Завещание Мазепы, князя Священной Римской империи - [12]
— Нет, Гриша, — вынужденно признался я, — дело не в этом. Я не хотел расстраивать тебя, но… я ведь женат.
— Как?! — вскипел Гриша и дико выпучил глаза. — И молчал?! Морочил мне голову!
— Постой! Дай я тебе объясню!
Дальнейшие слова утонули в неиссякаемом водовороте Гришиного красноречия. Если английский язык беден настолько, что в минуты гнева знает только два слова: «Фак ю!» — то русский… О, великий и могучий русский язык — чем бы ни завершилась наша история, независимость и суверенитет Украины не пострадают, если отдельная его часть целиком войдёт в «рiдну мову». Мудрость — это умение ждать. Я терпеливо выжидал, пока Гришин фонтан иссякнет, и когда он замолк, набирая в лёгкие воздух для оглушительной тирады, вставил в образовавшуюся щель: «Я не совсем женат!»
— Как?! — осёкся он и незамедлительно потребовал. — Поясни!
— Она меня оставила.
— Врёшь! — без прежнего энтузиазма произнёс он, и с надеждой посмотрел на меня.
Я открыл, было, рот, намереваясь рассказать о коварстве жены, бросившей меня три месяца назад, и застыл от ужаса — на балконе стояла Софья…
— Что за немая сцена?! Не вижу восторга! — непринуждённо уведомила она, входя в комнату, как будто ежедневно именно таким образом проникала в квартиру, но, увидев незнакомца, соизволила пояснить: «Я забыла дома ключи. Пришлось обратиться к пожарным».
— Но…
— Ты не отвечал ни на телефонный звонок, ни на звонок в дверь.
— Хм, — я не нашёл слов и перевёл взгляд на Гришу. Он недоумевал и вопросительно глядел на меня. Наши глаза встретились, но сказать было нечего — язык словно примёрз к нёбу.
— Ты меня представишь своему гостю или предпочитаешь, чтобы я, как обычно, делала всё сама? — с бесстыдностью изрекла Софья и уставилась на Гришу так, как будто до этого ей не приходилось видеть живого мужчины.
— Моя жена… — безнадёжно махнул я рукой и сел в кресло.
— Софа, — обращаясь к Грише, царственно ладонью книзу протянула она руку. — Бывшая жена.
— Бывшая или настоящая? — уточнил Гриша, учтиво пожимая руку, хотя первый его порыв был поцеловать.
— Эта деталь биографии имеет принципиальное значение? — дерзко спросила нахалка, устраиваясь в кресле. Высоко взмахнув правой ногой, она грациозно очертила фигуру высшего пилотажа — во время полёта желающие могли лицезреть прелести французского белья — и опустила на левое колено.
— Нет. Я просто хотел уточнить, — смутился Гриша и густо покраснел. — Без всякой задней мысли.
— Григорий Дорошенко, — вмешался я, представляя гостя жене. Зная умение Софы загонять оппонента в угол и делать из него фаршированную рыбу, лучше всё о нём сказать самому. — Потомок гетмана Правобережной Украины Петра Дорошенко.
— Ага… Ещё один сумасшедший… — она разочарованно скривила губы. — Палата номер шесть. Один — потомок Наполеона, второй — гетмана Дорошенко… Осталось найти койку мне. Но сперва я должна породниться с Жозефиной Богарне, Мариной Мнишек или, на худой конец, с Екатериной Великой…
— С Голдой Меир, — не выдержал я и взорвался. — Прекрати цирк! Дура!
Гриша недоумённо наблюдал за нашей перепалкой, пытаясь осознать её смысл, и желая прекратить словоблудие «драгоценной» супруги, я разыскал в стопке газет два номера «Одесского вестника» от 4 и 6 января 1996 года. Тайна моей семьи, раскрытая в публикации «Заговорил праправнук Бонапарта», благодаря «Одесскому вестнику», известна многим. Для Гриши — полтавский гость одесских газет не читал — шариковой ручкой я выделил основные моменты и протянул ему газеты: «Читай. Здесь всё написано».
«Тетради моего деда, с помощью мамы, переведенные с идиша на русский, не дают мне покоя уже много лет. Трудно поверить в это, но я — прямой потомок императора Франции Наполеона Бонапарта», — зачитал он вслух. Я резко прервал его.
— Читай молча.
Гриша удивлённо вскинул брови.
— Это о ком?
— Обо мне. Читай. Потом поймёшь.
«Долгие годы эта тайна „за семью печатями“ хранилась в нашей семье, ибо раскрытие её грозило отнюдь не ссылкой на экзотический остров Святой Елены. А несколько дальше… Скажем, на Соловки», — шевелил он губами, остановился, недоумённо уставился на меня и растерянно прошептал: «Что это?»
— Не отвлекайся. Читай дальше, — буркнул я, и с намерением исключить несвоевременные расспросы, взял Софью за руку и увёл на кухню. В ушах слышался голос Гриши, озвучивающий историю моей семьи. Даже если меня ночью разбудят, я расскажу её слово в слово. Но учитывая человеческий фактор, в возбуждённом состоянии склонный к оговоркам и ошибкам в указании исторических дат и имён, доверимся дедушкиным тетрадям и страницам «Одесского вестника».
Заговорил праправнук Бонапарта
«Тетради моего деда, с помощью мамы, переведенные с идиша на русский, не дают мне покоя уже много лет. Трудно в это поверить, но я — прямой потомок императора Франции Наполеона Бонапарта.
Долгие годы эта тайна „за семью печатями“ хранилась в нашей семье, ибо раскрытие её грозило ссылкой отнюдь не на экзотический остров Святой Елены. А несколько дальше… Скажем, на Соловки.
По прошествии двух столетий мир стал иным. Незаконнорожденные отпрыски коронованных фамилий, которых опасались из-за возможных посягательств на трон, сегодня могут спать спокойно. Их не умерщвляют, не заключают в тюрьму. Они не находятся пожизненно под присмотром спецслужб, не живут под чужой фамилией и не вздрагивают при каждом шорохе листьев. Они ведут обычную жизнь, волнующую разве что журналистов.
