Записки бродячего врача - [71]

Вопль, подобный описанному, если не по децибелам, то по накалу страсти, я услышал вчера утром, входя в блок интенсивной терапии. Там последние четыре дня в палате номер восемь лежал молодой человек лет тридцати с дыхательной недостаточностью и весом под двести килограмм. Ожиревший, с ужасной короткой шеей и маленьким детским ртом. Когда анестезиологов мучают ночные кошмары, им снятся именно такие пациенты: с такой шеей и таким ртом.

При поступлении в госпиталь он перестал дышать, и его интубировали в операционной, где хирурги уже стояли со скальпелями наизготовку на случай, если не удастся ввести трубку в трахею. Но удалось. Он полежал на механической вентиляции дня три, потом ухитрился вытащить трубку из горла, но дыхание к этому времени улучшилось, и следующие двадцать четыре часа его держали на специальной маске, через которую гнали кислород под довольно большим давлением.

Сегодня утром он очнулся окончательно, обнаружил, что его роскошная борода лопатой пострижена с боков (чтобы маска была герметична), и пришел в неописуемую ярость. Когда я подходил к палате, он уже около часа вопил на свою медсестру, а остальные медсестры стояли снаружи и рекомендовали внутрь не заходить. Но деваться было некуда, я вошел и следующие минут семь молча выслушивал то, что пациент имел мне сказать.

Выяснилось, что борода выращивалась любовно четыре года, и как теперь жить дальше? При этом молодой человек размахивал свисающей с подбородка нетронутой частью бороды, ужасно напоминающей облезлый лисий хвост, что только усугубляло трагизм ситуации в глазах несчастливого обладателя этого хвоста.

На восьмой минуте мне удалось вставить словечко, и еще минут пятнадцать тихих уговоров все-таки позволили предотвратить кровопролитие.

Нет, действительно есть нечто мистическое в связи мужчины со своей растительностью. Бойтесь, бойтесь Далил, вооруженных ножницами…

Расплата

Вот бывает – поступает пациент, чувствует себя плохо, я его осматриваю и назначаю двадцать тестов, и все результаты приходят нормальные – случай № 1. То есть анализы, можно сказать, здоровые, а человек – нет. Что делать – непонятно. И я зову на помощь двадцать умных консультантов. Каждый консультант назначает двадцать умных тестов, и все они дают результаты в пределах нормы. И все двадцать консультантов мне честно говорят, что им непонятно. Меня такое признание поначалу очень утешает, но делать-то что-то надо… Потом, конечно, что-нибудь да вылезет, но это будет потом, а в этот самый день худо…

Вот бывает – поступает пациент, чувствует себя плохо, я его осматриваю и назначаю двадцать тестов, и все показатели приходят ненормальные – случай № 2. То есть и человек болен, и анализы плохие, но я не вижу связи между ними. А человек требует сделать ну что-нибудь, и я начинаю «лечить анализы».

Человеку от этого, естественно, лучше не становится. Что делать – непонятно. И я зову на помощь двадцать умных консультантов. Каждый консультант назначает двадцать умных тестов, и по крайней мере один из них выдает результат очень ненормальный. Консультанты с энтузиазмом начинают лечить каждый свой анализ, и пациенту от этого лучше не становится. Мы собираемся все вместе и признаемся друг другу, что всё непонятно. Потом, конечно, что-нибудь да вылезет, но это будет потом, а в этот самый день – худо…

А бывает и совсем наоборот: лечу я человека от чего-нибудь понятного, человеку становится лучше, а его анализам – хуже (случай № 3). Я на всякий случай лечу дальше. Человек начинает ходить, обретает аппетит и цвет лица, а вот его бедные анализы… С такими анализами не живут. И в полном отчаянии я, как вы уже догадались, зову на помощь двадцать умных консульта…

Но, хуже всего, бывают дни, когда все описанные случаи случаются одновременно. И в какую палату ни зайду, там или случай № 1, или случай № 2, или в лучшем случае – случай № 3.

И в такие дни я с особой, кристальной ясностью осознаю, какую ошибку в свое время сделала моя мама, когда уговорила меня поступать в мединститут.

Вместо эпилога Образ врача в …, или Добрый доктор Айболит в меняющемся мире

Десять ночей Айболит

Не ест, не пьет и не спит,

Десять ночей подряд

Он лечит несчастных зверят.

Как будто так и надо… Хорош же он был к концу уже второй ночи… Впрочем, доктор Айболит не был замечен в приеме пищи и в менее экстремальных ситуациях.

1. Хирург Мишкин

Во времена советской власти врачей продолжали поддерживать в бодрящем по-суворовски состоянии живота в голоде.

Следующей инкарнацией доктора Айболита стал хирург Мишкин, написан хирургом Ю. Крелиным и сыгран Олегом Ефремовым в телевизионной мини-серии в 1977-м.

И Айболит, и Бармалей за прошедшие к тому времени пятьдесят лет советской власти несколько изменились.

Бармалей перестал есть маленьких детей и даже раздавать пряники, а стал заместителем главврача по медицинской части и занялся укреплением принципов советского здравоохранения – самого прогрессивного здравоохранения в мире, поддержанием трудовой дисциплины и качества медицинской документации.

Айболит помолодел, избавился от бороды, начал пить спирт не закусывая, сохраняя при этом твердость руки и безошибочность хирургического глазомера. Ездить в Африку, когда ему в голову взбредет, он уже не мог, но запредельная бескорыстность (на зарплату сто двадцать рублей плюс дежурства) и готовность жертвовать собой, карьерой и терпимыми отношениями с окружающими ради одного отдельно взятого больного остались.