Зависть - [55]
- Ах, мадам, я видела, что вы после возвращения с прогулки были заняты разговором с г-ном Давидом и вечером тоже, и я не хотела вам мешать, чтобы сообщить одну удивительную новость.
Относительно чего?
- Уже прошел час, как вы ушли на прогулку с Фредериком и г-ном Давидом, как вдруг я услышала шум у ворот. Я увидела великолепную коляску с четырьмя лошадьми. И кто бы, вы думали, в ней был, мадам? Госпожа маркиза де Пон-Бриллан, хотевшая с вами поговорить.
- Со мной? - воскликнула Мари, побледнев и испугавшись, как бы попытка Фредерика не оказалась раскрытой. Это невозможно, вы ошибаетесь, Маргарита. Я не знакома с госпожой де Пон-Бриллан.
- И все же эта милая старая дама спрашивала именно вас, мадам. Она даже сказала мне, говоря столь же просто, как и все мы: «Я очень огорчена, не застав мадам Бастьен. Я приехала, чтобы навестить ее по-соседски, повидаться с ней. В общем, когда дорогая мадам Бастьен вернется, ты ей скажешь, что я еще заеду к ней на днях.
Не так ли, моя девочка? Не надо, чтобы она брала на себя труд, отдавая ответный визит в замок - это может принести беспокойство милой даме. А я этого вовсе не хочу. Но я частенько буду заезжать сюда с опорой моей старости…»
- Что это может значит? - размышляла мадам Бастьен, смущенная происшествием и не знавшая, чему приписать этот неожиданный визит.
Маргарита решила, что ее хозяйка пытается объяснить слова «с опорой моей старости» и добавила:
- Госпожа маркиза хотела сказать, что она часто будет навещать вас со своим внуком.
- Она говорила это? - испугалась Мари от мысли, что Фредерик и маркиз де Пон-Бриллан встретятся у нее в доме, - она говорила, что будет приезжать…
- С господином маркизом, да, мадам. И эта милая дама еще добавила: «Моя девочка, опора моей старости, иначе говоря, мой внук - весьма хорош собой и щедр, как король. Но, поскольку я была так незадачлива и не повидала мадам Бастьен, мне надо ехать. Но, моя девочка, я страдаю от жажды. Не можешь ли ты дать мне стакан чистой воды?» Конечно, мадам, - отвечала я, гордая тем, что столь важная дама запросто попросила у меня стакан воды. Но себе я сказала: «Что же, если госпожа маркиза из любезности попросила у меня стакан воды, я отвечу ей любезностью, подав стакан вина». Я побежала на кухню, налила доверху стакан и, поставив на чистую тарелку, вернулась к коляске.
- Вы должны были, Маргарита, дать маркизе только стакан воды, которую она и просила. Ах, ладно, это уже не важно.
- Простите, мадам, я напротив, была права, дав ей вина, поскольку госпожа маркиза взяла его.
- Большой стакан вина?
- Да. И она не отделалась тем, что лишь смочила губы. Да еще заставила выпить остаток другую старую даму, которая ее сопровождала, но, по-моему, она не любит вино, потому что сделала гримасу после того, как выпила. Тогда госпожа маркиза добавила: «Скажи, моя милочка, дорогой госпоже Бастьен, что мы выпили за ее здоровье и за ее красивые глаза». Возвращая мне стакан, она положила внутрь… знаете что, мадам? - Пять вот этих золотых монет, сказав при этом: «Это для людей мадам Бастьен при условии, что они выпьют за здоровье моего внука, маркиза Пон-Бриллана. До свидания, моя девочка». И красивая коляска уехала.
- Я огорчена, Маргарита, что у вас не хватило деликатности отказаться от денег, которые вам давали.
- Но, мадам, пять золотых луи!
- Тем более, поскольку сумма значительная, меня тяготит то, что вы ее приняли.
- Боже мой, я не знала, мадам, такое со мной случилось в первый раз, и если мадам желает, я отнесу эти деньги в замок.
- Это будет еще хуже. Но прошу вас, Маргарита, если вы хоть сколько-нибудь привязаны ко мне, пожертвуйте эти сто франков в церковь для бедняков прихода.
- Завтра же я сделаю это, мадам, - сказала мужественно Маргарита. - Теперь, после ваших слов о моей ошибке, монеты жгут мне пальцы.
- Спасибо, Маргарита, спасибо. Я знаю, что вы добрая и честная женщина. Но еще одно: мой сын знает, что госпожа де Пон-Бриллан приезжала сюда?
- Нет, мадам, ведь я ему ничего не рассказывала и была дома одна, когда приехала маркиза.
- Маргарита, важно, чтобы мой сын не узнал об этом визите.
- Хорошо, мадам, я ни словечком не обмолвлюсь. И, наконец, если мадам де Пон-Бриллан еще будет приезжать сюда, то независимо от того, буду ли я дома или нет, говорите, что я отсутствую.
- Как, мадам, вы отказываетесь принять такую важную даму?
- Милая Маргарита, я-то ведь не важная дама и не хочу другого общества, кроме людей моего круга. Итак, условились: меня нет дома, если госпожа маркиза снова появится, и мой сын ничего не должен знать об этом.
- Хорошо, мадам, можете положиться на меня.
Мари Бастьен напрасно старалась угадать цель этого визита, которая ее тем более поражала, что она постоянно помнила о ненависти Фредерика к маркизу де Пон-Бриллан.
На другое утро Мари поделилась новостью об этом событии с Давидом. Он отметил две детали, которые поразили ее, хотя с совершенно другой точки зрения.
- Вот что я думаю, мадам, - сказал Давид, - просьба принести воды была только предлогом, чтобы показать свою щедрость, которая была бы расточительством, если бы не преследовала какую-то заднюю мысль.
