Запределье - [32]
— А где Света и все остальные? — тревожась, спросил кентавр.
Не успела я ответить, как Светка с радостным воплем спрыгнула с плеч гнома, и чуть не растянувшись из-за заплетающегося между ногами плаща, кинулась обниматься на шею кентавру. Я так и села на землю, напрочь забыв о возможной погоне. Светка обрадовалась Лексу?! Не менее странным было и то, что кентавр не отпихнул от себя гоблиншу, а с не меньшей радостью прижал её к себе. Решив, что у меня от перенапряжения глюки, я помотала головой и несколько раз закрыла и открыла глаза. Не помогло.
— Света, мне мерещится или ты и в правду обнимаешься с Лексом?
Подруга сразу пришла в себя.
— Конечно, я рада видеть Лекса, потому что именно он заменит нам лошадь и вывезет нас отсюда быстрее.
— Что-о-о?! — возмутился Лекс, и всё стало на свои места.
Пока они ругались, я посмотрела вокруг. Всё было спокойно и ничто не указывало на то, что за нами может быть погоня.
— Нам пора уходить из города, — сказал мне мудрый гном. — тем более, что под покровом ночи сделать это легче.
— А как же Рик? — кивнула я в сторону волка, в которого уже превратился оборотень.
— Будем надеяться, что редкие ночные прохожие, если и увидят его, то примут за собаку.
Мы развели уже готовых подраться Свету и Лекса и двинулись как можно быстрее в путь. Впереди бежал волк — его глаза в темноте видели лучше. Торопились мы изо всех сил, ни на что не отвлекаясь, но я всё же заметила, что гном сильно расстроен.
— Делти, что с тобой? — тяжело дыша, спросила я. — Мы вытащили вас из тюрьмы, скоро покинем город, может, повезёт, и нас не поймают.
Гном помолчал.
— Мешок мой остался там, где нас схватили.
— Да вот же он. — протянул Лекс мешок Делти. — Я с самого того момента с ним ношусь. Тяжеленный он у тебя. Я пока вас ждал, спрятал мешок в кустах, а как тронулись в путь, так и тащу его по инерции. Всё, теперь таскайся с ним сам.
Глаза всегда такого сдержанного гнома засветились безграничной радостью и признательностью.
— Ребята, не знаю как вас отблагодарить!
— А ты золотишком поделись, которое у тебя в мешке. — сказала Светка и тут же получила шлепок от Лекса.
Гном промолчал. Я решила, наконец, всё прояснить.
— Делти, в мешке, правда, золото?
Он отпустил голову, но отпираться не стал.
— Золото.
— Ага, я же говорила! — радостно воскликнула Света, как будто ей от этого что-то перепадёт. — А мы клоунов из себя изображали, что бы заработать, побирались как нищие, чтобы прокормиться, а ему жалко несколько золотых монеток.
— Вы не знаете… Я не могу их тратить. Они мне очень нужны.
— Ясень пень, кому золото не нужно?!
— Только так я смогу… — гном говорил совсем тихо, как будто сам себе.
— Что сможешь? — мягко спросила я.
— Спасти Илану.
— Кто такая? — полюбопытствовала моя подруга.
— Возлюбленная. — я была более догадлива. — А что с ней случилось?
— Её украли тролли. — гному было трудно говорить, но он держался, только на лицо легла горестная тень.
— И теперь они требуют выкуп?. В их духе. Они только тем и живут, что грабят, воруют, шантажируют. — голос Лекса выражал презрение.
Светка подняла палец и глубокомысленно произнесла:
— Нельзя уступать требованиям вымогателей — это провоцирует их на дальнейший шантаж.
Кентавр с любопытством посмотрел на гоблиншу.
— И что ты предлагаешь сделать?
— Украсть какую-нибудь троллиншу и обменять её потом на гномиху.
— Ещё лучше! — закатила я глаза. — Света!
— А что? Око за око, зуб за зуб.
— Ты хоть когда-нибудь тролля видела? — поинтересовался Лекс.
— А то! Каждый день на работе. Как на рожу нашей мастера цеха взглянешь, сразу поймёшь: отец — тролль, мать — кикимора.
— Так разве бывает? — несказанно удивился юный и наивный Тиллиус.
— Всё бывает. — отмахнулась Света.
Я только осуждающе покачала головой. А Света беззаботно продолжала:
— Не хнычь, гном! (Делти шёл совершенно молча.) Спасём твою Илану, Илону, Илину… ну в общем как её там? Тут главное — дипломатическая политкорректность, а будут зарываться — пригрозим экономическими санкциями.
Тиллиус, Лекс и Делти посмотрели на Свету с уважением.
— Ты только что предлагала украсть троллиншу. — напомнила я, но она не обратила внимания.
Света ещё долго рассуждала о секретах переговорного процесса, психологии вымогателей и жертвы, своих способностях в этом деликатном деле и т. п.
Незадолго до рассвета мы покинули город. Как только мы отошли от столицы на достаточное расстояние и нашли укромное место, повалились спать — сил больше ни на что не осталось.
Глава 11
В замке графа Калисто
Проснулась я оттого, что начал накрапывать дождь. Холодные капли упали мне на лицо, и я открыла глаза. И почти сразу вспомнила события последней ночи. Я огляделась вокруг, и, не считая тихого звука идущего дождя, всё было спокойно. Правда день был пасмурным и хмурым, небо заволокло тяжёлыми тучами. Дождь постепенно разгонялся. Зашевелились Лекс, Делти и Тиллиус, проснулся Рик. Света, укрытая плащом, пробудилась позже всех. Она выглянула из-под накидки и, увидев промозглую погоду, завертелась, стараясь поплотнее закутаться в плащ. Никому не хотелось вставать и куда-либо идти.
— Проклятый дождь! — наконец взвыла Света. — Мерзкая погода!
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.