Завтра ты войдешь в класс - [52]

Шрифт
Интервал

В окна давно смотрит морозное, оранжевое солнце. На подоконнике из банки с водой выглядывает ветка тополя с набухшими почками. Это первая весточка неторопливой сибирской весны. А за окном — кормушка. На заснеженный ее край вспорхнула синичка, теребит корку хлеба. Ребята, прильнув к стеклу, следят за каждым ее движением. Чудесный это возраст, когда все в жизни открывается впервые. И каким бережным должен быть воспитатель, чтобы ничего не сломать, ничего не повредить в маленькой детском душе, где все так нежно и хрупко.

Дети играют, гоняются друг за другом, и вдруг кто-то из них падает. Невольный смех окружающих. Но воспитательница уже на месте происшествия. Она поднимает малыша и просит его товарищей: «Не надо смеяться. Разве это смешно, когда человек упал?» Действительно, какое тут веселье, когда товарищу плохо? Вот они — семена душевной чуткости, которые воспитатель незаметно бросает в сознание детей.

Ребята здесь в дружной и умной семье. Нет среди них обиженных и забытых, всем хватает внимания и ласки, все заняты своими маленькими делами и играми. Улыбкой, жестом, негромким словом воспитатели направляют поведение детей, незаметно лепят их характеры…

Беседую с заведующей. Нам есть о чем поговорить. У нас одно дело и одна забота: еще крепче и разностороннее должна быть дружба ребят из детсада со школьниками. Но и сейчас детсад нам очень помогает. По своему развитию его «выпускники» резко отличаются от имеющих только семейное воспитание. Они быстрее входят в русло школьной жизни, успешнее и прочнее усваивают материал. Они внимательнее, прилежнее, в первую же неделю постигают требования школьной дисциплины…

Вспоминаем то далекое время, когда у нас в селе были только детские ясли. Да и какие же это ясли? Просто изба, где работающие матери оставляли своих малышей на попечение женщины — няни. Детей кормили, поили и приглядывали, чтоб они не набили себе шишек. И только. А сейчас к услугам сельчан хорошо оборудованный детский сад, с множеством игрушек, с коллективом опытных и любящих детей воспитателей. Их скромный труд очень и очень нужен людям. Работая в поле, мать и отец знают, что их ребенок находится среди добрых и внимательных людей…

Пора уходить. Дети кричат мне вслед: «Ты придешь опять?» Понятно, почему им хочется, чтобы я пришел еще раз — много домов, деревьев и пап остались ненарисованными.

— А вы приходите с Людмилой Андреевной к нам в школу, на женский праздник.

— Придем, — кричат малыши.

Я ухожу. Последнее, что я слышу, — воспитательница объясняет кому-то, что взрослых не следует называть на «ты».

На крыльце выстроились в ряд санки — красные, синие, желтые, пестрые, как цветы, которые рисовали дети. Санки ждут своих маленьких хозяев. Наступит вечер. Большой дом ненадолго опустеет, чтобы рано утром снова наполниться звонкими голосами и смехом детей.

УЧИШЬ — УЧИСЬ!

Успех работы учителя зависит от многих факторов. Семья и книги, шефы и детсад, музыка и кино… Но решающим фактором являешься ты сам. Умеешь ли ты взглянуть на себя со стороны? А ведь эта способность — одна из самых необходимых в нашей профессии. Давай вспомним, с чего начинается учительский путь.

Окончен институт. Миновали тосты, прощальные песни. Поспешной рукой записаны в блокнот новые адреса друзей. Вчерашний студент, сегодня ты едешь к месту своей первой работы. Вместо старенького чемоданишки в руках у тебя солидный новый саквояж, а главное — ты везешь с собой небольшую красивую книжечку с золотым тиснением — диплом.

Проносятся ли за окном вагона поля, проплывает ли низкий берег Оби, сверкает ли под крылом самолета река-ручеек — на душе молодого учителя тишина, ощущение отдыха и немножко печали. Грустно расставаться с друзьями, с любимыми преподавателями, но сквозь это чувство пробивается уже и другое — наконец-то можно приложить свои силы и знания в практической работе, показать себе и другим, на что ты способен, отдать долг тем людям, которые работали, чтобы ты учился эти пятнадцать лет.

Выходя покурить в тамбур, ты не забываешь надеть пиджак, на лацкане которого пединститутский значок. Что ж, это законная гордость. За этим значком — десятки экзаменов, сотни контрольных и зачетов, целые вороха прочитанных книг.

Твои мысли о том, что впереди. Какова будет нагрузка? И новая школа — какая она? Кто будут твои новые товарищи? Как встретят ученики? Но вот ты выходишь где-то на тихой станции, прислушиваешься к стуку колес уходящего поезда и делаешь первые шаги по той земле, где тебе суждено, может быть, остаться навсегда.

Будем верить, что встретят тебя по-доброму, что быстро и легко ты освоишься в новом коллективе, что дети скоро оценят твои способности и знания, что со временем ты станешь опытным учителем и никогда не разлюбишь своей профессии.

Но ведь бывает и по-другому. Сойдет молодой учитель на тихой станции, встретят его в школе с радостью и «преподнесут» нагрузочку этак часов в тридцать или тридцать пять. И закрутится свежеиспеченный специалист, как белка в колесе: подготовка к урокам, проверка тетрадей, консультации, беседы с родителями, кружок, экскурсии…


Еще от автора Леонид Андреевич Гартунг
На исходе зимы

В книгу пошли повесть «На исходе зимы» и рассказы: «Как я был дефективным», «„Бесприданница“» и «Свидание».