Переиздание остросюжетного романа широко известного писателя Эжена Сю о нравах французского общества XIX века.
Роман известного французского писателя Эжена Сю «Парижские тайны» завоюет внимание читателей увлекательным сюжетом. Персонажи книги – люди парижских трущоб и выходцы из высшего общества. Сложные взаимоотношения героев, эгоизм и благородство являются лейтмотивом произведения, ставшего значительным явлением в литературе XIX века. «После короткого молчания вдова казненного сказала дочери: – Пойди и принеси дров; ночью мы приведем в порядок дровяной сарай… когда вернутся Николя и Марсиаль. – Марсиаль? Стало быть, вы и ему хотите рассказать, что… – Принеси дров, – повторила вдова, резко обрывая дочь. Тыква, привыкшая подчиняться этой железной воле, зажгла фонарь и вышла…».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Пасторальные, полные юмора сцены жизни в Голландии, которые сменяются захватывающими, удивительными по своей экзотике эпизодами злоключений юных влюбленных в дебрях колониальной Гвианы, — найдет читатель в романе Эжена Сю.Книга рассчитана на массового читателя.
Мари Жозеф Эжен Сю (1804–1857) — французский писатель. Родился в семье известного хирурга, служившего при дворе Наполеона. В 1825–1827 гг. Сю в качестве военного врача участвовал в морских экспедициях французского флота, в том числе и в кровопролитном Наваринском сражении. Отец оставил ему миллионное состояние, что позволило Сю вести образ жизни парижского денди, отдавшись исключительно литературе. Как литератор Сю начинает в 1832 г. с авантюрных морских романов, в дальнейшем переходит к романам историческим; за которыми последовали бытовые (иногда именуемые «салонными»)
В популярном романе известного французского писателя Эжена Сю (1804–1857) даны картины жизни богачей и бедняков — высшего света и «дна» Парижа. Многоплановое повествование, авантюрный увлекательный сюжет романа вызывают неизменный интерес многих…Маркиз де Сомбрей случайно покалечил рабочего, переходившего улицу перед его каретой. Маркиз благороден и отдает на лечение бедняги кошелек с золотом. Но раненый умирает, а его дочь прелестна, и сразу же появляются желающие воспользоваться ее красотой. Маркиз не может допустить, чтобы его друг использовал девушку как проститутку.
«В Верхней Швабии еще до сего дня стоят стены замка Гогенцоллернов, который некогда был самым величественным в стране. Он поднимается на круглой крутой горе, и с его отвесной высоты широко и далеко видна страна. Но так же далеко и даже еще много дальше, чем можно видеть отовсюду в стране этот замок, сделался страшен смелый род Цоллернов, и имена их знали и чтили во всех немецких землях. Много веков тому назад, когда, я думаю, порох еще не был изобретен, на этой твердыне жил один Цоллерн, который по своей натуре был очень странным человеком…».
«Полтораста лет тому назад, когда в России тяжелый труд самобытного дела заменялся легким и веселым трудом подражания, тогда и литература возникла у нас на тех же условиях, то есть на покорном перенесении на русскую почву, без вопроса и критики, иностранной литературной деятельности. Подражать легко, но для самостоятельного духа тяжело отказаться от самостоятельности и осудить себя на эту легкость, тяжело обречь все свои силы и таланты на наиболее удачное перенимание чужой наружности, чужих нравов и обычаев…».
«Новый замечательный роман г. Писемского не есть собственно, как знают теперь, вероятно, все русские читатели, история тысячи душ одной небольшой части нашего православного мира, столь хорошо известного автору, а история ложного исправителя нравов и гражданских злоупотреблений наших, поддельного государственного человека, г. Калиновича. Автор превосходных рассказов из народной и провинциальной нашей жизни покинул на время обычную почву своей деятельности, перенесся в круг высшего петербургского чиновничества, и с своим неизменным талантом воспроизведения лиц, крупных оригинальных характеров и явлений жизни попробовал кисть на сложном психическом анализе, на изображении тех искусственных, темных и противоположных элементов, из которых требованиями времени и обстоятельств вызываются люди, подобные Калиновичу…».
«Некогда жил в Индии один владелец кофейных плантаций, которому понадобилось расчистить землю в лесу для разведения кофейных деревьев. Он срубил все деревья, сжёг все поросли, но остались пни. Динамит дорог, а выжигать огнём долго. Счастливой срединой в деле корчевания является царь животных – слон. Он или вырывает пень клыками – если они есть у него, – или вытаскивает его с помощью верёвок. Поэтому плантатор стал нанимать слонов и поодиночке, и по двое, и по трое и принялся за дело…».
Григорий Петрович Данилевский (1829-1890) известен, главным образом, своими историческими романами «Мирович», «Княжна Тараканова». Но его перу принадлежит и множество очерков, описывающих быт его родной Харьковской губернии. Среди них отдельное место занимают «Четыре времени года украинской охоты», где от лица охотника-любителя рассказывается о природе, быте и народных верованиях Украины середины XIX века, о охотничьих приемах и уловках, о повадках дичи и народных суевериях. Произведение написано ярким, живым языком, и будет полезно и приятно не только любителям охоты...
Творчество Уильяма Сарояна хорошо известно в нашей стране. Его произведения не раз издавались на русском языке.В историю современной американской литературы Уильям Сароян (1908–1981) вошел как выдающийся мастер рассказа, соединивший в своей неподражаемой манере традиции А. Чехова и Шервуда Андерсона. Сароян не просто любит людей, он учит своих героев видеть за разнообразными человеческими недостатками светлое и доброе начало.