Зеленый мозг. Долина Сантарога. Термитник Хеллстрома - [7]

— А ирландцы?

Рин удалось улыбнуться:

— Ирландцы всегда были весьма неразумны.

Она протянула руку к своему бокалу, но тут ее внимание привлек стоящий около стола, одетый в белый мундир бандейрант Виеро.

Мартино поднялся и еще раз поклонился Рин.

— Доктор Келли, — сказал он, — позвольте представить вам одного из моих братьев по оружию, Падре Виеро. — И, повернувшись к Виеро, произнес: — А эта красотка, уважаемый Падре, не кто иная, как местный директор-исполнитель МЭО.

Виеро кивнул и сел на краешек дивана со стороны Мартино.

— Очарован, — пробормотал он.

— Моих боевых товарищей отличает чрезвычайная застенчивость, — сказал Мартино, вновь заняв место около Рин. — Они предпочитают мочить муравьев.

— Джонни, а как ваш отец? — спросил Чен-Лу.

Мартино ответил, не сводя глаз с Рин:

— Все его время отдано делам на Мату-Гросу.

И после небольшой паузы:

— У вас чудесные глаза.

И вновь Рин была обескуражена его прямотой. Она взяла стоявший перед командиром бандейрантов фужер с золотистым напитком и поинтересовалась:

— Что это?

— Весьма свирепое зелье, бразильская медовуха. Попробуйте. В ваших глазах сверкают золотистые огоньки в тон этому напитку.

Рин подавила желание возразить и поднесла фужер к губам. Ей было действительно любопытно. Но не успела она пригубить, как встретилась глазами с Виеро, который уставился на ее прическу.

— Это что, действительно натуральный цвет? — спросил тот.

Мартино рассмеялся и покачал головой:

— Падре!

Чтобы сгладить неловкость, Рин пригубила медовуху, нашла напиток густым и наполненным ароматами цветов, которые буйно распускаются весной на просторах пампасов; была в нем и некая острота, укрывшаяся под мягкой сладостью сахара.

— Нет, я серьезно! — не унимался Виеро. — Это такой цвет?

Чен-Лу склонился к нему через стол и объяснил:

— У многих ирландских девушек такой цвет волос, Виеро. Это означает буйный темперамент.

Рин поставила фужер на стол, пытаясь понять, что же она чувствует. Между ее боссом и этим Виеро складывались вполне товарищеские отношения, и ей было жаль, что она их не разделяет.

— Ну, и куда теперь, Джонни? — спросил китаец.

Бросив взгляд на своего подчиненного, Мартино внимательно посмотрел на Чен-Лу. Какого черта этот чиновник задает подобные вопросы, причем здесь и сейчас? Он же полностью осведомлен относительно всего, что происходит.

— Странно, что вы не в курсе наших дел, — произнес Мартино. — Вечером мы отбываем в Сьерра-дус-Паресис.

— За большим жуком Мамбуки, — добавил Виеро.

Неожиданно лицо Мартино побелело от ярости.

— Виеро! — выпалил он.

Рин переводила взгляд с одного на другого. Над столом повисла странная тишина, которая, казалось, отзывалась покалыванием в руках и плечах.

В том, что разворачивалось сейчас перед ней, было нечто пугающее, отталкивающее, но и содержащее изрядную долю эротики. Ее тело отозвалось на происходящее, причем с ненавистью, хотя точную причину этого отклика она не могла назвать. Единственное, что Рин поняла: вот для чего Чен-Лу вызвал меня, чтобы обворожить Мартино и затем легко им манипулировать. Я сделаю это, но, что мне более всего ненавистно, так это то, что получу от этого удовольствие.

— Шеф, — отозвался Виеро, — вы же сами знаете…

— Знаю! — рявкнул Мартино. — Не хуже тебя.

Виеро кивнул с выражением боли на лице.

— Они говорят, — начал он, но командир его перебил.

— Да, мы все знаем, — сказал он, едва сдерживаясь. — Да, там есть мутанты.

И подумал: А почему Чен-Лу нужно, чтобы мы раскрыли все именно сейчас? Хочет послушать, как я спорю с одним из своих людей?

— Мутанты? — переспросил китаец.

— Мы видели то, что видели, — произнес Виеро.

— Описать это никто не берется, — добавил Мартино. — Вероятно, это лишь продукт каких-то диких суеверий. Это все, что я знаю.

— Правда, шеф?

— Со всем, что есть там, мы не побоимся встретиться.

— О чем вы говорите? — вмешалась Рин.

Чен-Лу откашлялся и подумал: нужно ей показать, в какие крайности способен впасть враг. Пусть увидит вероломство этих бандейрантов. И, когда он объяснит ей, что делать, она выполнит все, с большим желанием.

— Рассказывают там одну историю, Рин, — начал Чен-Лу.

— Да уж, историю, — усмехнулся Мартино.

— Значит, это не история, а просто слух. Кое-кто из бандейрантов Диего Алвареса говорил, что в Сьерра-дус-Паресис они видели богомолов три метра ростом.

Виеро с напряженным лицом наклонился к Чен-Лу. Шрам на его щеке побелел.

— Алварес там потерял шесть человек и только после этого ушел. Вы знали про это, синьор? Шесть человек. И он…

В это время к столу подошел приземистый смуглокожий человек в испачканном белом мундире, с круглым лицом и глазами индейца. Остановившись позади Мартино, он подождал, а потом склонился к уху командира бандейрантов и принялся что-то шептать.

Рин уловила лишь несколько слов — человек говорил очень тихо, да еще на каком-то варварском наречии, которым пользуются люди глубинных районов Бразилии. Были слышны только слова — «площадь», толпа»…

Мартино кусал губы.

— Когда это было, Рамон? — спросил он.

Тот, выпрямившись, произнес уже громче:

— Только что, шеф.

— Прямо на площади?

— Да, в паре кварталов отсюда.

— И кто там? — спросил Чен-Лу.