Записки старшеклассницы - [2]
В общем, когда мы оказались на одной парте, я увидела, что он не такой примитивный, как остальные наши мальчишки. Он даже Фолкнера прочел всего, а я с трудом «Деревушку» одолела, я все время должна была назад возвращаться, чтобы понять, что к чему и о ком речь.
И я тоже очень люблю собак, только мама не позволяет взять щенка, поэтому я подружилась с его Мулатом. И Сорока даже несколько раз доверял мне с ним гулять. Мулат меня слушается, на днях чуть не бросился на пьяного. Но я заорала на всю улицу «назад», и Мулат остановился. Сорока считает, что у меня тоже есть способности к дрессировке; он пообещал мне щенка от Мулата, но это безнадежно.
Сорока, правда, советует принести щенка явочным порядком. Он считает, что перед малышом никто не устоит, когда увидит. Но мама презирает «эмоции», ее не переубедить…
Мар-Влада сказала, что нельзя не считаться с людьми, что у меня слишком быстро меняется мнение о людях, что главное в человеке не его начитанность, а самобытность, что нельзя завоевывать дешевую популярность взбалмошными выходками, стараясь идти «не в ногу».
Ну, я и сказала, что возмущена девчонками. Когда у нас был в субботу смотр строя, на него пришло только десять девчонок; мы заняли последнее место, ни одного мальчишки не было. На другой день я предложила объявить бойкот мальчишкам, а девчонки, с Галкой во главе, меня не поддержали, они решили их «перевоспитывать» постепенно; а как я что-то сделаю — сразу обида! Мар-Влада сказала, что у меня обостренное самолюбие и что не стоит тратить нервы на пустяки. А я думала, слушая ее, что зря позволяю постороннему человеку себя отчитывать. Она мне не мама, не классный руководитель, какое ей до меня дело? Но если она меня ругает, значит, я ей интересна?
Галка подошла к ней, позвала танцевать, а Люба опустила очки на нос и говорит:
— Я тебе все ноги отдавлю, я неуклюжая…
И мне подмигнула незаметно; мы были с ней в лагере летом, она вполне нормально танцевала. Но она никогда с Галкой не связывается, хотя учится лучше ее. Она могла быть и отличницей, но не хочет, чтоб не выделяться…
А может, она такая, потому что ужасно некрасивая? Лицо как у мальчишки — нос большой, рот большой, а глаза за очками маленькие. И вообще похожа на кота.
Нет, все же я не могу отмалчиваться, как она, если меня что-то злит, и я сказала девчонкам, что не хочу подчиняться стадным инстинктам, что короткие платья в нашем возрасте не украшают, что ноги у нас пока некрасивые, как у подростков, что я буду носить такую длину, какая мне нравится, а танцую я только вальс, потому что это — женственный танец, а не трясучка.
Что тут началось!
Меня обозвали «чокнутой», сказали, что я не уважаю коллектив, что я — индивидуалистка, а Галка еще добавила, что не с такими настроениями вступать в комсомол.
Хорошо, хоть Сенька ее оборжал, сказал: «В огороде бузина, а в Киеве дядька». И Сорока посоветовал ей умерить «свой империализм».
Татка притащила какую-то книжку. Там о знаках Зодиака; под каким ты родился, значит, такой у тебя и характер. Я оказалась женщиной-скорпионом и обрадовалась.
«Существует два типа женщин-скорпионов. Оба очень сильные характером, но у женщин первого типа темперамент скрытый, к другому же типу принадлежат настоящие роковые женщины. У женщин первого типа мужской склад ума и необузданная энергия. Она не придает значения платьям и не очень кокетлива. Женщина второго типа — роковая, кокетливая, любопытная, до ощущений жадная. Всюду, где она появляется, она сеет тревогу и навлекает несчастье на тех, кого любит, она доводит мужчин до разорения и даже самоубийства, причем сама редко бывает счастлива».
Мне это очень понравилось, потому что оправдывает мой плохой характер. На уроках мы переписывали из Таткиной книжки все, что нужно знать на будущее. А вот насчет бугров и линий на ладонях я не переписывала, ведь это суеверие, а я в него не верю.
