Заводная обезьяна - [38]

Зыбин лежал долго. Кошка ушла. Потом он сел, отряхнул с  колен  пыль  и начал думать, что делать дальше. Ему  было  как-то  пусто  и  легко.  Только голова гудела. Голова была тяжелая, а тело, руки, ноги - легкие и как  будто немного не его. Словно он все отлежал. Он очень хотел думать, что ему дальше делать, но ничего у него не получалось. Потом  он  почувствовал,  что  хочет есть, и вспомнил о деньгах. Тронул карман  -  в  кармане  хрустнуло.  "Пойду поем", - подумал Юрка и встал.    

Он вышел на шоссе. Шел и все старался начать  думать,  что  ему  дальше делать, но тут почувствовал,  как  через  тонкую  подошву  полуботинок  жжет асфальт, и начал думать, какая жара, однако,- больше ни о чем.    

В придорожных кустах зашуршало,  громко  завозилось  что-то  маленькое, живое, мелькнула серая шерстка. "Кошка моя", - подумал Юрка,    

- Кис, кис, кис, - поманил он кошку, и  на  его  зов  из  кустов  мягко выпрыгнула обезьяна.    

- Ну, здравствуй, - сказал Юрка по-русски.    

- Здравствуй,- взглядом ответила обезьяна.    

- Как живешь? - спросил Юрка.    

- Спасибо. Так себе. А ты как?    

- Я очень плохо, - ответил Юрка.    

- Неприятности, да?    

- Да, большие неприятности, - подтвердил Юрка. - Понимаешь,  он  подумал, что я собираюсь удрать. Представляешь, каков подлец?    

- Да, неприятно, - отозвалась обезьяна.    

- Он подумал, что я и  каперты  поэтому  не  покупаю,  деньги  берегу, - продолжал Юрка, - а я искал сыну игрушку...    

 - Что теперь делать будешь?    

- Не знаю,- ответил Юрка.    

- Иди на траулер...    

- Мне очень, понимаешь, очень не хочется его видеть, - сказал Юрка.    

- Чего же ты хочешь?    

- Я хочу есть, - сказал Юрка. - А ты хочешь  есть? - Обезьяна  молчала.  Она сидела у обочины  шоссе,  тихо  перебирая  пепельно-розовыми  пальчиками,  и внимательно смотрела на Зыбина ласковыми и грустными глазами, только глаза и жили на ее острой старушечьей мордочке.    

- Ну, прощай, - сказал Юрка и пошел дальше по шоссе.  Он  прошел  метров тридцать и оглянулся. Обезьяна все сидела у обочины, склонив набок голову, и смотрела ему вслед.    

- Прощай! Спасибо тебе! - крикнул Юрка. Она ничего не ответила,  только смотрела на него ласково и грустно, Юрка прошел еще несколько шагов и  снова обернулся. Она все сидела и смотрела на него, хотела знать,  куда  он  идет. Юрка почувствовал, что надо идти к морю,  чтобы  успокоить  обезьяну,  и  он свернул в узкую улочку, бегущую вниз, к порту.    

На этой улочке он увидел маленький, совсем пустой трактирчик,  вошел  и сел за столик. После яркого солнца трактирчик казался  мрачноватым.  Но  тут было прохладно. Мрамор столика холодил руки. "Хорошо бы прижаться к  столику лицом". Стулья старые, скрипят. Стойка. Обычная стойка, конечно, с  зеркалом и  пыльными  бутылками  -наверху.  Рядом  со  стойкой  дверь.  Вдруг   дверь скрипнула,  и  что-то  маленькое,  лохматое  протиснулось  в   узкую   щель. "Обезьяна!" - подумал Юрка. Вошла кошка. "Может  быть,  это  моя  кошка?"  - подумал Юрка. Он не мог вспомнить, совсем забыл,  какой  была  его  кошка... Потом дверь раскрылась совсем, и вошел хозяин, пожилой смуглый испанец.    

- Что желает сеньор? - спросил хозяин по-испански.    

- У вас есть сосиски? - спросил Юрка по-английски. - Сосиски с хлебом  и много горчицы.    

- Один момент, - сказал хозяин по-английски, но с непривычным уху Зыбина акцентом и вышел.    

- Твой  хозяин  испанец? - спросил  Юрка  у   кошки.   Кошка   пристально посмотрела на него, отвернулась и вышла следом за хозяином.    

Через минуту или через час хозяин возвратился с  тарелкой,  на  которой лежали три красные сосиски, длинные, тонкие и красные, совсем не такие,  как у нас. А на краю - горчица. Много, наверное, полная столовая ложка. Юрка  не удивился, он знал, что горчица сладкая, тоже совсем не такая, как у  нас.  И еще хозяин принес бумажную тарелочку, на  которой  лежал  маленький  кусочек хлеба, такой тоненький, что он наверняка светился бы,  если  смотреть  через него на улицу.    

- Спасибо, - сказал Юрка.    

- Сеньор желает пива? У меня есть шотландское  пиво.  Очень  хорошее  и недорого... - предложил хозяин.    

- Да. Дайте мне пива, - сказал Юрка, подумав.    

Хозяин нырнул под стойку, вытащил оттуда бутылку,  ловко  открыл  ее  с таким звуком, будто поцеловал кого-то, опрокинул в высокий стакан,  поставил его на стол рядом с бутылкой.    

"Sweet  stout.  Edinburgh"[12],-прочел  Юрка  на  этикетке,  где   был нарисован самодовольный розовый  старик  со  стаканом  пива  в  руке.  Белый цилиндр, красный жилет, трость, очки, седая борода. "Какие они  разные,  эти старики!" - подумал Юрка и взглянул на хозяина. Хозяин перетирал за  стойкой рюмки.    

Юрка налил пива в стакан, отхлебнул и начал есть  сосиски,  тыча  их  в горчицу. Сосиски были безвкусные, как бумага, совсем не такие, как у нас,  а пиво хорошее. Только бутылочка очень маленькая...    

- Дайте мне еще хлеба, - попросил Юрка, когда съел одну сосиску.    

Хозяин принёс тарелочку с хлебом - один прозрачный кусочек.