«Запомните меня живым». Судьба и бессмертие Александра Косарева - [79]

Многие фальшивые репутации лопнут, но для всего творческого, подлинного здесь впервые будет прочный фундамент. Хочется делать в десять раз больше для детской литературы, чем делали до сих пор. Я взял на себя задание — дать Детиздату 14 книг, и я их дам, хоть издохну. О совещании не записываю, так как и без записи помню каждое слово. То, за что я бился в течение всех этих лет, теперь осуществилось. У советских детей будут превосходные книги. И будут скоро».

Я еще здесь не ссылалась на книгу Николая Трущенко «Косарев» из серии ЖЗЛ, но не потому, что считаю ее недостойной или в ней неверные факты. А потому что написана она исключительно с точки зрения бетонной сусловско-брежневской идеологии.

Но некоторые факты Трущенко узнал из бесед с моей мамой, которой уже нет в живых. Некоторые страницы вообще написаны с ее слов, и поэтому детали могут быть для нас интересны.

Касаются они и детских книжек.

По впечатлению Трущенко, Косарев пристально присматривался к внутреннему миру детей, благодаря общению со своей единственной дочерью — Леной. Эти редкие часы с дочерью он мог проводить, естественно, либо после работы в квартире на Серафимовича, либо в выходные дни на даче в Волынском.

Он любил делать ей всякие сюрпризы, часто дарил игрушки, но Лена часто спрашивала:

— Папа, а книжку?

Где ему было достать новую книжку, даже занимая такой высокий пост? Детских книг выпускалось очень мало! Полиграфическое исполнение — никакое. Чего не скажешь о партийной литературе, изданиях классиков марксизма. Тут не жалели ни красок, ни кожи, ни мелованной бумаги, ни даже золота для корешков.

— Но я же тебе, — виновато отвечал Косарев, — совсем недавно сказки братьев Гримм приносил! Где они?

— Я уже прочитала!

И от бабушки, Марии Викторовны, я слышала, что Лене, моей будущей маме, едва стукнуло четыре, а она уже бегло и вслух читала сказки Шарля Перро, русские народные, детские рассказы Льва Толстого.

Косарев, конечно, верил Лене, но любил попросить, чтобы рассказала содержание. В конце концов, это вошло в привычку, стало традицией. Он удивлялся цепкой памяти дочери, она помнила все сюжеты, все детали.

И более того. Часто Лена принималась фантазировать, и героев русских сказок «пересаживала» с ковров-самолетов на дирижабли или стратостаты.

— Причем тут дирижабль? — спрашивал Косарев, удивляясь.

— А вы с мамой о нем говорили!

— Маша, это правда?

— Правда, правда, — отзывалась из кухни Мария Викторовна. — Про дирижабли и стратостаты. Идите, мойте руки и к столу, ужинать пора!

Вот такой была моя семья за два года до разгрома.

Горько знать и думать об этом.

Перенестись бы во времени, войти в этот серый дом, в эту служебную квартиру, отозвать Косарева в сторонку, сказать, чтобы, пока не поздно, пока не засвистела в воздухе сталинская плеть, спасались, придумали что-нибудь. Вот поехали бы в Париж, там остались… Многие оставались: Бажанов, Раскольников… И спасали себя от гибели. Ладно, нечего душу зря травить, ни к чему тут сослагательное наклонение.

По инициативе Косарева уже к середине года планы и тиражи по поводу выпуска детской литературы были сверстаны. Саша настоял и пробил через правительство значительное увеличение тиражей — детей в СССР были миллионы. Им нужны были не только яркие раскраски типа «Гуси-лебеди». В 1936 году для детей наметили выпустить 90 наименований книг общим тиражом 35 миллионов экземпляров!

Вы слышали что-нибудь в России наших дней о подобных тиражах?

Уже через пару месяцев после совещания вышел, как его называли тогда, «первый советский толстый журнал» для детей «Пионер».

Всем запомнилось, что он открывался рассказом Аркадия Гайдара «Голубая чашка».

Тут уместно бы вспомнить, как докатилось издательское дело до того, что дети были фактически лишены книжек.

Дело в том, что до тридцатых годов, пока в дело не вмешался Косарев, Детиздат подчинялся Наркомату просвещения. А там сидела Крупская и запрещала издавать для детей приключения и сказки. Так вот именно Косарев добился, чтобы Детиздат передали в ЦК комсомола. После чего приключения и сказки были «восстановлены в правах».

И более того. В 1936-м Косарев придумал и основал в Детиздате книжную серию «Золотая рамка». Это Библиотека приключений и научной фантастики, пока не рухнул Советский Союз, где издавались и классика, и современные авторы.

В новой России несколько издательств боролись за право быть правопреемниками «Золотой рамки», издавая книги по этой тематике в прежнем оформлении. Люди коллекционируют эти книги, скачивают из Интернета в электронном виде. Я думаю, это уже как бы памятник моему деду, Александру Косареву. Но для полной справедливости не мешало бы на титульном листе книжек указывать: «Серия основана генеральным секретарем ЦК ВЛКСМ А. Косаревым в 1936 году».

Да, пройдет пару лет — и Косарев будет арестован. Косарев, на которого Чуковский возлагал такие большие надежды. Сотни советских литераторов будут расстреляны или превращены в лагерную пыль.

Чудом удастся избежать заключения — ордер на арест уже выпишут! — дочери Чуковского Лидии. Мог оказаться за решеткой и сын Корнея Ивановича — Николай. Хотя беда все же не обошла стороной их семью: 6 августа 1937 года арестовали зятя, физика Матвея Бронштейна, мужа Лиды.