей девушке неожиданный подарок — велосипед. Вскоре вылазки в отдаленные уголки приводят Эмили к открытию тайны, которая поделит всю деревню пополам.
Из сборника «Соло для оркестра». Чехословацкий рассказ. 70—80-е годы, 1987.
Генерал-лейтенант Александр Александрович Боровский зачитал приказ командующего Добровольческой армии генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова, который гласил, что прапорщик де Боде украл петуха, то есть совершил акт мародёрства, прапорщика отдать под суд, суду разобраться с данным делом и сурово наказать виновного, о выполнении — доложить.
Перли – молодая домохозяйка, жена бывшего военного со слабым сердцем и мама малыша, вскоре после рождения заболевшего полиомиелитом. Однажды на пороге ее дома появляется незнакомец, который переворачивает ее жизнь с ног на голову. Крепкий, казалось бы, брак Перли рушится у нее на глазах – она не способна поверить в то, что никогда до конца не знала собственного мужа. Сможет ли Перли смириться с неожиданным прошлым своего возлюбленного и будет ли готова бороться за его сердце и душу?
Когда ужин Кореде прерывает очередной звонок ее сестры Айюлы, она уже знает, что от нее потребуется: хлорка, резиновые перчатки, железные нервы и пустой желудок. Ей предстоит спасать нерадивую сестрицу, которая убила уже третьего бойфренда. Кореде стоило бы отправиться прямиком в полицию, но она любит сестру и всегда ее защищает. По крайней мере до тех пор, пока Айюла не начинает встречаться с коллегой Кореде, в которого та безнадежно влюблена…
Кто сказал, что от проблем нельзя убежать? Накануне своего пятидесятилетия писатель-неудачник Артур Лишь получает приглашение на свадьбу бывшего, которого до сих пор не разлюбил. Пойти на церемонию слишком неловко, но отсиживаться дома – значит признать поражение. А потому, отыскав запылившиеся приглашения на все самые сомнительные литературные мероприятия, он отправляется в кругосветное путешествие…
Дамарис вместе с мужем живет на колумбийском побережье Тихого океана в старой тесной хижине. Дамарис уже сорок, и, несмотря на все старания, они с мужем так и не смогли завести ребенка. Поэтому, когда она случайно находит щенка, тот становится центром ее вселенной и бесконечным источником любви. Все свое время она посвящает уходу за псом – до тех пор пока собака не исчезает, погружая безмятежную жизнь Дамарис в настоящий хаос. Душераздирающий, проникновенный и безжалостный, этот роман открывает иные стороны материнства, любви и сострадания.