Заточенная в Золотой Клетке - [26]

Намерения Джаспера он разгадал сразу и так же быстро послал его и Барбару, которую тот притащил с ними в качестве «делового партнера», подальше, к отдаленным регионам, разбираться с получением налогов и заключать контракты с налоговыми ассоциациями.

Наивный Джаспер думал, что Каллен сможет забыть Беллу, едва Барбара окажется в его постели… Идиот! Как может эта разукрашенная «Барби» затмить его храбрую, хрупкую и такую юную Беллу, к которой он испытывал смешанное чувство благодарности, ненависти и привязанности…

А если это и называют любовью?

Он быстро покачал головой, скидывая наваждение и возвращаясь к своим бумагам, которые громоздились кучами у него на столе. Но он быстро понял, что настало время перерыва от всей этой ненужной, незапланированной работы.

Впервые за последние семь лет он лично устроил себе перерыв! Впервые за семь лет ему надоела его работа, которая была спасением от боли и одиночества!

Теперь он хотел туда, в Нью-Йорк, к Белле… Только что он будет там делать? Она даже отказывается выходить из своей комнаты, что же говорить о том, что бы прогулять по парку с ним?

А, может, Элис её переубедит?

Элис…

Он тут же почувствовал, как очередной рубец на его изболевшемся сердце запульсировал. Столько лет прошло, но она ни разу не позвонила ему, просто чтобы он знал, что она жива и здорова. С той ночи у него не осталось никого родного рядом; Элис могла бы оказать ему поддержку, но она уехала, только бы уехать…

Он ожидал, что она вскоре вернется, но ни через год, ни через два, ни даже через пять этого не произошло. Она не звонила, не писала… Она выбросила его из своей жизни. Но теперь он просто обязан был попытаться вернуть сестру в свой мир, в свой дом, потому что она его частица, и он никогда не сможет забыть её или перестать любить.

Он принялся ходить по своему кабинету и, наконец, остановившись у окна, вдохнул полной грудью сладостный летний воздух. В его воображении всплыла картинка, то ли результат буйной фантазии, то ли вариант возможного будущего: Белла — эта маленькая, храбрая девочка — стоит в светло-красном платье, и её волосы развеваются на ветру. Её глаза, шоколадные омуты, блестят от радости, и она, завидев его, идущего откуда-то со стороны леса у особняка, бросается в его объятья…

От картинки на душе у Каллена потеплело, но он покачал головой, скидывая наваждение и не желая поддаваться напрасным надеждам. Он никогда не сможет быть любим, и сам вряд ли полюбит…

Белла нужна ему, как воздух, как вода для пустынного путника, как путеводная звезда для заблудившегося капитана дальнего плавания…

Только вот нужен ли он Белле?

Нужно ли ей, в её светлой юности и молодости, испытавшей боль от потери матери по его вине, его же разбитое, расколотое на кусочки и ставшее руинами сердце?

Кому он нужен на этом свете?

Даже родная сестра бросила его!..

А уж Белла, которую он силой заставляет оставаться рядом с собой… Зачем он ей, такой жестокий, мерзкий и сломленный?

А может быть, его надежды не напрасны? Может быть, когда-нибудь она захочет видеть рядом его?

Пустые мечты…

Он бы загадал лишь одно единственное желание, будь у него волшебное зеркало или волшебный цветок. Он загадал бы, чтобы Белла полюбила его таким, какой он есть… И чтобы она не бросила его и не разбила его и без того поврежденное сердце снова… Он не переживет эту боль во второй раз, он не сможет жить с этой болью…

Он выдавил улыбку и, сев в кресло, прошептал в сторону раскрытого окна с такой уверенностью, будто Белла могла его услышать или почувствовать:

— Сбереги мое сердце, Белла, я оставил его с тобой! — и он символично приложил руку к груди, а потом протянул к открытому окну, умоляя Бога, чтобы его самые сокровенные мечты стали явью, и прежний Эдвард — заботливый, добрый и радостный — вернулся вместо сегодняшнего — мрачного, молчаливого, жестокого и… скорбящего.

… Аминь.

Глава 10 — Его маленькая Белла Свон

— А вот это фонтаны, — продолжала свою экскурсию Элис, и Белла рассматривала все с живым интересом, наслаждаясь каждой секундой, проведённой в этом месте, которое одновременно казалось ей раем и адом.

Фонтаны, которые разбрызгивали воду, извергая её из своих жерл, словно лаву, были великолепны. Белла будто бы перенеслась в эпоху Ренессанса, когда изделия из венецианского мрамора ценились свыше золота. Вот и эта божественная красота, чудо архитектуры, высилась над ней и была настолько красивой, что дух захватывало от восторга.

— Ничего себе… — только и смогла пробормотать Белла, проводя рукой по древнему и холодному мрамору и наслаждаясь приятной прохладой в такую жаркую погоду.

— Белла, — позвала её Элис, и она, отходя от фонтана, последовала за девушкой к дальней части сада. Когда она подошла туда, казалось, её глаза обманывают её сознание.

Великолепный искусственный пруд, с уютными скамейками и зеленой лужайкой вокруг, располагался прямо в тупике между кустовым лабиринтом.

Разные рыбки плескались в нем, а на поверхности цвели кувшинки. Такая красота… и такая естественность…

Ощущая слабое дуновение ветерка, Белла с легкостью могла представить, что сейчас она вовсе не находится на прилегающей территории особняка, наполненного неприличной роскошью, что она где-то на природе, на воле, но только не в своей Золотой клетке…