Записка о миссии в Москву 1641 г. - [6]

4. «У них есть, или они говорят, что есть тела святых Бориса и Глеба, Петра митрополита, Алексея и некоего монаха Сергия, которые нетленны, и, как они постоянно утверждают, совершают чудеса, возвращают зрение слепым, больных излечивают, — хотя это очевидно басни» [27]. Я же заметил бы, что он (Поссевин) ошибся, сказавши, что это — басни, так как факты не могут лгать. Да, кроме того, и русские униаты совершают службы этим святым и посвятили им не малое количество церквей. Вот почему в этом отношении не следует быть слишком щепетильным, подобно отцу Поссевину.

5. «Весьма трудно, чтоб москвитяне оставили русское богослужение или переменили бы его на латинское, или хотя бы нам позволили употреблять последнее. В этом отношении если бы пришлось им сделать временную уступку, то следовало бы тщательно рассмотреть, верно ли переведены их чтения из Священного Ветхого Завета и Евангелия. А это, может быть, никогда никем и из греков не было сделано и не может быть легко сделано. Ибо я доселе не знаю никого, кто бы знал московский язык и свойства этих фраз вместе с греческим или латинским языком и в то же время заложил бы некоторое твердое основание в богословии. И епископы русинов [Речь идет о русских в польских владениях, ибо в подлиннике у Посс. стоит: episcopi Ruthenorum qui Poloniae regi subditi sunt.] порой совершают богослужение по-гречески, но вряд ли кто из них знает этот язык. Поэтому и от них, если кто присоединится к нам, нельзя на это надеяться, тем более, что хотя бы они были искусны и в обоих языках, в богословии они совершенно неопытны. А следует ли одному или двум поручать столь великое дело — об этом да судит Ваше Блаженство» [28]. И по этому поводу замечу, что я мало озабочен (вопросом) должны ли москвитяне перейти от греческого обряда к римскому или заменять употребление языка русского греческим или латинским, так как святою церковью уже допущены эти различия обрядов и языков. Единственное, что нужно для спасения москвитян, есть выяснение им заблуждения греков и пересмотр их переводов (книг) и исправление таковых, {35} если в том встретится надобность; каковое дело, превосходя, может быть, силы одного человека, потребовало бы или многих переводчиков, или же многих проверяющих одного. И потому я стараюсь исключительно о том, чтобы приобрести хотя бы посредственные познания в греческих писаниях и в московской речи настолько, чтобы быть в состоянии заметить какие-либо наиболее грубые заблуждения и растолковать это москвитянам, делая им только некоторые комментарии к их переводу, по способу современных начeтчиков (в Писании) и истолкователей, ибо таким образом они увидят, что их Писание не подвергается хуле; по поводу же истолкования Писания они придут к познанию и ошибок их переводов, (ошибок), в которых нет недостатка, в чем я уже имел случай убедиться некоторым опытом. И я держусь мнения, что москвитяне не сопротивлялись бы столь упорно исправлению своих Писаний, если бы им до очевидности были указаны заключающиеся в них ошибки [29]. Для такого доказательства нужно, я полагаю, знание не только латинского языка и греческого, но и еврейского, более же всего — основательное понимание языка славянского, вследствие чего я предоставил себе двухлетний срок, чтобы достигнуть до некоторой степени красноречия в этом языке, хотя он мне и родной.

Ответ автора (т. е. Поссевина) [30] на предложенные затруднения: «Но нам повелевает надеяться на лучшее Тот, у Кого не изнеможет всяк глагол, и Кто особенно в наш век, на Востоке, Западе и Юге, в разных местах утвердил торжество Креста над идолами и соделал в короткое время, что на одном и том же латинском языке у различнейших народов совершается богослужение». И между прочими частностями он отмечает следующее: «с придворными можно заводить разговоры о благочестии и составлять и издавать в свет книжки на их языке». Я же, соображаясь с этим, начертал нижеследующий план моих занятий в этих краях.

Часть III.

Пункт XI. О практическом осуществлении дела.

Обращаюсь теперь в частности к тому способу, которым, как я полагаю, эта задача могла бы перейти в дело практическое. И потому сначала этот способ (проект) я повергаю на усмотрение Вашего Высокопреосвященства для обсуждения — пригоден ли он или {36} бесполезен, смиреннейше умоляя благоволить даровать ему Ваше покровительство и сделать из него то, что окажется наилучшим.

Итак, предполагая, как необходимое (условие успеха) содействие благодати Божией, истинное понимание Его Славы и дозволение и миссию со стороны Св. Апостольского Престола, я мог бы отважиться на это предприятие при следующих условиях:

1) Требуется найти способ проникнуть ко двору великого князя [31].

2) Стараться искать случая часто беседовать с ним и снискать его расположение.

3) Сохранить это расположение и заслужить еще благодарность и награды.

4) Быть осмотрительным при принятии наград, какого бы рода они не были.

5) Не оскорблять никого из епископов, бояр и иных особ.

6) Добиться дозволения печатать мои труды, по предварительном рассмотрении их епископами, дабы не пало на них никакого запрещения.