Завернувшись в теплый плед. Лето - [17]
Козлы невнятно заблеяли.
— А, Иванушка! Здравствуй, милок.
Самый смирный и молчаливый козёл грустно кивает, зазвенев колокольчиком.
— Ах, Иванушка, с печалью тянет Потапыч, — а нельзя ведь людям сюда… Ладно, сиди уж.
Кабаны посоветовались, склонившись рылами друг к другу.
— Потапыч, поможем. Не подведём. Шкура, щетина, сало, мясо есть, желудей нароем, не переживай.
— Ну, добро, братцы, спасибо, — гудит благодарно Медведь.
— А с меня мёд, сушеных ягоды, масла топленое. Машу попрошу пирогов напечь, когда на выходные приедет. У белок займём грибов да орехов.
— Заяц! С тебя капуста. В село пойдёшь, на огороды. Разрешаю, раз для общества надо.
— Курица! Своим передай, чтобы яйца несли. Обычные.
— Куд-куд-куда? — трясёт она в ответ гребешком.
— Да куда, куда! Сюда пусть и несут, сядь, не мельтеши, — рыкает беззлобно Потапыч.
Очередь доходит до Лисы. Медведь призадумался. Что с неё взять? Мать-одиночка. Дома по лавкам 33 колобка ждут. Подбирает их по всему лесу, выхаживает, нянчится с ними, малыми детьми. Ведь не от хорошей жизни из дома бегут.
— Потапыч, сметану и муку могу…
— Да ладно уж, — отмахивается Медведь. — А вот прибегут с Дальнего Леса с детьми малыми, поможешь игры для них организовать?
— Лады, — улыбается Лиса-Краса.
— Вот и отлично, братцы, с помощью пострадавшим соседям определились. А завтра жду всех на этом же месте, — подводит Медведь итог.
…Медведь кашлянул. Все притихли.
— Волк, выходи, — кличет друга Потапыч.
Стоявший в тени Волк шагает вперёд. В последнее время он осунулся, погрустнел, стал впадать в приступы сентиментальности.
Шерсть его уже искрилась серебром. Молодость Волка давно прошла, оставив многочисленные шрамы на шкуре и в душе.
— Подошли к главному вопросу, — слова даются Медведю нелегко. Речь идёт о друге детства. — Необходимо обсудить поведение Волка. Перестал ты, братец, справляться со своей работой. Не пугаешь никого, не кусаешь, а Лесу нашему нужны происшествия. Без них сказки не пишутся! Сказочники жалуются который год.
«Ах ты, ёлки-палки, лес густой. Знаю твою тоску, друг родной, семь лет бобылем живёшь. Хозяйка тебе в доме нужна», — с сочувствием глядит на него Медведь.
— Как раньше было в нашем Старом Лесу? Помнишь? Надо что-то менять, а? — вопрошает Медведь.
— Надо. Вот как решите, так и будет, — отмахивается Волк.
Странно и неловко ему стоять перед всеми.
— О, раньше! — подхватывают Кабаны. А помнишь, Серый, как ты нас погонял тогда? — И три кабана захрюкали, подвизгивая. — Славно погонял, славно! А сколько мы тогда домов построили? Да что там, много всего было, так и сдружились.
— А со мной, Серенький? Уж сколько пережили, из одной сказки в другую только и бегали! — запела Лиса-Краса. Да кабы не ты, пропала бы я совсем! И рыбу для меня из проруби на хвост ловил, и вёз на спине целых 10 верст, а сколько раз мужики тебя били? Бог мой, страшно вспомнить! — прижалась к плечу Лиса.
— Да хватит, Краса, ну, кому говорю, — смущается Волк.
Медведь звенит карандашом по стакану:
— Вот об этом и речь, звери мои, об этом и толкую. Действия нужны, действия! Прошлое отличное. Только было это когда? Три порося уж Кабаны, семь козлят в Козлов превратились, у Лисы 33 колобка по дому катаются. Последний раз девочку напугал, дятлу шапочка осталась, так это ж было 20 лет назад!
— Ме-ме-мезобразие! На пе-е-енсию пора-а!
— Вот Козлы, — шепчет Курица.
— Ведь у нас уже не Лес, а болото! Сколько лет и ни одной у нас новости, а значит, ни одной сказки у людей! А ведь без сказок жизнь пустая, не интересная и пресная! Волк, взбодрись, ты ведь у нас единственная надежда! Разве людей без волшебства оставим? — настойчиво продолжает Потапыч.
Волк отчаянно бьет кулаком в грудь: «Тоска тут зелёная! Сидит вот здесь и не выходит. Тошно, хоть волком вой!»
— А, давай-ка, друг, на работу? Ты у нас в санитарах леса числишься? Вот завтра и начнешь, Заяц с Дятлом тебе в помощь. Дятел слабые деревья покажет, он их уж простучал все, а Заяц кору подгрызет. Ничего, все наладится, дружище, — медведь похлопывает Волка по спине. — Труд от тоски избавит, на работу переключишься и решение придёт. И настроение наладится. В беде тебя не оставим, поможем, не Козлы же мы».
— Ме-ме-мечта! — заблеяли Козлы, кого-то увидев.
— Ах, какая шуба! — шепчет Лиса-Краса.
— Зачёт! 10 баллов! Ты откуда, красотка? — расцвели Кабаны.
А Потапыч вдруг отвешивает неуклюжий поклон и произносит: «Добро пожаловать, мадам!»
Волк настороженно и нервно оглядывается. В свете луны стоит Белая Волчица. Капли дождя сверкают на густой шерсти, кажется, что она укрыта звёздным мерцающим покрывалом. Жёлтые влажные глаза смотрят ясно и серьезно. «Видимо, нужно что-то сказать», -мелькает у него в голове. Но в горле почему-то першит, а поперёк души стоит ком. Мир для него в мгновение стал иным.
Волчица мягко кивает на приветствие Медведя: «Доброй ночи. Я пришла из Далёкого Леса. Моего дома больше нет. И, если разрешите, я хочу остаться в вашем лесу».
Проходя мимо, слегка вдруг задевает волка мягким горячим боком. Шерсть их на мгновение соприкасается, и Волка обдаёт жаром.
Мы сталкиваемся с выбором каждый день: у перекрёстка, в магазине, даже во сне. Просчитать бы последствия, узнать заранее, как карта ляжет… Но – увы! – сделать это чаще всего невозможно. А что если?.. Переживать, радоваться, замечать оттенки – вот чему учат сюжеты, вошедшие в этот сборник.
Сборник включает рассказы писателей, которые прошли интенсивный курс «С чего начать» от WriteCreate. Лучшие работы представлены в этом номере.
В сборник произведений современного румынского писателя Иоана Григореску (р. 1930) вошли рассказы об антифашистском движении Сопротивления в Румынии и о сегодняшних трудовых буднях.
«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.