Зависть - [96]

- Каком же?

- Может быть, вам это покажется смешным, но я хочу оставаться поблизости от него. Я вам признаюсь: мое желание - снять жилье напротив школы, окажись это возможным. Вы смеетесь надо мной?

- Я совсем не смеюсь над этой мыслью, напротив, я нахожу ее чудесной, поскольку благодаря такой близости вы сможете видеть Фредерика по два раза на день. Я не говорю уже о выходных днях, когда он будет всецело с нами.

- Правда, - сказала мадам Бастьен и улыбнулась. - Но вы не находите, что во мне слишком говорит материнское чувство?

- Мой ответ очень прост, мадам. Так как надо предвидеть не очень отдаленные события, я хочу сегодня же написать в Париж, чтобы условиться о первом подходящем жилище вблизи школы, которое мы снимем.

- Как вы добры!

- Но ведь это радость - находиться с вами поблизости от нашего Фредерика!

Мари на мгновение задумалась. Затем со сладостными слезами на глазах она взволнованно повернулась к Давиду:

- Счастье… Как это прекрасно!

И ее глаза, наполненные блаженством, искали глаза Давида. Долгое время они смотрели друг на друга в безмолвном экстазе.

Дверь комнаты отворилась, и Маргарита таинственно произнесла:

- Месье Давид, вы идете?

- Мой сын, где он? - поинтересовалась Мари.

- Месье Фредерик очень занят, мадам, - пояснила служанка, обменявшись заговорщицким взглядом с Давидом, который тут же вышел. - Если мадам хочет, я останусь здесь на тот случай, если вам что-то понадобится.

- Ах, Маргарита, Маргарита, - и молодая женщина с улыбкой покачала головой. - Тут какой-то заговор.

- Как это, мадам?

- Да я прекрасно вижу. Все утро хождение по коридору, уходы, приходы, отсутствие Фредерика, какой-то необычный шум в комнате для занятий…

- Уверяю вас, мадам, что…

- Хорошо, хорошо. Здесь пользуются моим положением, - вздохнула шутливо Мари. - Знают, что я не могу еще ходить, чтобы посмотреть самой, что там творится.

- Но, мадам…

- Маргарита, речь идет о сюрпризе?

- О сюрпризе, мадам?

- Расскажите же мне об этом, милая Маргарита, прошу вас. Пусть я буду радоваться заранее, подольше…

- Мадам, это окажется предательством, - сказала героически Маргарита.

В этот момент старый Андре приоткрыл дверь и с сияющим и таинственным видом обратился к служанке:

- Маргарита, спрашивают, где та вещь, которая…

- Ах, Боже мой, он пришел сказать какие-то глупости, у него на уме никогда не бывает ничего другого! - воскликнула служанка, подбегая к двери. Несколько минут она совещалась с Андре, понизив голос, а затем вернулась к хозяйке. Та улыбнулась:

- Ну, Маргарита, поскольку вы так жестоки, я пойду взгляну сама.

- Мадам, что вы задумали? Вам нельзя еще ходить после вашей болезни.

- Не ворчите, я покорилась. Так и быть, дождусь вашего сюрприза. Но как я хочу поскорее узнать!

Дверь снова открылась, вошли Давид, Фредерик и доктор Дюфур.

Подойдя к Фредерику, Маргарита тихонько сказала ему:

- Месье Фредерик, когда вы услышите покашливание за дверью, значит, все готово.

И она удалилась.

При виде доктора мадам Бастьен весело сказала:

- О, раз вы здесь, дорогой доктор, я больше не сомневаюсь в заговоре.

- Заговор? - доктор притворился изумленным.

- Да, да, - пояснила Мари. - Готовится какой-то сюрприз. Но предупреждаю вас, что сюрпризы очень опасны для больных и лучше все мне сказать заранее.

- Все, что я могу вам сказать, моя прекрасная и нетерпеливая больная, это то, что сегодня, как и было условлено, вы в первый раз за время болезни попробуете ходить одна, и мой долг, мадам, присутствовать при этом испытании ваших сил.

Едва доктор произнес эти слова, как за дверью послышался неестественно громкий кашель Маргариты.

- Пойдем, мама, - сказал ласково Фредерик, - наберись мужества. Мы сделаем большую прогулку по дому.

- О, я чувствую в себе достаточно сил, чтобы удивить вас, - молодая женщина улыбнулась и попыталась встать со своего шезлонга.

Это получилось не без труда, так как она была еще очень слаба.

Тогда возникла прелестная и трогательная картина.

Вставшая Мари нетвердыми шагами пошла вперед, Справа от нее находился Давид, слева - доктор, которые собирались поддерживать ее, если она ослабеет. Фредерик протягивал ей навстречу руки и медленно отступая, пятился назад, как обычно поступают взрослые с ребенком, которые делает первые шаги.

- Видите, как я окрепла! - радовалась Мари, приближаясь к сыну, улыбавшемуся ей. - Куда мы теперь пойдем?

- Увидишь, мама.

Едва Фредерик произнес эти слова, как полный ужаса крик Маргариты раздался за дверью.

Вдруг дверь распахнулась и грубый насмешливый голос произнес:

- Минутку! Простак-великан еще жив!

Мари, стоявшая лицом к двери, испустила страшный крик и упала навзничь.

Она увидела Жака Бастьена.

Глава XXXIX

Читатель помнит, наверное, что с момента отъезда в Блемур Бриду оделся в тулуп Жака Бастьена из козьих шкур, Бастьен, будучи в сильном опьянении, вопреки советам старого Андре, упорно решил проехать по разрытой наводнением дороге, которую к тому же пересекали еще и разливы вышедшего из берегов пруда. Конь сбился с ног, волоча за собой экипаж. Бриду хотел вылезти из него, но коляска попала в воду. Бриду затянуло под мельничные колеса и он утонул. Половина тулупа осталась оторванной на лопастях одного из мельничных колес. В его карманах нашли несколько распечатанных писем, адресованных месье Бастьену. Это и стало причиной ошибки. Полагали, что месье Бастьена затянуло под мельничные колеса, а тело судебного исполнителя исчезло в водах пруда.