Заслон - [110]
Дети выходят из церкви беспорядочной гурьбой. Набежавшая тучка ударила крупным дождем. Ребятишки с визгом кинулись бежать. Учительницы подобрали длинные юбки. Танечкина мать распустила огромный зонт и скрылась под ним вместе с дочерью. Кто-то звонко крикнул:
— Дождик, дождик, перестань!.. — Другие школьники подхватили. Впереди мелькнули две знакомые ленты: голубая и розовая. Рыжая бросилась за ними вдогонку, запуталась в большом, не по росту платье и упала. Когда она поднялась, все уже были на школьной террасе и смеялись над нею:
— Рыжая! Рыжая, ты под дождичком лежала, в луже голову держала!
…В классе все стены увешаны картинками. Елизавета Васильевна раскрывает большую черную книгу. В классе становится тихо. Все сидят прямо и смотрят на учительницу.
— Артюхин Иван? — говорит она.
Встает мальчишка с бабками в кармане, шмыгает носом, рот его в улыбке растягивается до ушей. Он с достоинством произносит:
— Это я, — и, подмигнув классу, садится.
— Афонина Стефанида?
— Я, — жалобно пискнула остриженная наголо девочка.
— Нужно вставать, когда отвечаешь старшим, — бегло глянув на нее, говорит учительница. — Сядь.
— Архангельская Татьяна? — Вскакивает пухленькая, кудрявая Танечка и, улыбаясь учительнице, с легким удивлением говорит:
— Я. Но меня никогда…
— Садись, Таня. Бесфамильная Августа? — глаза учительницы скользнули по классу: — Бесфамильной Августы нет? — Она делает пометку в своей большой книге.
— Белый Виктор? Садись, — приветливо кивает она чистенькому мальчику, растерянно мигающему светлыми ресничками, — сядь, Витя.
— Рудых Александр? Рудых Александр отсутствует?! — повышает голос учительница.
— Нет, я здесь! — румяный черноглазый мальчик вскакивает, улыбаясь милой, застенчивой улыбкой.
И снова фамилии и имена, имена и фамилии, но слушать уже неинтересно, а лучше из-под ладошки опять рассматривать картинки.
Потом учительница ходит между рядами парт, пересчитывает учеников. Губы ее шевелятся. Дойдя до последней парты, она тяжело вздыхает.
— Пятьдесят! Вас пятьдесят, — говорит она, — а откликнулось только сорок девять. Кто из вас не откликнулся, дети? — Учительница заглядывает в свою черную книгу и поясняет: — Не откликнулась Бесфамильная Августа. Бесфамильная Августа, встань и покажись всему классу, — говорит она нетерпеливо. Потом, помолчав и уже не скрывая своего раздражения, снова задает вопрос:
— Дети, кто из вас знает Бесфамильную Августу?
— Эта, — говорит Артюхин Иван, — эта самая! — Он громко шмыгает носом и пальцем тычет в лицо Рыжей, сидящей в соседнем с ним ряду на предпоследней парте. Он захлебывается от восторга:
— Она все молчит. Немуха! Я ей наступил на ногу — молчит! Дернул за мышиный хвостик — молчит. Ущипнул…
— Щипаться в школе нельзя, — сдвигает брови учительница. — Это что еще за мышиный хвостик? Вот я тебя оставлю без обеда. Сядь и молчи!
Лицо мальчишки гаснет. Виновницей «торжества» становится молчаливая девочка. Сорок девять пар ребячьих глаз смотрят на нее с недоумением и глубочайшим любопытством.
Учительница подходит к ней, склоняется низко. Она берет девочку за подбородок и смотрит ей в глаза:
— Ты немая?! Покажи мне язык.
Рыжая охотно показывает ей узкий розовый язык и произносит:
— Не знаю.
Первоклассники хохочут. Нос учительницы синеет.
