Запретная зона - [51]

— А кто у него сейчас?

— Капитан Арнольдов. Он меня в восемь сменил, а вечером я опять заступлю. Да не волнуйтесь насчет Леонидова, там муха не пролетит.

— Ну, хорошо… Да, так вот погибший Сотов — он же воскресший после исполнения смертного приговора в 1983 году — вооружен пистолетом «бушман», из которого четыре дня назад был убит депутат Государственной Думы Филонов… Я правильно излагаю?

Илларионов кивнул.

— Следует ли из этого, что Филонов мог иметь отношение к документам? Пожалуй, это первое, в чем нам предстоит разобраться. Если «да», то какое?

— Сотов, которого вытащили из-под расстрела, отрабатывал за свое спасение. Он убийца. У него образование 7 классов, колония несовершеннолетних, три отсидки по 77-й — бандитизм, две последние — по 103-й, умышленное… Таких к секретам не подпускают. Он и читал-то наверняка по складам, а уж о содержании документов и вовсе не знал: сказали убить депутата — убил, сказали привезти документы — привез. Да и «бушман» этот мог оказаться не у него первого…

Илларионову нельзя было отказать в логике, но Петру показалось, что по каким-то причинам он не хочет работать под его началом, а потому пытается представить ситуацию как цепь случайных совпадений.

— Но вот хозяин Сотова мог иметь отношение к Филонову, — уточнил Илларионов. — И пока мы его не найдем, а я думаю, что искать нужно именно его, мне представляется соединение наших дел целесообразным. И еще… — Илларионов замолчал, потупился, затянулся несколько раз. — Видите ли, Петр Иванович, эта самоуничтожившаяся рация СВЧ, почерк — имею в виду убийство Филонова, и мастерское, согласитесь, вызволение Сотова из тюрьмы — в общем, все говорит о том, что лучше оградить бригаду от «пресс-центра»… Хотя бы на пять дней, — он поднял глаза на Петра и доверительно добавил: — Не подумайте, что я боюсь, только ведь не дадут работать, гады.

Петр давно понял, о чем он хочет сказать, и на протяжении разговора сам подсознательно искал основание для засекречивания следствия. То, как мыслил и говорил Илларионов, его неторопливость, спокойствие и профессиональная уверенность, с самого начала импонировали Петру.

— Не дадут, это точно, — засмеялся он. — И подопечные не дадут, судя по этому почерку, и начальство — в ситуации весьма щекотливой… О постановлении я позабочусь, — Петр полистал дело. — Откуда они ехали, эти двое? — задумался он вслух.

Илларионов подобрался, придвинул стул и достал из портфеля сводку на знакомом бланке.

— Думаю, этого пока не определить. Машина нигде не засвечена. Вот данные ГАИ за те сутки… По Москве и области… муровская сводка из оперчасти… 16 убийств, 2 изнасилования, 9 ограблений квартир, 5 — граждан на улицах, 41 ДТП…

Петр взял сводки, привычно пробежал глазами испещренные мелким шрифтом листки. «…В ходе оперативных разработок в отношении устойчивой преступной группы, специализирующейся на убийствах и разбойных нападениях, в квартире на улице Б. Галушкина сотрудники 4-го отдела МУРа задержали москвича Громова Евгения Васильевича, активного ее участника. Там же при обыске были обнаружены электрошоковые дубинки, бланки с печатями, техпаспорта, а также огнестрельное оружие…», «…специалисты-розыскники 7-го отдела МУРа…», «…2-й отдел УЭП ГУВД организовал проведение комплекса оперативно-профилактических мероприятий на Черемушкинском…», «…107-е отделение милиции на 2-й Фрунзенской…», «…в 5 утра автоэкипаж группы задержания 1-го ОВО Южного округа…», «…в ходе широкомасштабной операции, проведенной Воронежским областным управлением контрразведки…», «…экипаж 3-го полка ППС…», «…в 3 часа ночи ГНР отдела "Северное Измайлово" остановила для проверки…», «…сотрудники Константиновского поселкового отделения милиции…», «…наряд муниципальной милиции…», «…постовой 2-го отдела управления по охране метрополитена…». Ни одно из сообщений впрямую не касалось Филонова или попавших в аварию на Череповецкой, и в то же время в любом из них могли быть косвенно задействованы Сотов, Лжелеонидов, их хозяева или кто-то, способный дать зацепку к началу поиска. После пятнадцати минутного изучения сводки, которое скорее нужно было следователям для взаимного прощупывания (и убедило обоих в исключительном профессионализме и сходных в отношении к расследованию и ситуации в целом позициях друг друга), Петр предложил ограничиться северным направлением, откуда предположительно возвращалась «шестерка», сообщениями, в которых не было задержаний, и теми преступлениями, что подходили под версию насильственного завладения документами, а именно — убийствами с ограблениями. Таких оказалось три. Но ни вьетнамец, убитый в студенческом общежитии из-за 150 тысяч рублей и 880 баксов, ни раздетый донага инженер в Долгопрудном, ни тем более одинокая, умершая от инфаркта швея-надомница, чей труп был обнаружен спустя неделю после смерти «в глубокой стадии разложения» в лобненской квартире, отношение к документам о секретных экспериментах вряд ли имели. Путь был явно неблагодарным, поэтому закончили на определении главных направлений расследования и утверждении состава бригады.

Через два с половиной часа было подготовлено Постановление о соединении уголовных дел. С учетом указаний Генерального прокурора и сложности предстоящего расследования оба дела были приняты к производству межведомственной следственной бригадой. Постановлением предписывалось вести работу по спецправилам расследования секретных дел с присвоением грифа «совершенно секретно».