Заточенная в Золотой Клетке - [39]

Но вот, пожалуйста, он был счастлив, его душа пела и ликовала от одного вида чудесной девушки — Беллы!

Он медленно подошел к ней, поднял на руки со всей осторожностью, дабы не потревожить её сон, и отнес на ту белую и роскошную кровать, на которой она ни разу не спала.

День пролетел, а Белла все не собиралась просыпаться. Каллен списал это на её шоковое состояние и усталость и терпеливо ждал, когда его спящая красавица пробудится ото сна.

Это случилось посреди следующей ночи, когда он сам уже уснул рядом, не дождавшись пробуждения Беллы. Сначала его разум отвергал звуки, шедшие из ниоткуда, а потом он открыл глаза и увидел, что лицо Беллы исказилось во сне. Она неуверенно теребила руками одеяло и тяжело дышала. Он не мог понять, что ей снится, и не решался вмешиваться. Она звала свою мать несколько раз, а потом… она позвала его! Она умоляла его помочь ей, и от услышанного он погрузился в состояние, когда был готов сделать все на свете и даже больше, лишь по движению её глаз, её рук. Что бы она ни попросила.

Это было так давно, что он забыл, что такое быть влюбленным, когда тебя переполняют фейерверки эмоций, и радость льется из тебя, словно неиссякаемый фонтан из источника счастья.

А через секунду она внезапно закричала, что сильно взволновало Каллена и вернуло его в реальность, отвлекая от состояния нирваны, в которой он пребывал.

Через миг Белла широко раскрыла глаза и, снова вскрикнув, разрыдалась. Он быстро подобрался к ней, ласково притянул к себе, надеясь, что это немного поможет ей успокоиться. А она, так доверчиво уткнулась в его грудь, её слезы намочили его одежду, но это его мало трогало. В его руках было лучшее существо на свете! Он продолжал ласкать Беллу, благодаря судьбу за то, что подарила ему такое чудо и в тоже время волнуясь, что за кошмары напугали его девочку. Поэтому, оторвавшись от воспоминаний, он наклонил голову к её кудрям, и запечатлел поцелуй на них так, вложив в него все, что чувствовал к ней сейчас. Поцелуй был мягким, трепетным и нежным. Он пытался показать Белле свою любовь, но боялся, не торопится ли, и стоит ли. Вдруг она сделает ему больно? Он любил её, уже бесполезно это отрицать, но что чувствует она к нему? Сможет ли полюбить его в ответ?

— Не уезжай больше, — всхлипнула Белла, чуть отстраняясь от него, чтобы посмотреть в лицо. Он помог ей в её задумке, наклонив голову. Он взял её руки в свои, ласково потирая их в знак того, что она в безопасности.

— Я никуда не уеду, больше никогда, только с тобой! — воодушевленно прошептал Эдвард и, отпустив одну из рук Беллы, аккуратно вытер слезинки со щек девушки. Кажется, Беллу это умилило, растрогало или просто осчастливило, потому что она наконец-то снова улыбнулась, и её глаза заблестели.

— Мне страшно без тебя… — честно призналась она, не отводя взгляд, и теперь растроганным оказался сам Эдвард.

— А мне без тебя, — ответил он, робко улыбаясь девушке, снова взяв её руку. — Но теперь я — тут, ты — тут, и нам нечего бояться, согласна?

Белла кивнула и, подавляя последние всхлипы, прижалась к груди своего спасителя, теперь уже наверняка зная, кому она может доверять в этом доме. Раз и навсегда он доказал ей, кто он для нее. Осталось только, чтобы Эдвард-ангел был рядом с ней долго? Навсегда?

Глава 14 — Друзья

Белла уснула, а Эдвард все продолжал смотреть на неё и не мог отвести взгляда. Он видел мягкие черты ее расслабленного во сне лица, и ему казалось, что сейчас она еще прекраснее. Эдвард тоже не любил темноты, но теперь он хотя бы в ней не одинок, потому что это милое, это хрупкое и в то же время божественное существо, прильнувшее к его груди, скрасило его одиночество; темнота более не навевала тоску. Он лежал и слушал дыхание его красавицы, его Беллы. Эдвард улыбнулся своим мыслям и аккуратно, чтобы не потревожить спящую девушку, мягко провел пальцами по шелку ее каштановых волос.

Он, конечно, должен был позвонить Джасперу, задать ему трепку по поводу его дурацкой инициативы и вообще держать его подальше от Беллы. Надо бы узнать, что с Элис… От одной этой мысли Эдвард вздрогнул. Но он тут же взял себя в руки, ведь ему надо лежать спокойно, не двигаясь, если он не хотел разбудить Беллу. Его место сейчас здесь! Все дела подождут!

Впервые за семь лет Эдвард чувствовал себя хорошо, можно сказать, он был счастлив… Этого не чувствовалось уже очень давно. Для себя Эдвард однажды решил, что не будет никого любить и что не будет больше ни о ком заботиться!

Все, что было дорого ему, находилось рядом с ним и умирало, как проклятое… И Эдвард боялся за Беллу, не хотел такой участи и для нее, но не мог найти в себе силы отпустить её.

Хорошо, он грешен и виноват, судьбе есть за что его наказывать…

А Элис? В чем провинилась его сестра? В чем провинился Джейкоб?

Воспоминания об их нежных чувствах, о том, как они любили друг друга и как он оказался причиной краха их любви, не давали ему покоя ни днем, ни ночью. Напрасно Элис думала, что её брат не страдает: Эдвард страдал, может, сильнее, чем она… Она тосковала по Джейку, не могла смириться с его уходом из жизни, а он не мог смириться не только с потерей Изабеллы. Он потерял сестру, считавшую Эдварда убийцей своего любимого. Об их родителях, которые пусть погибли уже давно, и говорить не стоило: боль от их потери никогда не пройдет. И неизвестно, что бы с ним стало к пятидесяти, не появись Белла в его жизни.