Завоевание Ирана арабами - [67]
Случаи сотрудничества с мусульманами отмечены и после событий при Кадисии, перед завоеванием сасанидской столицы. Источники называют «простолюдина» или «простолюдинов» из жителей Ктесифона, явившихся к Са'ду, чтобы указать арабам брод. Дехкан из Бурса заключил с Зухрой союз и строил мусульманам мосты[534]. В тексте пет прямого указания на принятие им ислама, но терминологически
Переход в ислам давал иноверцам определенные привилегии, теоретически уравнивал новообращенных с мусульманами-арабами. В самом общем виде это выражалось формулой «Для вас то же, что и для нас, на вас то же, что и на пас» (в значении «права и обязанности поровну»), часто встречавшейся как в тексте договоров, так и в изложении переговоров между арабами и иранцами. В конкретной ситуации существовали отступления от общего правила в ту или иную сторону. В этом отношении показательны переговоры посольства военачальника Сийаха, командовавшего одним из отрядов в Хузистане, с арабским полководцем Абу Мусой.
«[Сийах сказал]: "Что касается меня, я думаю, что мы должны перейти в их веру".
Они (иранцы. — A. K.) послали Ширавайха с десятью всадниками к Абу Мусе, чтобы тот принял условия, на которых они переходят в ислам. Ширавайх прибыл к Абу Мусе и сказал: "Мы очень пожелали принять вашу веру. Мы переходим в ислам, чтобы воевать вместе с вами против иранцев, но не воевать с вами против арабов. Если кто из арабов будет воевать против нас, вы защитите нас от них. Мы будем селиться, где хотим, и с теми из вас, с кем хотим. Вы причислите нас к благородным, получающим вознаграждения (жалованье). Пусть заключит с нами договор эмир, который выше тебя".
Абу Муса сказал: "Нет, для вас то же, что и для нас, на вас то же, что и на нас".
Они сказали: "Мы не согласны.
Абу Муса написал [об этом] Омару ибн ал-Хаттабу. Тот написал Абу Мусе: «Дай им то, что они у тебя просят". Абу Муса написал им об этом. Они приняли ислам и участвовали в осаде Тустара»[537].
Таким образом, эти переговоры больше напоминают торг, в котором мнение иранской стороны является решающим.
В другом письме, адресованном Абу Мусе, Омар дает ему указание: «При раздаче вознаграждения воздай им по достоинству, больше того, что получает каждый из арабов». И далее источник сообщает: «Выдал он сотне из них по две тысячи (драхм), а шестерым — Сийаху, Хосрову, у которого прозвище Миклас, Шахрийару, Шахравайху, Ширавайху и Афрузину — по две с половиной тысячи»[538].
В осаде Шуштара в Хузистане на стороне арабов принимали участие не менее ста иранских всадников-мусульман, составлявших целую боевую единицу. Данные источника вряд ли можно подвергнуть сомнению; другой автор, Балазури, их уточняет: «К тем всадникам примкнули и некоторые из иранских воинов, из тех, у которых не было земли». Балазури, кроме того, подчеркивает привилегию новообращенных мусульман выбирать место для поселения и племя-покровителя. Прибыв в Басру, иранские мусульмане заключили союз с тамимитами, создали свое поселение, прорыли оросительный канал, известный как «канал всадников»[539]. Общее число иранцев-мусульман в Басре, включая всадников и «безземельных», составляло несколько сот и, возможно, приближалось к тысяче. Примерно в то же время вместе с членами своего дома и свитой принял ислам правитель Хузистана Хормуздан (Хормузан). Он стал советником халифа Омара по иранским делам, жил в Медине и получал из казны халифа жалованье — 2 тыс. драхм; после покушения на Омара был казнен по обвинению в организации заговора[540].
Во время покорения Хузистана, как показывают источники, новообращенные мусульмане формально порывают со своим народом, поселяются вместе с арабами в городах — военных лагерях (очевидно, в целях большей безопасности от окружающего местного населения, которое в основной массе сохраняло свою религию). Такая практика существовала и впоследствии. Но что касается Вавилонии, то там принявшие ислам дехканы остались на своих местах. «Омар ибн ал-Хаттаб не вмешивался в их дела, не забирал у них землю, снял джизью с их шеи»[541], т. е. освободил от уплаты подушного налога. Они тоже получали положенные им две тысячи драхм, но не совсем ясно, было ли это единовременное вознаграждение (поскольку об их участии в боевых действиях не сообщается, живут они в своих владениях и имеют доход), или жалованье. Первое представляется более вероятным.
