Зелёные маски - [41]
— А ты попробуй.
— Для чего?
— Вдруг окажется, что у тебя спортивное будущее.
— Не выйдет.
— Как? Спортсмена не выйдет?
— Почему спортсмена? Я уже два года каждый день бегаю. И в дождь, и в снег…
— Ну, это другое дело. А соревнования, победы…
— Не выйдет, — повторил Тоомас.
— А вдруг ты самый сильный бегун в школе?.. Да что там! Может быть, даже в республике!
— Ну и что с того?
На такой вопрос Пээтер не нашёлся что и ответить. Слыханое ли это дело! Вот чудак!
— И долго ты таким образом собираешься бегать?
— Не знаю. Там видно будет… Может быть, всегда. Всю жизнь. Зимою на лыжах катаюсь… По душе мне пришёлся этот… этот спорт. Да и в лесу очень уж хорошо! Кто знает, может, я лесником стану.
На том они и расстались…
Да, после этой встречи в лесу Пээтер смотрит на своего соседа по парте совершенно другими глазами: словно только что с ним познакомился.
Сейчас приятели прогуливаются по коридору и время от времени обмениваются скупыми фразами.
— Завтра будет экскурсия, — произносит Пээтер.
— Да. Пойдёшь?
— Разумеется. В типографии, наверное, интересно?
— Не знаю. Я никогда там не был.
Разговор обрывается. Когда мальчики достигают противоположного конца коридора, Пээтер спрашивает:
— Кто твой отец?
— Шофёр.
— На грузовой?
— Да, на самосвале.
По коридору навстречу им идёт Калью. Он с аппетитом ест яблоко и, по-видимому, кого-то ищет. Заметив Пээтера, он подзывает его пальцем.
Они отходят в сторону. Калью останавливается в лучах осеннего солнца, которые вливаются в открытое окно. Нажимает пальцами на яблоко в том месте, откуда торчит черенок, — с тихим хрустом яблоко разламывается пополам.
— Возьми. Вкусное. Хороший сорт.
Пээтер щурит глаза от яркого света солнца. Откусив яблоко, ждёт, что же будет дальше.
Калью расстёгивает «молнию» на спортивной куртке Пээтера — вжжжиг!
— Приходи в пять часов на угол улиц Койду и Сулева. Сможешь?
— Смогу.
Замок «молнии» вновь бежит вверх.
— Никому — ни слова. Понятно?
— Понятно.
И вот уже Калью спешит по коридору дальше. Он бойко размахивает руками. Вихор на его макушке весело подпрыгивает.
Кто знает, с кем из ребят ему ещё надо поговорить во время переменки?
Вдруг до слуха Пээтера доносится тонкий голосок, злой и плаксивый.
— Чёрт бы побрал зелёные маски! Из-за них я получил единицу по арифметике. А теперь ещё Майму пристала, как репей: подавай ей плитку шоколада, и всё тут…
Пауль повис на руке Тоомаса. Глядя на них, можно подумать, что это гуляют отец с сыном. По походке Тоомас сильно отличается от всех учеников класса, а от Пауля и подавно. Тоомас ходит медленно, шагает широко, враскачку, точно моряк. Издали его можно принять за взрослого человека.
— Делать нечего, придётся пустить в ход рогатку…
Глаза глубоко оскорблённого Пауля мечут молнии. Сердито взглянув на Тоомаса, он исчезает в толпе детей.
«На углу Койду и Сулева… На том самом углу, где я нашёл маску… Интересно, что понадобилось Калью», — думает Пээтер.
Мальчик сгорает от нетерпения, а до пяти часов ещё так долго ждать!
Из репродуктора, установленного в конце коридора над дверью химического кабинета, слышится звонкий голос диктора. Он повторяет сообщение совета дружины о том, что общество «зелёные маски» получило законное право на существование.
Глава 17. Принят!
Мальчики торопливо шагают по улице Койду к парку. Вечер сырой и тёплый, словно в августе. Огромный пылающий шар солнца повис на вершине липы. Какой-то освещённый солнечными лучами куст с красными листьями кажется большим костром.
Высоко в небе изломанной линией тянется стая журавлей. Когда она пролетает над головой мальчиков, становятся слышны тихие голоса птиц. Размеренно поднимая и опуская крылья, вытянув вперёд шеи, плывут они среди обрывков облаков туда, где стоят пирамиды; туда, где круглый год ярко светит солнце.
— Пройдём здесь! — произносит Калью.
Мальчики сворачивают на улицу Ринги.
Пээтер с любопытством оглядывает каждый дом, мимо которого они проходят. В какой из них предстоит войти? В этот? Или в следующий? Но Калью идёт всё дальше и дальше.
Уже остались позади высокие дома центральной части города. Улица выводит мальчиков за дальний конец парка. Всё ниже становятся дома, всё гуще сады, всё меньше попадается прохожих.
Когда мальчики встретились на условленном месте, Калью сказал лишь одно слово: «Идём!» — и Пээтер не решился ни о чём спрашивать. Но он был уверен, что всё это связано с зелёными масками… А стало быть, и с его желанием, о котором он говорил Вильме.
Калью останавливается возле выкрашенной в бежевый цвет калитки и нажимает пальцем на коричневую кнопку. Пээтер заметил, что он дал два длинных и два коротких звонка.
Некоторое время ничего не происходит. Калитка по-прежнему закрыта. За нею не слышно ни звука. Только неугомонные воробьи с чириканьем возятся на ветвях яблони, растущей у забора.
Ещё несколько секунд ожидания. Наконец калитка медленно открывается. Открывается сама по себе — никто не дотрагивался до её скобы, никто не поворачивал ключа в замке.
Калью проталкивает Пээтера вперёд. Тот, воспользовавшись моментом, заглядывает за калитку. Никого! И — что за чудо?! Калитка таким же таинственным способом закрывается.