— Не знаешь? Чего ты не знаешь, гадкая девчонка? — Губы учительницы начинают дрожать. — Ах какая шалунья. Я это еще в церкви заметила. Все молились, а она… — Повернув к девочке тусклое лицо, учительница говорит строго и непреклонно: — Я напишу твоей маме записку. Пускай она тебя высечет. Да… да, высечет ремнем и поставит в угол: на колени, на горох! И поделом — не кощунствуй, уважай старших.
— Язва! — солидно подтверждает Артюхин Иван. — Гы, гы, хитрющая, стерва!
— Пошел вон! — истерически кричит учительница. — Такие слова… в классе. Это не дети, это наказание божие!
По щекам девочки катятся крупные горошины слез. Она думает в эту минуту, что один бог знает, какая она хорошая, и удивляется: почему он молчит?
Елизавета Васильевна смотрит на нее растерянно. У нее мелькнула мысль: «Нет, это не закоренелая озорница, есть еще пути к ее исправлению. Артюхин Иван куда страшнее».
— Ну зачем ты плачешь? — обращается она к ученице. Нашалила и вот… — Голос учительницы теплеет: — Успокойся, скажи, что ты не станешь больше так делать, и я тебя прощу. Ведь ты Бесфамильная Августа?
— Не знаю, — закрывает лицо руками девочка, — не знаю… У меня нет мамы, и я не знаю…
— Это приютская! — кричит кто-то с задней парты.
— Тише, дети! — учительница поднимает руку. — Тихо! Ты приютская? — обращается она к девочке. — А как тебя зовут в приюте?
— Р… Рыжая, — падая головой на парту, шепчет девочка. — Р… Рыжая, — кричит она с болью и обидой, топая ногами и колотясь головой о черную лакированную доску парты.
Класс молчит.
После весенней распутицы, пыльных и въедливых ветров наступило томительно-жаркое лето. Так уж повелось с незапамятных времен, что с открытием навигации обезлюдевали Забурхановка и Горбылевка; молодежь валом валила в низовья Амура, на рыбные промыслы. Ездили в Николаевск и семьями. Но теперь о тех вольготных временах только вспоминали со вздохом.
Это наиболее полная книга самобытного ленинградского писателя Бориса Рощина. В ее основе две повести — «Открытая дверь» и «Не без добрых людей», уже получившие широкую известность. Действие повестей происходит в районной заготовительной конторе, где властвует директор, насаждающий среди рабочих пьянство, дабы легче было подчинять их своей воле. Здоровые силы коллектива, ярким представителем которых является бригадир грузчиков Антоныч, восстают против этого зла. В книгу также вошли повести «Тайна», «Во дворе кричала собака» и другие, а также рассказы о природе и животных.
Автор книг «Голубой дымок вигвама», «Компасу надо верить», «Комендант Черного озера» В. Степаненко в романе «Где ночует зимний ветер» рассказывает о выборе своего места в жизни вчерашней десятиклассницей Анфисой Аникушкиной, приехавшей работать в геологическую партию на Полярный Урал из Москвы. Много интересных людей встречает Анфиса в этот ответственный для нее период — людей разного жизненного опыта, разных профессий. В экспедиции она приобщается к труду, проходит через суровые испытания, познает настоящую дружбу, встречает свою любовь.
В книгу украинского прозаика Федора Непоменко входят новые повесть и рассказы. В повести «Во всей своей полынной горечи» рассказывается о трагической судьбе колхозного объездчика Прокопа Багния. Жить среди людей, быть перед ними ответственным за каждый свой поступок — нравственный закон жизни каждого человека, и забвение его приводит к моральному распаду личности — такова главная идея повести, действие которой происходит в украинской деревне шестидесятых годов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Прозу Любови Заворотчевой отличает лиризм в изображении характеров сибиряков и особенно сибирячек, людей удивительной душевной красоты, нравственно цельных, щедрых на добро, и публицистическая острота постановки наболевших проблем Тюменщины, где сегодня патриархальный уклад жизни многонационального коренного населения переворочен бурным и порой беспощадным — к природе и вековечным традициям — вторжением нефтедобытчиков. Главная удача писательницы — выхваченные из глубинки женские образы и судьбы.