Записка о миссии в Москву 1641 г. - [9]
6) О книгах, которые следовало бы напечатать.
Пользуясь уже некоторым вниманием со стороны князя, можно было бы испросить разрешения делать некоторые собрания и в определенное время читать розарий (по четкам) и произносить некоторые увещания к добродетели. Это могло бы привлечь множество народа, как вещь новая для тех мест, где проповедь не в обычае. И потому желательно было бы сначала изложить в особом труде, а затем и напечатать о способах исповеди и экзамена совести, а также издать Розарий, Стелларий, Венец Господень, Службу Мадонне и разного рода размышления и духовные упражнения, в виду того, что москвитянам, очень склонным к религии, эти новые и необычные вещи не могут не понравиться, если будут предварительно одобрены епископами.
Затем, при переводе и печатании книг следует тотчас по издании одного сочинения о светских материях издавать другое о духовных и так продолжать все время, попеременно. Из сочинений духовных (di devozione) (кроме книг молитвенного содержания) надо составить еще церковную историю и трактат de notis Ecclesiae и другие тому подобные, как, например, о вопросах совести (казуистике) и некоторых важнейших вопросах богословия. Вслед за этим надо написать историю князя и его времени; и если бы, по счастью, такие упражнения ему понравились, надо убедить его послать меня в Венецию для составления и перевода других книг. А пользуясь этим случаем, Святейший Престол мог бы послать письма и увещания к соединению.
7) О конечном предприятии.
Наконец, после стольких обходов и намеков, которые могут растянуться на четыре или пять или даже более лет, как будет угодно Господу, надо будет своевременно, с Божией помощью, раскрыть князю настоящее, истинное намерение. Начавши с благодарности за оказанную благосклонность и с прославления его доблестей и воодушевивши его жаждою славы и еще больших подвигов, надо будет затем увещевать его начать войну против общих врагов христиан, турок, и по этому поводу выставить на вид, что пророчества об одолении оттоманов не подходят ни к кому другому более, чем к нему, и что ему исполнить это будет легче, нежели какому-либо иному государю, лишь бы только ему благоприятствовали единоверные ему греки посредством возмущений против турок. Бол{42}гары же, сербы, босняки, валахи и богдановцы (Bogdanesi) охотно поступят точно также из любви к государю, одинакового с ними наречия и одинаковой народности. (Этими) и другими доводами надо постараться приохотить его к такому делу. И если он воспламенится мечтами о такой славе, следует затем намекнуть, что для этого будет недостаточно его подданных без помощи западных государей, так как москвитяне не знают военного дела в том совершенстве, в каком оно в ходу у католиков. И потому, если он пожелает, то пусть пошлет меня к этим католическим государям, ибо от них он наверное получит и мастеров дела, и помощь, и советы. Но для этого предварительно потребуется религиозная уния с ними, и потому надо просить его разрешить прения (об этом) и расследование истины для заключения унии, необходимой даже и в том случае, если бы он и одолел Турок, ибо ему никогда не достигнуть мира с католическими государями, если он будет разной с ними религии.
Если же дело дойдет до этого пункта, до переговоров об унии, то да благоугодно будет Всемилостивейшему Господу привести все к славе и чести Своей!
1641.
Примечания
1а. Revue des questions historiques, janvier, 1896, p. 196. См. русский перевод в «Русском Обозрении» 1896 года, февраль, стр. 938–955.
2а. Archiv fur slavische Philologie, B. VI, 1882, s. 120. «Русское Обозрение», стр. 941–943.
1. Кардинал Автоний Барберини, префект Пропаганды. Illustrissimo титулование, присвоенное в то время кардиналам.
2. Здесь, вероятно, намек на эфиопское посольство 1539 г. Іоbi Ludolfi.... Historia Aethiopica, Francofurti ad Moenum, 1681, 1. II, c. 16, n°12.
3. Здесь разумеется конгрегация de Propaganda Fide, которая давала временные стипендии Крижаничу, и под надзором которой он находился в Греческой коллегии. Archiv fur slav. Philologie, VI, 1882, 120 «Русское Обозрение», стр. 941–943.
4. Иезуит Антоний Поссевин был послан папой Григорием XIII в Москву. Через его посредство осуществился десятилетний мирный договор между Иоанном IV и Стефаном Баторием 15 января 1582 г. Посольство Поссевина в Польшу и Россию описано в моей книге: La Eussie et le Saint-Siege, Paris, 1897, t. II, p. 21 sqq.
