Запретная женщина, или Первая жена шейха - [70]

— Мы не можем отказаться, это было бы очень невежливо.

— Халид, пожалуйста! Я уже вообще ничего не понимаю. У меня такое ощущение, как будто я потихоньку схожу с ума. Я не знаю, почему мы находимся на моторной яхте «Ясмин», а не на «Исмаилии». Я не знаю, куда мы поплывем и поплывем ли вообще, есть у меня температура или нет и почему меня сочтут невежливой, если я валюсь с ног от усталости.

Он вскочил как ужаленный, тяжело вздохнул, схватился обеими руками за голову и нервно прошелся взад-вперед по тесной каюте.

— Верена, я не могу тебе постоянно всё объяснять. Это было бы бесполезно, потому что ситуация всё время меняется.

Я не знала, что и сказать. Как будто я этого сама не заметила.

— Мы находимся на этом судне, потому что все отели переполнены. Мы никуда не поплывем, а останемся в Асуане.

Завтра или послезавтра мы поедем на такси в Луксор, где стоит на якоре «Исмаилия». А через пару дней к нам присоединятся наши друзья. Теперь ты довольна?

— Да, очень. — Я заставила себя улыбнуться.

— Ну пойдем, капитан уже ждет.

Этого я и опасалась.

— Милый, я прошу тебя: если у арабов состояние изнеможения не может служить уважительной причиной, придумай что-нибудь другое. Скажи капитану, что твоя жена беременна и ей нехорошо или что-нибудь в этом роде, но только не заставляй меня совершать подвиги…

Он потрогал мой лоб.

— Температуры нет. Но надо поскорее купить таблетки, чтобы ты наконец избавилась от насморка.

— Да, я тоже так думаю.

— Хорошо, милая, я сейчас организую тебе чай, а после экскурсии съезжу в аптеку.

ОБЕЩАННЫЙ СЮРПРИЗ

Свежий аромат мяты мягко пробудил меня ото сна. Несколько секунд я хлопала глазами, не понимая, где я. Потом наконец вспомнила: я в долине Нила, на борту яхты. На ночном столике я обнаружила свежий чай, печенье и прозрачную капсулу с маленькими красно-бело-желтыми пилюлями. Кровать Халида была пуста. Он заботливо приготовил мне завтрак, подумала я растроганно. Я отодвинула занавеску и посмотрела заспанными глазами в иллюминатор. Нил сверкал в лучах солнца, такого яркого, что мне пришлось сразу же опустить занавеску. В коридоре слышались чьи-то голоса, а на палубе царила деловая суета.

Мне вдруг захотелось выйти и посмотреть, что там происходит.

Вскоре Халид заключил меня в свои объятия, и все неприятности в ту же минуту были забыты. Мимо бесшумно скользили фелюки, а Нил невозмутимо катил куда-то свои воды.

— Я готова остаться здесь навсегда, Халид. Прекраснее места я не видела в своей жизни. Эта магическая тишина, этот покой меня просто очаровали.

— Что ты говоришь, — улыбнулся он загадочно.

Перед нашим столиком вдруг вырос капитан — сама преданность и верность. Он вежливо осведомился о моем самочувствии. Через Халида, разумеется. После этого они заговорили о чем-то по-арабски. Я встала и отошла к борту. Я уже усвоила, что в таких ситуациях лучше проявить деликатность и не мешать беседе. Мимо проплывали на парусных лодках феллахи в синих джалабиджах и белых чалмах. Один из них громко крикнул что-то наверх и похлопал ладонью по скамейке. Похоже, он зазывал клиентов. Сзади вдруг подошел Халид. Он стоял так близко за моей спиной, что я чувствовала его дыхание.

— Ты, кажется, говорила, что это самое прекрасное место на земле?

— Да. А что?

Халид неотрывно смотрел на воду. Он легонько стиснул мое плечо и прижался ко мне щекой.

— Пошли на берег. Погуляем по городу, — сказал он наконец.

Я не знала, что перед тем, как сойти на берег, Халид взял у портье наши паспорта.

В тот день улицы Асуана были пустынны. Тяжелый аромат цветов и запах реки приятно струились в окно такси. Водитель вдруг бросил сердитый взгляд в зеркало. Он что-то говорил Халиду, и его голос становился все громче, а жесты все резче. «Что это с ним? — подумала я. — О чем они спорят?» Потом он вдруг рванул руль вправо, и через секунду машина встала как вкопанная. Халид открыл дверцу, вышел из машины и вытащил меня вслед за собой. Он не терял самообладания, даже улыбнулся.

— Что случилось, Халид?

Молчание.

Он с горечью смотрел вслед умчавшегося такси. Мы не проехали в нем и пяти минут. Водитель даже не захотел взять деньги за проезд.

— Ну скажи, что его так разозлило?

Его взгляд был устремлен в пустоту.

— Нам придется взять другое такси. Этот египтянин сказал, что у меня с головой не все в порядке, когда я объяснил ему, зачем мне нужно к имаму.

— К кому?…

Он многозначительно посмотрел на меня.

— К имаму, — ответил он спокойно.

— А зачем тебе имам?

— Не мне — нам.

Я раскрыла рот и закрыла лицо руками. Я боялась даже подумать о том, что у меня вдруг молнией сверкнуло в голове. Не говоря уже о том, чтобы произнести это вслух. До моего сознания, как сквозь покрывало, доносились слова Халида:

— Я хочу, чтобы ты стала моей женой. Здесь, сейчас. Кто знает, что нас ждет впереди, как все сложится. Может, это последний шанс узаконить нашу любовь перед Богом.

У меня было такое чувство, как будто рухнула Вселенная. Мое сердце чуть не остановилось, голос тоже отказал. Не в состоянии пошевелиться, я молча смотрела ему в глаза. Халид ласково коснулся рукой моей щеки и стер катившуюся по ней слезу.