Запретная женщина, или Первая жена шейха - [74]

Я с досадой вылезла из машины и пошла с ними.

— А где мы вообще находимся?

— В Эдфу.

Я посмотрела на часы — получалось, что Эдфу находится где-то на полпути к Луксору.

Когда мы вошли в кафе, я почувствовала на себе несколько критических взглядов. Похоже, мы своим вторжением нарушили покой посетителей. Я смущенно опустила глаза и спряталась за спиной Халида.

Маленькое помещение имело вытянутую форму и было разделено перегородкой на две половины. Мы устроились на передней половине, где вдоль стен стояли маленькие деревянные столики. В дальней части кафе царила домашняя атмосфера: мужчины смотрели телевизор или слушали радио. Во всяком случае, оттуда доносились похожие звуки. Я всерьез усомнилась в том, что нас тут будут обслуживать. Два мусульманина и европейка — среди ночи. На лицах было отчетливо написано недоверие. При этом мне меньше всего хотелось нарушать местные обычаи и традиции. «Будь что будет, — подумала я. — Халиду виднее».

— Верена, ты что будешь пить?

К нам и в самом деле подошел хозяин, египтянин в коричневых штанах и фартуке.

Когда он ушел, Халид сказал:

— Дорогая, сейчас мы завершим процедуру нашего бракосочетания.

Я не сразу поняла, что он имеет в виду.

— Но не здесь же?… — возмущенно прошептала я. — Почему бы нам просто не взять в свидетели Ибрагима и Набиля?

— Мы сделаем это здесь, — ответил он с напряженной улыбкой.

Прежде чем я успела возразить, он уже опять обратился к Хасану. Они о чем-то заговорщически совещались. Похоже, у них созрел какой-то план. Потом Халид попросил меня достать из моей сумки «священную бумагу». Я осторожно, как драгоценность, развернула её и положила на стол. Хасан склонился над ней; по лицу его скользнула благоговейная улыбка. Потом они с Халидом переглянулись и, похоже, молча заключили некий пакт, о котором мне ничего не было известно. Хасан сразу же перешел к делу.

Он бойко повернулся к мужчине, сидевшему за соседним столиком. Халид одновременно с ним знаком пригласил того за наш столик. Мужчина ухмыльнулся себе под нос так, словно он уже был в курсе дела, смущенно приподнял зад и подъехал вместе со стулом к нашему столику. Халид позвал хозяина, чтобы заказать гостю кофе. Но тот, к нашему удивлению, без стеснения заказал двойную порцию финиковой водки, которая ему самому вряд ли была по карману. Я была уверена, что за перегородкой тоже все уже поняли, о чем идет речь. Хозяин то и дело как бы случайно оказывался поблизости от нас. Он то протирал столы, то зачем-то выходил на крыльцо и через минуту возвращался. Всё это напоминало сцену из какого-нибудь приключенческого фильма.

Я время от времени украдкой выглядывала из-за плеча Халида, чтобы понять, как наш гость реагирует на необычную просьбу. Он степенно покашливал и не торопился с решением. Ещё бы — такое случается не каждый день!

После того как он заказал вторую рюмку водки, Халид перешел к активным действиям. Он достал бумагу и подсунул её египтянину. Тот внимательно изучил написанное, прокашлялся и смущенно улыбнулся себе под нос.

Может, он вообще не умеет читать? А может, он подумал, что тут что-то нечисто?

Халид вдруг повернулся ко мне.

— Верена… — сказал он и откинулся назад, чтобы египтянин мог меня видеть. Хасан и незнакомец в ожидании смотрели на меня. — Он хочет услышать от тебя: ты по доброй воле выходишь за меня замуж?

Я чуть не расхохоталась — настолько смешной показалась мне ситуация. Но я, конечно же, сохранила серьезное выражение лица. Никогда бы не подумала, что египтянина заинтересует мое мнение или желание. Это меня удивило. Но решительность, с которой мужчины принялись за дело, говорила о том, насколько все было важно и официально.

— Yes, I do, — кивнула я и посмотрела на Халида, который не сводил с меня глаз, словно гипнотизировал.

Затем все по очереди подписали документ. Я в каком-то оцепенении, под неотрывными взглядами мужчин, последней поставила свою подпись. «Дома никто не поверит, — подумала я, — И даже Айлин. Если бы она знала, что сейчас происходит здесь, в этой богом забытой дыре!»

Халид оплатил счет, и мы отправились к выходу. Когда мы встали из-за стола, за спиной у нас раздались грохот и звон. Я в ужасе оглянулась и увидела, что посетители гремят крышками сковородок и кастрюль, вилками и ножами. Я даже рот раскрыла от изумления. Халид, смущенно улыбаясь, потащил меня за рукав к двери. Грохот и звон усиливались, пока его не заглушили пронзительные трели свистков. Эта музыка сопровождала нас до самой машины. Халид подтолкнул меня на заднее сиденье. Садясь, я успела заметить, как он раздает «бакшиш». Потом и он нырнул в машину.

— Поехали, Хасан! Скорее! Скорее!

На тротуаре все ещё гремели и свистели. Когда мы свернули за ближайший угол и шум стих, мы отчетливо услышали одинокое звяканье консервной банки, прикрепленной к заднему бамперу. Хасан украдкой бросил взгляд в свое зеркало, и мы все дружно расхохотались.

— Халид, скажи мне, это все наяву или я сошла с ума?

Как ни трогателен был этот дружеский жест египтян, я смеялась так, что у меня уже слезы лились градом.

Халид взмолился:

— Хасан, останови, пожалуйста! Я не могу так ехать через всю долину Нила.