Завещание - [6]

«Черт возьми!», – в сердцах пробормотал полковник,– «Один про Фому, другой про Ерему».

Он плеснул из бутылки в хрустальный бокал коньяку, отмерил на глаз, добавил, вернул бутылку на место, вдохнул аромат напитка, сделал глоток и, подержав чуть во рту обжигающую нёбо жидкость, проглотил. Подойдя к окну, он отодвинул тяжелые занавески и выглянул на улицу. Холодно и снежно. Занимался серый день.

«Этот Мартынов, похоже, жеребец приглуповатый, но опасен! Гляди настучит на тебя начальству, а потом и обойдет по кривой и сам же на твоё место сядет. А с другой стороны этот Юрка Карп. Правдоискатель. Ходячая совесть. Точно с Луны свалился. Законность, истина! А времена нынче какие? Базар цену диктует! На что спрос, на то и цена. Вон Политковская, Листьев, да ещё с десяток пулю заработали на правдоискании… Тошнит. А с другой стороны, жить то хочется!» – он отпил ещё из бокала,– «Юрка, впрочем, человек надежный, старый корень, да и умен, а этот чистый жеребец, однако, опасен…»

5

Хасид хабада раввин Эзра Гур вернулся домой как раз к вечерней трапезе.

― А вот и папа пришел,– раздался из кухни голос жены с крепким американским акцентом.

На её возглас в гостиную выбежали дети, две чудные девочки шести и пяти лет на вид и примерно трехлетний карапуз, одетый празднично в черные брючки, белую рубашечку и настоящую жилетку поверх. На голове его красовалась белая шелковая кипа, расшитая серебром, и весь он являл собою необыкновенную детскую серьезность. Девочки так же были одеты по–нарядному.

― Ну, вот, я успел вовремя. Сегодня зажигаем третью свечу, верно, Йонатан?

― Дети, осторожно, я несу горячие латкес,– жена вышла из кухни с керамическим котелком в руках, из которого валил пар и распространялся аромат жареного лука, масла и картошки. Она говорила на иврите, но не было сомнения в её родовых корнях.

― Сара, спасибо, дорогая! Геула, Дебора, Йонатан, становитесь здесь, давайте прочитаем молитву и зажжем третью свечу.

После завершения обряда все собрались вокруг стола.

― Как прошел первый визит в семью Бен Давид?- обратилась Сара к супругу, разложив пищу по тарелкам.

― Ты знаешь, можно считать неплохо. Мне удалось немного ободрить их. Настолько, что, ты представь Сара, они решили меня отблагодарить материально! Сунули в руку конверт с деньгами. Впрочем, у них там это принято, но главное, что Номи, молодая мать мальчика, не могла, кажется, поверить, что у нас это не принято! Что мы действуем от чистого сердца и из лучших побуждений.

― Она симпатичная?

― Возможно, а вот мальчик чудный. Ему только четырнадцать. У него какое–то душевное расстройство, проявившееся только сейчас, то есть в начале года, и вот они теперь встали перед проблемой борьбы с недугом. Отец только что, как я понял, приехал к сыну из России… Ему, мне кажется, особенно тяжело. Он старый, старше жены лет на тридцать, или около того, и выглядит ужасно. Просто убит горем… Я не знаю точно их истории, меня только просили помочь. Пинхас из Бруклина.

― Надо отца познакомить с Мордехаем . Он знает идиш?

― Как я понял, знает немного немецкий и французский, но он, кажется, в полнейшей депрессии, ему надо побеседовать с психиатром. Может обратиться к доктору Шапиро? Он не откажет в мицве. Ах, да, совсем забыл, твои латкес и вообще весь ужин, что ты приготовила, произвел потрясающее впечатление! Все тебя благодарят и облизывают пальчики. Кстати, я их пригласил на вечернюю трапезу в шабес, так что готовься.

― Я рада. Вот ещё позовем Мордехая и семью доктора Шапиро, если они смогут. Займись этим, Эзра, а я займусь кухней.

― Отличная идея, дорогая! Девочки, как наши успехи сегодня?

― Эзра, совсем забыла, звонил какой–то господин Аркадий из Бельгии, просил перезвонить. Вот телефон.

6

Частный детектив семьи Фридланд, особенно в последнее время, стал для Генриха Львовича не просто незаменимым человеком, но, правду сказать, самым близким человеком, во всяком случае, таким, кому он мог довериться вполне. Генриху Львовичу казалось, и он очень хотел в это верить и верил, может быть, даже чересчур, что Господь послал ему подарок судьбы в лице этого спокойного, умного, сильного и уверенного в себе человека. Они встречались теперь по настоянию Юрия Ивановича в разных местах, но только не дома и не в офисе ни у одного из них.

― Не спешите с выводами, Генрих Львович. Я сумел найти следы доктора Розовской. Она улетела в Рим два дня назад.

― Одна?

― С дочкой.

― А Бергман, значит, с семьей оказался нынче в Бельгии.

― Совершенно верно. У вашего дяди, Игоря Давидовича.

― Артур благополучно улетел в Вену и домой. А моя сестра, Юрий Иванович, ещё здесь? – не без горькой иронии спросил Генрих Львович.

― Сестра с мужем здесь. Но я вам заявляю совершенно серьезно, вас с сестрой будут трясти. Мартынов после покушения на него со стороны водителя вашего отца заставил полковника Барсина официально открыть уголовное дело. Поскольку водитель был вместе с Артуром Львовичем, а он в связи с вами, то вы все значитесь среди подозреваемых лиц в убийстве отца, организации покушения на следователя при исполнении и попытке помешать следствию. На счастье Анны Львовны у неё на излечении находятся весьма влиятельные люди из городской думы и окружения губернатора. Но Мартынов будет стараться прижать её к стенке. С вами же, Генрих Львович, он будет действовать грубее. Я советую вам взять хорошего адвоката по уголовным делам и желательно не из вашего окружения, а постороннего, но сильного. Вы, Генрих Львович, как я успел вас узнать, человек мягкий, податливый, он вас скрутит и засудит ни за что! Я этих типов знаю. Выскочка. Ему лишь бы выслужиться, начальству свою прыть показать, а до истины ему дела нет.