Завтра будет буря - [5]

Празднование дня рождения наметили на восемь вечера. Следовало чем-то занять себя, чтобы отогнать тревожные мысли, до того как он пойдет в гости. Недолго думав, Костя решил забежать на вторую работу в инженерную мастерскую. На Речном вокзале у сталкера была самая опасная, но и самая свободная в плане графика работа: выходы на поверхность проводились не чаще чем раз в две недели, дабы не подхватить лучевую болезнь. Раньше сталкеры ходили в собственные вылазки, таскали заказы или что-то сами приносили и продавали, но со временем запасы истощились и даже самые ретивые бросили эту затею. Ради денег не стоило ходить далеко в одиночку. Время текло, и, чтобы не сойти с ума от скуки, все сталкеры растеклись кто куда, выбрав себе вторую работу. Костя выбрал инженерную мастерскую. На станции был блок, состоящий из трех зданий: научный центр, в котором пытливыми умами рождались идеи, создавались чертежи и проводились опыты, инженерная мастерская, туда передавалась суть проблемы, все наработки и чертежи. В инженерской воплощались идеи ученых и делался опытный образец, который впоследствии передавался в ремесленный цех, и уже там прибор обрабатывали, доводили до ума, упаковывали и увозили монтировать на место. Отлаженный десятилетиями механизм разработки механических изделий работал как единый организм. В отличие от других, эта работа казалась не такой рутинной как остальные, собирать механизмы казалось интересно и всегда нужно было делать что-то новое. Ну и конечно же это место служило неиссякаемым источником свежих и не очень, анекдотов.

Вот он подошел к кирпичной постройке, высившейся до самого потолка станции. Костя достал ключ, сунул его в отверстие увесистого замка, и тот, лязгнув, поддался. Костя толкнул фанерную дверь и вошел. Пройдя по скрипучей лестнице на второй этаж, он побрел к своему месту. Дойдя, плюхнулся на свой стул и закрыл глаза. «Сейчас всего восемь утра, все спят еще…» думал он. Открыв глаза, Костя осмотрелся. Взгляд его остановился на стареньком проигрывателе. Встав со стула, он подошел к нему и включил питание. Заиграла ритмичная музыка. Повернувшись на сто восемьдесят градусов, с пристрастием оглядел свое рабочее место, сел за столешницу, заранее прихватив с собой паяльник.

До того, как пришел первый сослуживец, Костя успел принять несколько посетителей — обычно люди подсовывали листочки с заказами под дверь, а сломанные предметы клали в специальный ящик, но сегодня, увидев, что дверь открыта, а изнутри играет музыка, на радостях подходили к не спавшему работнику и сдавали ему свои заказы. Первым из сослуживцев пришел Рома. Даже только придя на работу, он уже весь был покрыт машинным маслом, от рук уже давно не оттиралась сажа и копоть, волосы у него были выцветшие, и по цвету скорее всего напоминали темно-серый. Были они также у него взъерошены и давно не знали расчески. На лбу красовались его защитные очки, которые скорее напоминали атрибут летчика времен первой мировой войны, чем современный инструмент инженера. Парнишке совсем недавно перемахнуло за двадцать, он был худощав, доброжелателен и немного повернут на своей работе. Ему как никому легко давалась и механика, и электроника, и все прочие разделы инженерии.

— О, Костян! Привет! Как жизнь?

Настроение у него было приподнятое и он, не тратя время на пустые разговоры, двинулся к своему месту работы. — Ты мне поможешь сегодня? Дрезину бы поскорее закончить… — Рома крутанулся на стуле, и повернулся к Косте.

— Помогу, смотри кстати, что я все утро делал- Костя взял со стола свое детище и продемонстрировал его Роману. Это была спаянная из кусков металла, жести, плавленых гаек и прочего рабочего материала фигурка неведомого, но доброжелательного зверя, замершего на задних лапах в самой высоте своего прыжка.

— Поставишь на капот- протягивая фигурку, сообщил сталкер.

— Во, вот это шняга! Давай сюда, пойду примерю.-

Инженерик взял фигурку и потопал в противоположный край мастерской, где на верстаке лежали листы железа, отдаленно напоминающие обшивку будущей дрезины со встроенным двигателем внутреннего сгорания. Рома поставил фигурку прямо по центру и некоторое время любовался на нее.

— Так, теперь давай разберемся с тем хламом, что нам натаскали, а потом будем доводить до ума наше авто.

Роман чуть ли не бегом двигался к лестнице, и уже вскоре удары его ботинок об деревянную лестницу отдавались слабым эхом в тихой мастерской.

Рабочий день прошел без особых эксцессов, в полдень пришли почти все инженеры, и началось обыденное занятие. В мастерской обменивались колкостями, переговаривались, бывало, даже кто-то под особо понравившуюся музыку начинал танцевать, или вторить словам, доносившимся из динамиков. Работа над двигателем для самоходной дрезины тоже кипела: Рома с Костей заменили старую систему охлаждения, поставив самодельную установку. Запустив свое детище, они чуть не сожгли весь этаж, но уже через мгновение все замялось новой колкостью в адрес горе — изобретателей. Время бесстрастно летело, и незаметно малая стрелка часов дошла до отметки в половину седьмого вечера.