Пoрог

В центре повести Леонида Гартунга «Порог» — молодая учительница Тоня Найденова, начинающая свою трудовую жизнь в сибирском селе.


Блестящий лектор

Опубликовано в краеведческом альманахе «Томская старина» № 2 (4) 1992 г.


Алеша, Алексей…

Леонид Гартунг, если можно так сказать, писатель-однолюб. Он пишет преимущественно о сельской интеллигенции, а потому часто пользуется подробностями своей собственной жизни.В повести «Алеша, Алексей…», пожалуй, его лучшей повести, Гартунг неожиданно вышел за рамки излюбленной тематики и в то же время своеобразно ее продолжил. Нравственное становление подростка, в годы Великой Отечественной войны попавшего в большой сибирский город, это — взволнованная исповедь, это — повествование о времени и о себе.


Повести и рассказы

Член Союза писателей СССР Леонид Гартунг много лет проработал учителем в средней школе. Герои его произведений — представители сельской интеллигенции (учителя, врачи, работники библиотек) и школьники. Автора глубоко волнуют вопросы морали, педагогической этики, проблемы народного образования и просвещения.


Был такой случай…

Книги прозаика Л. А. Гартунга хорошо известны томичам. Педагог по профессии и по призванию, основой своих произведений он выбрал тему становления характера подростка, отношение юности к проблемам взрослых и участие в решении этих проблем. Этому посвящена и настоящая книга, выход которой приурочен к семидесятилетию писателя.В нее включены две повести для подростков. Герой первой из них, Федя, помогает милиции разоблачить банду преступников, вскрывающих контейнеры на железной дороге. Вторая повесть — о детях, рано повзрослевших в годы Великой Отечественной войны.


Рекомендуем почитать
Рассказы

В подборке рассказов в журнале "Иностранная литература" популяризатор математики Мартин Гарднер, известный также как автор фантастических рассказов о профессоре Сляпенарском, предстает мастером короткой реалистической прозы, пронизанной тонким юмором и гуманизмом.


Объект Стив

…Я не помню, что там были за хорошие новости. А вот плохие оказались действительно плохими. Я умирал от чего-то — от этого еще никто и никогда не умирал. Я умирал от чего-то абсолютно, фантастически нового…Совершенно обычный постмодернистский гражданин Стив (имя вымышленное) — бывший муж, несостоятельный отец и автор бессмертного лозунга «Как тебе понравилось завтра?» — может умирать от скуки. Такова реакция на информационный век. Гуру-садист Центра Внеконфессионального Восстановления и Искупления считает иначе.


Не боюсь Синей Бороды

Сана Валиулина родилась в Таллинне (1964), закончила МГУ, с 1989 года живет в Амстердаме. Автор книг на голландском – автобиографического романа «Крест» (2000), сборника повестей «Ниоткуда с любовью», романа «Дидар и Фарук» (2006), номинированного на литературную премию «Libris» и переведенного на немецкий, и романа «Сто лет уюта» (2009). Новый роман «Не боюсь Синей Бороды» (2015) был написан одновременно по-голландски и по-русски. Вышедший в 2016-м сборник эссе «Зимние ливни» был удостоен престижной литературной премии «Jan Hanlo Essayprijs». Роман «Не боюсь Синей Бороды» – о поколении «детей Брежнева», чье детство и взросление пришлось на эпоху застоя, – сшит из четырех пространств, четырех времен.


Неудачник

Hе зовут? — сказал Пан, далеко выплюнув полупрожеванный фильтр от «Лаки Страйк». — И не позовут. Сергей пригладил волосы. Этот жест ему очень не шел — он только подчеркивал глубокие залысины и начинающую уже проявляться плешь. — А и пес с ними. Масляные плошки на столе чадили, потрескивая; они с трудом разгоняли полумрак в большой зале, хотя стол был длинный, и плошек было много. Много было и прочего — еды на глянцевых кривобоких блюдах и тарелках, странных людей, громко чавкающих, давящихся, кромсающих огромными ножами цельные зажаренные туши… Их тут было не меньше полусотни — этих странных, мелкопоместных, через одного даже безземельных; и каждый мнил себя меломаном и тонким ценителем поэзии, хотя редко кто мог связно сказать два слова между стаканами.


Сука

«Сука» в названии означает в первую очередь самку собаки – существо, которое выросло в будке и отлично умеет хранить верность и рвать врага зубами. Но сука – и девушка Дана, солдат армии Страны, которая участвует в отвратительной гражданской войне, и сама эта война, и эта страна… Книга Марии Лабыч – не только о ненависти, но и о том, как важно оставаться человеком. Содержит нецензурную брань!


Незадолго до ностальгии

«Суд закончился. Место под солнцем ожидаемо сдвинулось к периферии, и, шагнув из здания суда в майский вечер, Киш не мог не отметить, как выросла его тень — метра на полтора. …Они расстались год назад и с тех пор не виделись; вещи тогда же были мирно подарены друг другу, и вот внезапно его настиг этот иск — о разделе общих воспоминаний. Такого от Варвары он не ожидал…».