Запретная женщина, или Первая жена шейха - [66]

А по вечерам заходящее солнце окрашивает воду в багряно-рубиновый цвет. А ночью небо разгорается миллиардами огромных звезд — таких близких, что кажется, можно дотянуться до них рукой…

Мы с Айлин сразу же загорелись путешествием по Нилу на пароходе. Но как уговорить мужчин?

— Ну, это-то как раз самое простое, — рассмеялась Карен. — Я надеюсь, вас не надо учить?

Мы с Айлин переглянулись и тоже расхохотались.

Дети давно распаковали свои подарки и все это время тихо играли, не мешая взрослым. Но потом они вдруг занялись пиротехникой. Не знаю, может, Аль Насеры празднуют Рождество и Новый год в один день — во всяком случае, в квартире вдруг затрещали хлопушки, загрохотали настольные бомбы; во все стороны разлетались шапочки, свистки, бумажные носы, и все это вызвало очередной взрыв веселья. Халид надел мне на голову маленькую матросскую бескозырку. Он явно радовался, что я нашла общий язык с женщинами. Знал бы он, какие коварные планы зрели в наших умах. Айлин тоже принялась за свои подарки. Наш золотой фараон с базара Хан-эль-Халили обрадовал её больше всего. Карен вручила ей филигранную брошь и очень дорогие египетские духи.

— Ммм, потрясающе соблазнительный запах! Надо, пожалуй, тоже себе такие купить, — рассмеялась я.

Мы полушепотом, как заговорщицы, сообщили друг другу, какие подарки получили от своих мужчин. Карен показала кольцо с огромным алмазом.

— Боже, у меня же нет подарка для Халида!.. — вдруг с ужасом вспомнила я.

— Верена! — по-матерински укоризненно произнесла Карен. — У арабов женщинам не полагается делать мужчинам такие подарки. Они дарят им сыновей, любовь, ласку и неувядаемую красоту — примерно в такой последовательности.

Я слушала её, раскрыв рот. Потом, посмотрев на Айлин, спросила:

— Ты когда собираешься одарить Ибрагима?

После секундной паузы мы опять дружно расхохотались.

— Кто знает… — ответила она. — Мы уже давно пробуем.

Карен предостерегающе толкнула Айлин, опасаясь, что девочки услышат что-нибудь такое, что им ещё рано слышать. Они уже наигрались и, опять устроившись рядом с нами, навострили уши.

Когда Аль Насеры, уже довольно поздно, откланялись, Халид заказал для нас такси.

— Айлин, я думаю, ты уже можешь потихоньку готовить комнату для гостей, — сказала я и поймала укоризненный взгляд Халида.

Мы с Айлин уединились на кухне, чтобы среди мусора и целых гор грязной посуды выкурить по последней.

— Не беспокойся, Верена. Завтра придут феллашки и все уберут. А что касается такси, то если оно не придет, Ибрагим сам отвезет вас домой. Комнату для гостей уже занял вчера его отец.

— Ах, Айлин, я же пошутила.

— Ладно, посмотрим. Я тоже думаю, что их сейчас не дозовешься.

После долгих ожиданий мы услышали, как Ибрагим раздраженно говорит с кем-то по телефону. В этот момент на кухню вошел Халид и в изнеможении произнес:

— Давай быстро одевайся! Надо ждать внизу, на улице, — таксист никак не может найти дом.

На следующий день, проснувшись, я почувствовала боль в горле. Я вскочила с постели и выпила целую банку апельсинового сока, но это не помогло: горло болело.

Мы целый день провели в номере, посмотрели фильм «Касабланка». Айлин велела передать нам, что если понадобится, то она сможет помочь панадолом и антибиотиками.

На следующий день Халид сел в такси и поехал к Айлин за лекарствами. Я не рассчитывала увидеть его до обеда. У Асвари наверняка опять гости, подумала я. Однако, к моему удивлению, он сразу же вернулся. Тепло и забота, которыми он окружил меня, были для меня лучше всяких лекарств.

— Sweetheart, завтра у тебя все пройдет. Айлин сказала, что тебе нужно каждые шесть часов принимать по одной таблетке и побольше пить чая.

Похоже было, что он торопится.

— Ибрагим ждет меня в холле, — признался он. — Нам нужно уладить кое-какие дела. А тебе сейчас даже лучше побыть одной. Телефон Айлин ты знаешь. Я позвоню тебе, о’кей, sweetheart?

— Ну конечно.

Я действительно была рада, что он оставил меня одну. «Боже, помоги мне поскорее выздороветь, — подумала я. — Мне дорога каждая минута, проведенная с ним».

Следующее утро началось с обязательного звонка Ибрагима. На этот раз он просто хотел узнать обстановку. Айлин с нетерпением ждала, когда я опять буду в форме. Идти одной в Египетский музей ей было неинтересно.

— Ну ладно, сегодня уже, наверное, можно, — сказала я.

Я знала, что это было не самое мудрое решение. Но мне не хотелось, чтобы у Халида сложилось обо мне впечатление, что у меня слабое здоровье.

Когда мы подъехали на такси к дому Ибрагима, я осталась в машине, а Халид подошел к входу и позвонил. Вернувшись через минуту, он сказал:

— Вылезай, они ещё не готовы.

Я застонала. Опять придется целый час пить чай, пока они наконец соберутся.

В тот день мне было трудно сидеть в кругу мужчин и покорно ждать, когда хозяин наконец соизволит объявить о своей готовности выйти из дома. Халид видел это и сочувственно поглядывал на меня. Но изменить он ничего не мог. Да и как? Поскольку я у них уже освоилась и чувствовала себя как дома, я встала и отправилась на поиски Айлин. Она прихорашивалась в ванной, склонившись над туалетным столиком.