Здесь начинается Африка - [71]

Раскопки руин Тимгада продолжаются и, кажется, сулят неисчерпаемые открытия. Под слоями земли обнаруживаются остатки мозаичных полов, обломки глиняных труб, подводивших в термах горячий воздух к парильне, трубы, ведущие в бассейны, обломки колонн, статуй, домашней утвари. Одних только эпиграфических памятников насчитывается более двух тысяч. При входе в город, так же как и в Джемиле, построено здание музея, в котором демонстрируются мозаики, статуи и другие ценнейшие находки.

По древним развалинам бродит множество археологов-«любителей», а иными словами, вездесущих мальчишек, которые кирками и лопатами извлекают из земли римские монеты, куски мозаики, обломки керамических изделий. И поскольку этот обильный «улов» тут же всегда охотно раскупается за подходящую цену жаждущими сувениров туристами, то невольно вспоминается, как в Греции к развалинам Акрополя специально для туристов ежедневно привозится несколько машин битого мрамора с соседних новостроек… Так и здесь приходит в голову, не налажено ли где-нибудь неподалеку от Тимгада кустарное изготовление всех этих «археологических древностей», ведь жители Кабилии и Ореса с незапамятных времен славятся своим удивительным ремеслом. Как бы в подтверждение этой мысли у въезда в город рядом с роскошными автомашинами последних марок, «Рено» и «Деес», разбили свои живописные палатки как местные жители, так и кочевники из пустыни. Здесь же они и составили завидную конкуренцию туристическому бюро, распродавая на ходу сотни тончайших кустарных изделий.

Надо сказать, что администрация фестиваля предусмотрела все нужды и желания зрителей, к услугам которых были и выставка-продажа сувениров, и киоски с фото- и киноматериалами, медицинское обслуживание и многочисленные кафе, предоставление квалифицированных гидов для осмотра тимгадских развалин, почтовое отделение с открытками и марками для специального гашения.

Единственную трудность составило размещение всех прибывших на фестиваль. В отдельные дни их число достигало восьми тысяч. Крошечный отель, рассчитанный на несколько десятков туристов, беспрерывно осаждающих руины, в данной ситуации оказался беспомощным. Поэтому большинство приехавших остановились в Батне, другие направлялись на фестиваль за сто с лишним километров — из Константины, из близлежащих оазисов Бу-Саада, Бискра.

Прибыло множество гостей из других стран. Так, любопытство и «охота к перемене мест» привели сюда, в глубь Алжира, нескольких американских «хиппи». Их появление с рюкзаками за плечами на нижней площадке театра было отмечено смехом и веселыми аплодисментами арабской молодежи.

В фестивале принимали участие четыре страны Средиземноморского побережья — Алжир, Марокко, Италия и Франция. Должна была участвовать и Греция, но в последнюю минуту перед открытием она отказалась прислать свою театральную труппу. По всей вероятности, этот отказ был продиктован реакцией хунты «черных полковников» на то, что съемки недавно выпущенного на экраны мира фильма Коста Гавраса «Он жив» (его точное название — «Z»), разоблачающего убийц греческого патриота Ламбракиса, производились в Алжире.

Право открытия фестиваля, на котором присутствовали члены алжирского правительства, было предоставлено балетной труппе Алжира, показавшей свою лучшую программу. Это известный Ансамбль народного танца — «первая ласточка», первый выпуск Национального театрального института Алжира в Бордж аль-Киффане. В недолгой истории этой труппы уже немало побед: алжирские танцоры неоднократно выезжали за пределы страны, гастролировали в Тунисе, Румынии, Испании и в Советском Союзе, награждались почетными медалями.

Программа, показанная на фестивале алжирцами, состояла из отдельных номеров, представляющих народное искусство различных областей страны — Кабилии и Ореса, Тиндуфа и Орана. Открывает представление мужская группа ансамбля, в стремительном темпе имитирующая то скачки на лошадях, то бои на саблях, то стрельбу из ружей. Но вот ритм ломается, звучит задушевная лирическая мелодия, и на сцене по являются женщины, в искусном танце демонстрируя бытовые обряды, — меняются различные национальные костюмы, ритмы, напевы, женщины грациозно проплывают вокруг всей сцены, а затем наступают на сидящий здесь же оркестр народных инструментов. Один из музыкантов, виртуозно исполняющий соло на национальном барабане — тбале, выходит им навстречу, и каждая из танцовщиц образует с ним целостный, неделимый дуэт.

На другой день на фестивале выступил марокканский театр из Касабланки, показавший спектакль своего художественного руководителя известного марокканского режиссера и драматурга Тайеба Саддики «Диван Сиди Абдерахмана аль-Междуба». Несмотря на то что труппа Саддики давно зарекомендовала себя как интересный творческий театральный коллектив, руководитель театра скромно говорит о своем спектакле как об эксперименте и поиске. Он отрицает искусство, пассивно отражающее явления жизни, пытаясь поставить в основу театра действие, размышление, активное отношение к изображаемому, к современности. Поэтому в спектакле, посвященном известному народному поэту Магриба XIV века, произведения которого передаются из уст в уста уже несколько столетий, значительное место отведено импровизации актеров. Центральную роль исполняет сам Тайеб Саддики, актер умный, думающий, творящий здесь же, на сцене. Недаром он признался сам, что работа над спектаклем продолжается постоянно не только на репетициях, дома или в автобусе, но прежде всего на сцене в присутствии публики.