Заветное чувство - [27]

– Признаюсь тебе, – Эрвин, довольный собой, гордо объяснял: – к романам это не имело никакого отношения. Все эти женщины – мои родственницы.

– Я знаю, глупый, – улыбнулась Мелия и, запрокинув голову, поцеловала его в щеку.

– ?.. – Эрвин поднял брови.

– Николь сказала.

– Ну, эти женщины! А я-то был так доволен собой, представлял с наслаждением, как ты будешь ревновать. Зря, значит, старался.

– Сначала-то я просто зеленела от ревности. – Лучше было не говорить этого, да не утерпела. – Всякий раз, когда ты по составленному мною графику уходил на новое свидание, приходила просто в исступление. Места себе не находила! Пожалуйста, Эрвин, никогда не делай так больше.

– Не буду, любимая, – пообещал он, касаясь губами ее волос. – Но и ты брала реванш, тыча мне в нос своим Чарли. Мне он сразу не понравился. Я приехал к вам на обед, чтобы позлить тебя, а тут ты притаскиваешь этого парня, мой великолепный план рушится, и зеленеть от ревности приходится мне.

– Значит, и Чарли тебе не понравился?

– Может, он и неплохой, но только не в тот момент, когда ухаживает за моей девушкой.

– Но ты же вел себя с ним как со старым другом! Вся семья находила это очень забавным, я же была просто убита. Ты общался с Чарли больше, чем со мной!

– А что мне оставалось делать? Не мог же я доставить тебе удовольствие, показав, что ревную!

Мелия еще ближе прижалась к нему. Вокруг ласково плескалось море. Где-то в вышине прокричала чайка. Задумчиво девушка глядела на синее небо, радуясь солнцу, легкому бризу и чувству возрождающейся любви.

– Сможем ли мы забыть все это? – спросил Эрвин. – Жить так, будто не было этих лет разлуки? Начать все с нуля?

– Не знаю, – с сомнением покачала головой Мелия.

Но сердце подсказывало, что надежды терять не надо. Закрыла глаза, с наслаждением ощущая дуновение ветра на лице. Пролетевшие годы изменили ее. Теперь она более уверена в себе, сильнее духом. На этот раз будет бороться за свое счастье. Но если придется вновь отказаться от Эрвина, она больше не будет скрывать, почему это происходит, и брать всю вину на себя.

На девушку вновь нахлынули воспоминания, как тяжело жилось без Эрвина. Несколько месяцев держалась из гордости, уговаривая себя, что хотя не происходит из старинной калифорнийской знати, но ей нечего стыдиться своего происхождения. Она гордилась семьей и не будет извиняться за то, что она дочь рабочих.

Но когда гордость перестала поддерживать, в душе остались только пустота да не веселые думы о том, как жить без Эрвина дальше.

Как и Эрвин, она заставляла себя жить усилием воли, переходя из одного дня в другой. Безнадежная любовь и сожаления о прошлом не оставляли ее.

– Начнем все сначала, – проговорил Эрвин. – Давай попробуем, Мел.

– Да, любимый мой! – горячо откликнулась девушка.

Эрвин поцеловал так, что Мелия в поцелуе ощутила всю боль и тоску прошлого, радость обретения и ликование собственника, беспредельную нежность и сжигающую страсть. Мелия горячо отвечала. Она любила его! Казалось, что они не сливаются в поцелуе, а забывают навсегда горькие годы разлуки, берут у них реванш, и не могли оторваться друг от друга. К действительности вернули паруса, хлопающие на ветру. Судно неслось неизвестно куда, и Эрвину пришлось выравнивать курс.

– Я люблю тебя, Мелия! – взволнованно произнес он наконец. – Чуть с ума не сошел. Если б не Джордж, не знаю, что бы со мной сталось. Брат был со мной так терпелив, хотя я ни о чем не рассказывал. Но он, конечно, понимал, что мое состояние связано с разрывом с тобой. А я просто не мог ничего говорить о тебе. Это причиняло физическую боль. Мне становилось легче только тут, на яхте.

Повернувшись к нему, Мелия как ребенок обхватила его и спрятала лицо на его груди, словно забирая всю боль.

– Когда ты сказала, что любишь другого, мне оставалось только смириться. Я понимал, что тебе нелегко – любить одного, а быть помолвленной с другим.

У Мелии перехватило горло. Она боялась расплакаться. Уже готово было вырваться признание, что нет никакого другого, что все это – обман.

– Ты не расскажешь мне о нем?

– Нет! – воскликнула она, решительно мотая головой.

Ну не смогла она сказать, что разлучила их мать Эрвина! Придется взять всю вину на себя. Господи, помоги мне! – взмолилась девушка. Ведь признаться, что никакого жениха не было, значило открыть, какую роль сыграла в этом деле мать Эрвина, которую он так горячо любит. Нет, это невозможно.

Свободной от штурвала рукой он крепко обнял хрупкие плечи.

– Я тогда решил, что если не женюсь на тебе, то не женюсь никогда, – проговорил Эрвин после долгого молчания. – Представь такую картину: лет эдак через двадцать сижу у потрескивающего камина в смокинге, покуриваю трубку, а у ног лежит верный пес?

Нарисованный образ холостяка был так нелеп и так дьявольски не сочетался с Эрвином, что Мелия долго смеялась.

– Ты – в смокинге и с трубкой? Да никогда!

– А вообрази меня одиноко живущим в огромном доме с семью спальнями?

– Нет, ты не можешь так жить, – уже потрясенно воскликнула девушка.

– Ну а как насчет роли главы семейства? Меня можно представить отцом большого семейства?