Земли обетованные - [172]

Впервые в жизни отец Борис коснулся дна бездны – он осознал, что не увидит конца гонениям. Его боевой дух угас после того, как он испортил отношения с Московским патриархатом. Вот уже два года он добивался назначения в церковь Успения Пресвятой Девы Марии в Барашах. Это заброшенное и разрушенное здание, обнесенное забором, недалеко от Курского вокзала, сорок лет назад приспособили под электромонтажный завод, который потом закрылся. Преступив законы церковной иерархии и нормы ремонта, отец Борис взялся за восстановление церкви с несколькими такими же, как он, упрямыми приверженцами истинной веры, после чего отслужил литургию при свечах и самолично дал церкви имя Непорочного Сердца Богородицы. Затем при поддержке одного инженера, вышедшего на пенсию, он приступил к ремонту колокольни, возведя вокруг нее строительные леса из досок и балок, подобранных на разных стройках, правда, довольно шаткие. Он надеялся, что скоро сможет вернуть крест на его прежнее место, на купол. Работы продвигались медленно, потому что не хватало помощников и нужно было платить за стройматериалы, а денег не было. Местные старики поддерживали священника, но ему почти все приходилось делать своими руками. Франк стал помогать ему в те дни, когда не работал в цеху. Он взялся укрепить строительные леса: поперечные балки не везде были установлены под прямым углом.

В воскресенье, при свете нескольких свечей, отец Борис отслужил литургию святого Иоанна Златоуста для десятка старушек в цветастых платках; они простояли на ногах три часа перед куском белой ткани, символизирующим когда-то украденный иконостас, не обращая внимания на отклонения от суровых канонов богослужения и на то, что обязанности дьякона исполнял бывший инженер. «Мы здесь как первые христиане, которые молились в катакомбах, готовые жертвовать собой, чтобы получить причастие и засвидетельствовать свою любовь к Господу», – возгласил священник. Отец Борис и Франк подружились; то немногое, что Франку удавалось сэкономить, он отдавал на закупку стройматериалов и помогал на стройке, не жалуясь на холод. Возмущался он только тогда, когда видел на столе бутылку водки:

– Я даю тебе деньги не для того, чтобы ты покупал «Русскую» и напивался. Может, хватит пьянствовать?!

– Ты не понимаешь моего отчаяния. Бог отвернулся от России… По правде говоря, я чувствую себя виноватым в том, что посмел усомниться в Божественной благодати. Поэтому я пью. Из-за того, что утратил веру.

– Это тяжелое испытание; только те, чья вера тверда, обретут Землю обетованную.

Соотечественники редко выражали сострадание отцу Борису. Однажды, желая продемонстрировать Франку дружбу и доверие, священник заложил дверь церкви балкой и показал ему свое сокровище. Приподняв железным ломом каменную плиту, он осторожно подпер ее, достал из углубления кованый ларь и вынул из него три сильно поврежденные иконы, спасенные им от уничтожения. Подняв выше свечу, он показал икону Сергия Радонежского, своего любимого святого-отшельника, совершившего немало чудес, который исцелял больных, воскрешал мертвых и основал изумительную Троице-Сергиеву лавру в Сергиевом Посаде. Затем из-под холстины появилась почти выцветшая икона Бориса и Глеба, сыновей князя Владимира, обратившего Русь в христианство; они были подвергнуты пыткам и убиты за то, что не отреклись от своей веры, и теперь почитались как святые покровители Земли Русской. И наконец, передав свечу Франку, он осторожно достал потемневшую федотьевскую икону Божией Матери в серебряном окладе с тусклыми самоцветами, из которого выступали ее бесстрастное лицо и нежные руки; трижды поклонившись ей, он протянул икону Франку, и тот коснулся ее губами.

«Нам нужна перестройка». С момента прихода к власти в 1985 году Михаил Горбачев без устали повторял этот лозунг. Чтобы предотвратить крах Советского Союза, он отменил статью Конституции о руководящей роли коммунистической партии, попытался демократизировать страну, положил конец всевластию КГБ. И все же политик недооценил дряхлость системы. Его реформы были не только малоэффективны, но и усугубляли ситуацию; советская экономика рухнула, перестройка стала тяжелейшим испытанием для народа, обернувшись провалом, а падение цен на нефть вызвало тотальное обнищание. «Горби» приоткрыл крышку бурлящего котла, она сорвалась и ударила его по лицу. Ему пришлось вступить в борьбу и с партийными аппаратчиками, которые обвиняли его в желании разрушить режим, и с либералами, требовавшими свободных выборов. Брожение масс достигло Восточной Европы, где стала набирать силы антикоммунистическая оппозиция. Дважды – в Польше и в Восточной Германии, а затем в странах Балтии – Горбачев не стал применять силу, чтобы подавить протесты. Без поддержки вооруженных сил Варшавского договора трухлявые народные демократии рухнули в одночасье. Но Горбачев не уступил давлению консерваторов и отказался посылать Советскую Армию на усмирение бунтарей.

9 ноября 1989 года пала Берлинская стена. А через несколько недель рухнули все коммунистические режимы. Горбачев, защищаясь, выступил против своего бывшего протеже Бориса Ельцина, вставшего во главе Российской Федерации.