Здесь начинается Африка - [69]

Каждый город римских провинций — это «маленький Рим», и в каждом был свой Форум — центральная площадь для собраний и встреч патрицианской знати. Здесь зачитывали постановления, вершили правосудие, голосовали, занимались различными сделками или просто проводили свой досуг. Как и весь город, Форум Куикуля строился в несколько этапов. Поэтому на остатках его плит, стен и постаментов — надписи нескольких веков: имена богов, императоров (от Адриана до Галлиена), знатнейших патрициев и зодчих — «Кайус Козинус Максимус… Луциус Козинус Примус… Марк Аврелий… Луциус Верус…», — восхваление их деяний. Площадь была обособлена от жилой части города и окружена торговыми и административными зданиями. Здесь же еще один храм — храм богов, которые считались покровителями этих мест, — Юпитера, Юноны и Минервы. Из-под разрушенных арочных сводов вырисовываются очертания трех залов. Над высокими коринфскими колоннами, там, где когда-то был фронтон, — бездонное небо, чуть задернутое вуалью облаков. Внутри остатков стен хозяйничает один из нынешних обитателей Джемилы — ветер. В пустоте видны три ниши — в них стояли статуи богов. Французы нашли среди развалин храма торс Юпитера.

Недалеко от Форума было раскрыто мусульманское захоронение с останками марабута — одна из загадок в этом хитросплетении исторических эпох.

Вы сворачиваете с Кардо, и на остальных улицах будто вступает в силу третья часть симфонии — скерцо. Изломанность переулков, арочные входы, причудливые очертания рухнувших стен, фрагменты мраморных колонн придают восприятию стремительность, захватывают своим обилием и разнообразием. Это уже головокружительное вращение, а не ясное, спокойное созерцание. Не всегда понимаешь назначение какого-либо архитектурного элемента, обломка надписи, камня, стелы, но, кажется, не будь его на той или иной площадке, и не было бы у этого места такого неповторимого ракурса, таких теней. И случайные обломки превращаются в детали изобразительного искусства, становятся цветовым или световым пятном в этом объемном, масштабном полотне. Так в этом кажущемся хаосе утверждаются четкий внутренний ритм, композиционная организованность. А сколько еще «вещественных улик» прошлого таится под ногами. Земля здесь будто тяжелее от всех тех сокровищ, которые скрываются в ней.

Одну из улиц преграждает глыба, вздыбившаяся на высоту пяти метров над большой каменной чашей, — не сразу догадаешься, что это фонтан и что вода обволакивала его конус, сбегая вниз в круглый бассейн.

И наконец, как эмоциональный удар — театр. В этой долине он сам выглядит как долина, обрамленная каменным полукружием амфитеатра. Когда-то в театральном институте мы изучали историю античного театра по учебнику крупнейшего знатока античности Б. В. Варнеке. Помнится, там были такие строки: «…в Африке театр получил меньше распространения, чем в других частях империи» — и подробно рассказывалось о том, как римский архитектор Витрувий в своем сочинении «Об архитектуре» описывал устройство античного театра по уцелевшим остаткам театральных зданий в Греции, Малой Азии и Сицилии. Так далека была Африка, что о существовании здесь многих великолепно сохранившихся древнеримских театров долгое время не знали и специалисты. Со времен Витрувия не знали! А ведь они — в каждом алжирском городе, бывшем раньше римской колонией. Не статуя, не ювелирное изделие, не погребальная рака, а огромные архитектурные сооружения, рассчитанные на пять-семь тысяч человек. Как? Даже они затерялись в неведомых веках, засыпанные землей и пеплом, отдаленные от европейских научных центров морем, горами, иногда пустыней.

Да, все как было в учебниках. Передо мной — проскений, то есть классическая сцена античности, высотою метра полтора, в глубину — 6 метров, в длину — 34 метра. Воочию видно, как полукруглая орхестра теряла свое прежнее назначение — служить местом для расположения хоров; здесь площадь ее значительно сокращена за счет трех рядов, предназначенных для сенаторов и отгороженных от остальных мест балюстрадой. Сзади — величественное здание скены, прорезанной тремя глубокими нишами, полукруглой в середине и прямоугольными по бокам, — оттуда выходили актеры. А высокие боковые строения, соответствующие греческим параскениям, служили, видимо, для переодевания актеров. Декорациями могли быть вот эти колонны и пилястры фасада скены, то, что у римлян называлось scaenae frons. А выступающая сзади внешняя галерея уже приподнята до уровня улицы. Там неподалеку проходила дорога на Сирту. Вся архитектурная конструкция ясна до предела, можно хоть сейчас начинать представление, а ведь сколько было у историков античного театра сомнений и гипотез по поводу назначения той или иной детали.

Я сижу на каменных скамьях театра и стараюсь представить себе, что же происходило когда-то на этой сцене: пышные чествования правителей, приезжавших из Рима, или спектакли, отмечавшие традиционные римские праздники, — Аполлоновы игры, Мегалесии, Флоралии. А быть может, здесь игрались столь хорошо известные нам трагедии Сенеки или видели свет «Эдип», написанный Юлием Цезарем, и «Медея» Овидия, о постановках которых у нас вообще никаких сведений нет. Как много мы узнали, как мало мы знаем! — такие мысли не оставляли меня в Алжире при виде античных руин.