5. Есть два относящихся сюда комментария Поссевина: 1) De rebus moscoviticis commentarius ad Gregorium XIII Pontificem Maximum; 2) Alter commentarius de rebus moscoviticis ad religionem speetantibus. Оба, вместе с некоторыми другими меньшими сочинениями носят общий титул: Moscovia и были не раз напечатаны. Я цитирую по Плантинскому изданию 1587 г., в Антверпене.
6. Оба приведенные места Поссевина заимствованы главным образом со страниц 92, 93 и 112, но не буквально, а по смыслу, как и вообще во всем сочинении. Здесь должно указать значительный анахронизм. Собственно датой разделения Церквей обыкновенно принимается середина XI века. В предыдущем X веке узы единства между Востоком и Западом не были еще окончательно развязаны. Посему великий князь Владимир почитается как святой и в униатской церкви. Вместо «500» Поссевин должен был написать «около 600».
Среди великого множества книг о Христе эта занимает особое место. Монография целиком посвящена исследованию обстоятельств рождения и смерти Христа, вплетенных в историческую картину Иудеи на рубеже Новой эры. Сам по себе факт обобщения подобного материала заслуживает уважения, но ценность книги, конечно же, не только в этом. Даты и ссылки на источники — это лишь материал, который нуждается в проникновении творческого сознания автора. Весь поиск, все многогранное исследование читатель проводит вместе с ним и не перестает удивляться.
Основу сборника представляют воспоминания итальянского католического священника Пьетро Леони, выпускника Коллегиум «Руссикум» в Риме. Подлинный рассказ о его служении капелланом итальянской армии в госпиталях на территории СССР во время Второй мировой войны; яркие подробности проводимых им на русском языке богослужений для верующих оккупированной Украины; удивительные и странные реалии его краткого служения настоятелем храма в освобожденной Одессе в 1944 году — все это дает правдивую и трагичную картину жизни верующих в те далекие годы.
«История эллинизма» Дройзена — первая и до сих пор единственная фундаментальная работа, открывшая для читателя тот сравнительно поздний период античной истории (от возвышения Македонии при царях Филиппе и Александре до вмешательства Рима в греческие дела), о котором до того практически мало что знали и в котором видели лишь хаотическое нагромождение войн, динамических распрей и политических переворотов. Дройзен сумел увидеть более общее, всемирно-историческое значение рассматриваемой им эпохи древней истории.
Король-крестоносец Ричард I был истинным рыцарем, прирожденным полководцем и несравненным воином. С львиной храбростью он боролся за свои владения на континенте, сражался с неверными в бесплодных пустынях Святой земли. Ричард никогда не правил Англией так, как его отец, монарх-реформатор Генрих II, или так, как его брат, сумасбродный король Иоанн. На целое десятилетие Англия стала королевством без короля. Ричард провел в стране всего шесть месяцев, однако за годы его правления было сделано немало в совершенствовании законодательной, административной и финансовой системы.
Первая мировая война, «пракатастрофа» XX века, получила свое продолжение в чреде революций, гражданских войн и кровавых пограничных конфликтов, которые утихли лишь в 1920-х годах. Происходило это не только в России, в Восточной и Центральной Европе, но также в Ирландии, Малой Азии и на Ближнем Востоке. Эти практически забытые сражения стоили жизни миллионам. «Война во время мира» и является предметом сборника. Большое место в нем отводится Гражданской войне в России и ее воздействию на другие регионы. Эйфория революции или страх большевизма, борьба за территории и границы или обманутые ожидания от наступившего мира — все это подвигало массы недовольных к участию в военизированных формированиях, приводя к радикализации политической культуры и огрубению общественной жизни.
Владимир Александрович Костицын (1883–1963) — человек уникальной биографии. Большевик в 1904–1914 гг., руководитель университетской боевой дружины, едва не расстрелянный на Пресне после Декабрьского восстания 1905 г., он отсидел полтора года в «Крестах». Потом жил в Париже, где продолжил образование в Сорбонне, близко общался с Лениным, приглашавшим его войти в состав ЦК. В 1917 г. был комиссаром Временного правительства на Юго-Западном фронте и лично арестовал Деникина, а в дни Октябрьского переворота участвовал в подавлении большевистского восстания в Виннице.