Зависть - [71]

Давид занимался всеми этими сборами быстро и озабоченно, что поразило мадам Бастьен не меньше, чем ее сына. Когда все было готово, Давид бросил последний внимательный взгляд на каждый предмет и сказал Андре:

- Поезжайте как можно быстрее на границу наводнения. Мы с Фредериком сейчас нагоним вас. Вы поможете нам снять лодку и спустить ее на воду.

Телега свернула с поляны, на которой остались Давид, Фредерик и мадам Бастьен, и направилась к затопленной долине, видневшейся вдали. Склон был довольно крутой, и старый конь трусил резво.

Пока телега удалялась, Давид снова взял подзорную трубу, лежавшую на неотесанной деревянной скамье, и навел ее на ферму Жана-Франсуа. Вода залила уже на два фута крышу, на которой укрылась вся его семья.

Давид положил подзорную трубу на скамью и решительно промолвил Фредерику:

- Обнимите вашу мать, Фредерик, и идем. Время не ждет.

Мари вздрогнула всем телом и смертельно побледнела.

С минуту в душе молодой женщины шла мучительная борьба между голосом долга, велевшим ей предоставить Фредерику право совершить благородный поступок с риском для жизни, и голосом крови, понуждавшим ее помешать ему подвергаться страшной опасности. Эта борьба была настолько явственной, что Фредерик, не перестававший смотреть на свою мать, увидел ее ослабевшей, боявшейся потерять своего сына именно тогда, когда он снова стал таким, как раньше.

Мари обхватила Фредерика руками, чтобы помешать его отъезду, и воскликнула душераздирающим голосом.

- Нет, не пущу!

- Мама, - шепнул ей Фредерик, - я ведь хотел убить. А там люди, которых я могу спасти.

Чуть поколебавшись, Мари приняла героическое решение.

- Хорошо, пойдем, сын мой, - согласилась она и сделала шаг вперед, словно собиралась идти с ними спасать потерпевших наводнение.

- Мадам! - крикнул Давид, угадав ее решение. - Это невозможно!

- Господин Давид, я не покину своего сына!

- Но, мама!…

- Где будешь ты, там буду и я.

- Мадам, - проговорил Давид, - лодка рассчитана на пятерых. Мы можем спасти мужчину, женщину и троих детей. Если же вы поплывете с нами, мы будем вынуждены оставить погибнуть отца, мать или детей!

После этих слов мадам Бастьен уступила, не споря:

- Поезжай один, сын.

Обливаясь слезами, мать и сын обнялись в последний раз.

Фредерик обернулся и посмотрел на Давида, который, невзирая на твердость характера, не мог скрыть волнения.

- Мама, а он? - спросил Фредерик, указывая на своего друга.

- Спасите его тело, как спасли его душу, - воскликнула молодая женщина, судорожно прижав Давида к своей трепещущей груди. - Возвратите его мне… или я умру.

Давид тоже обнял целомудренно и нежно молодую мать, которая видела, что ее сын идет навстречу опасности.

В этом чистом объятии он прижал к сердцу свою сестру.

Затем, взяв Фредерика за руку, он устремился вслед за телегой. Оба бросили на бегу последний взгляд на мадам Бастьен, силы которой подошли к концу. Она упала на скамью, разбитая волнением.

Когда приступ слабости прошел, Мари встала и следила взглядом за своим сыном и Давидом до тех пор, пока они не скрылись.

Глава XXVII

Через четверть часа лодку сгрузили с телеги и спустили на воду.

- Андре, останьтесь с телегой на этом крутом берегу - приказал Давид. - Несчастные, которых мы хотим спасти, будут изнурены и не дойдут до дома мадам Бастьен.

- Хорошо, месье Давид, - сказал старик и добавил с волнением: - Мужайтесь, бедный Фредерик.

- Дитя мое, - обратился к нему Давид в тот момент, когда они собирались отплыть от берега, - что бы приготовиться ко всему, сделайте, как я: снимите обувь и одежду, только накиньте ее на плечи для защиты от холода. Что бы ни произошло; не занимайтесь мною - я очень хороший пловец. Желая меня спасти, вы погубите нас обоих. Садитесь на весла и гребите сильно, но не торопливо, берегите свои силы. Я встану на носу, буду измерять глубину и следить за встречными предметами. Спокойствие, твердость - и все будет хорошо.

Лодка отошла от берега.

Отвага, энергия, сознание благородства придали Фредерику силы, потерянные за время его долгого морального кризиса.

Его красивые черты оживились энтузиазмом, глаза были прикованы к Давиду, ловя его малейшие распоряжения. Сын мадам Бастьен греб мощно и быстро. При каждом ударе весел лодка равномерно продвигалась вперед.

Давид стоял на носу, выпрямившись во весь свой высокий рост, черные волосы трепал ветер. Он переводил взгляд с фермы, почти полностью затопленной, на воду, высматривая предметы, могущие явиться препятствием для их суденышка. Осторожный и хладнокровный Давид выказывал нерушимое спокойствие.

Несколько минут лодка шла легко и ровно, не встречая препятствий, но вдруг наставник закричал:

- Весла вверх!

Фредерик выполнил этот приказ и спустя мгновение лодка остановилась.

Давид, перегнувшись через борт, зондировал багром воду, которая, как он заметил, пузырилась в этом месте. Так происходит, когда под водой находится какое-нибудь препятствие.

В самом деле, Давид убедился, что лодка застряла над затопленными ивами. Если бы он не увидел опасности и лодка продолжала бы идти полным ходом, ее днище могло быть продырявлено острым суком или верхушкой дерева. Оттолкнувшись багром от ствола, Давид повернул лодку в сторону от опасного места.