Записка о миссии в Москву 1641 г. - [7]

Шрифт
Интервал

7) Наконец, с Божией помощью, раскрыть мое намерение.

О вышесказанных способах действия.

И во 1) о том, как проникнуть в Московию?

Можно проехать в нее через Россию (per la Russia), Валахию и Константинополь с послом вел. князя и с купцами; но ни из одного из этих мест я не желал бы направляться в территорию или область, подвластную князю, прежде, нежели бы был призван им, а этого я попробовал бы достигнуть следующим образом:

Так как из всех других писаний история есть наиболее полезная, во многих отношениях желательная и наименее подверженная оспариванию, то я, еще пребывая в Риме, хотел бы составить труд по христианской истории, который только в общих чертах касался бы церковной истории других наций, но зато не упускал бы (из вида) ни единой подробности о первоосновах, об успехах или упадке и утрате веры христианской среди всех наших народностей, каковы поляки, богемцы, москвитяне, болгары, черкасы (circassi), xopваты, босняки и иные [32]. К этому я желал бы еще присоединить перевод какого-нибудь духовного труда, легкого и удобопонятного, но полезного и забавного (giocondo), как например, «Театра Мира» [33] или «Церковной Монархии» Цаморры [34], и вместе с этим еще другие любопытные книги.

{37} Эти книги я желал бы увезти с собою или в Константинополь, или же скорее в Смоленск (Smolenca) в Россию, и послать князю историю с какою-нибудь другою книгою, духовною, оставивши прочие у себя и обещая (прислать) ему и эти, когда они будут хорошо просмотрены, и потому (намерен) просить его милостиво благоволить дозволить мне одному с его разрешения явиться и лично выразить ему свое глубокое почтение составлением (в честь его) предисловие (к книгам):

Что обозревая все личности, принадлежащие к нашим, вышесказанным народностям, я не мог в настоящее время найти никого, равного ему по величию (что не было бы ложью), и что поэтому ему одному подобает посвятить труд, содержащий в себе описание религии, войны и мира всей нашей народности, так как он среди нее — величайшая особа, способная наилучшим образом защищать и возвеличивать ее достоинство. И что поэтому я решился не служить никому иному, кроме достойнейшего из наших народных князей, и охотно отдал бы себя на служение ему, если бы только был способен к чему-либо, дарованием ли или трудами. И что, хотя все это еще ничтожно мало, тем не менее, я надеюсь не быть отринутым со стороны его светлости и милости. Я намекнул бы далее на то, что мог бы служить ему по части языков латинского, итальянского (volgare), испанского, хорватского, немецкого и греческого, как в качестве переводчика, так и в качестве посланника, а если бы ему благоугодно было, то и в качестве наставника его сыновей (при изучении) этих языков или же, скорее, как наставник в каком-нибудь свободном искусстве, пользуясь их же природным наречием. Таково было бы вступление ко двору.

Во 2) о сближении с государем.

Но так как знание языков является украшением скорее грамматика, и переводчика, нежели личности, желающей достигнуть до некоторой степени влиятельности при государе, дабы беседовать с ним почаще и более надежным образом, — то коснувшись языков только мимоходом, потребовалось бы, прежде всего, сделаться опытным (человеком) в знаниях по преимуществу государственных, касающихся религии, мира и войны; обладая в этом уже некоторыми начатками познаний, я при помощи чтения надеюсь достигнуть известного успеха. Не следует сверх того пренебрегать и низшими из свободных наук и искусств, и по этой части я уже перевел кое-что на хорватский язык, чтобы потом, с незначительными изменениями, изложить это на московском наречии; и таким образом я, по мере {38} слабых сил своих, обработал курс поэзии, красноречия, арифметики и грамматики, и несколько книжек духовного содержания [35]. Еще я сделал опыт перевода (курса) казуистики (li casi di coscienza) [36] и философии, что не показалось мне слишком трудным после моего вышеуказанного упражнения в славянском языке. Но более всего нужна мне была бы математика, хотя бы только для того, чтобы иметь со временем возможность доказать этому народу необходимость исправления календаря и невежество греков, которые этого не понимают.

О медицине и о законоведении мне нечего заботиться, ввиду того, что первая не приличествует сану духовному, а второе бесполезно для моей цели, тем более что изложение законоведения, хотя бы и в переводе, никогда не было бы принято в этих краях, или же вызвало бы волнения и смуты.

Что касается, следовательно, других историй, изящной словесности и духовных творений, то сколько из них я смог бы перевесть, столько же и желал бы выпустить в свет, с дозволения князя и по просмотре их епископами, ничуть не касаясь споров о вере, а занимаясь только другими полезными и приятными материями. Но политических рассуждений я вовсе не думаю когда-либо переводить и опубликовывать, хотя и постараюсь запастись ими для самого себя и для того, чтобы иметь возможность пользоваться ими только устно, в советах князю, дабы таким образом поддерживать и сохранять его милость (ко мне).

Возражение.


Рекомендуем почитать
Казаки в Отечественной войне 1812 года

Отечественная война 1812 года – одна из самых славных страниц в истории Донского казачества. Вклад казаков в победу над Наполеоном трудно переоценить. По признанию М.И. Кутузова, их подвиги «были главнейшею причиною к истреблению неприятеля». Казачьи полки отличились в первых же арьергардных боях, прикрывая отступление русской армии. Фланговый рейд атамана Платова помешал Бонапарту ввести в бой гвардию, что в конечном счете предопределило исход Бородинского сражения. Летучие казачьи отряды наводили ужас на французов во время их бегства из Москвы.


Новгород и Псков: Очерки политической истории Северо-Западной Руси XI–XIV веков

В монографии освещаются ключевые моменты социально-политического развития Пскова XI–XIV вв. в контексте его взаимоотношений с Новгородской республикой. В первой части исследования автор рассматривает историю псковского летописания и реконструирует начальный псковский свод 50-х годов XIV в., в во второй и третьей частях на основании изученной источниковой базы анализирует социально-политические процессы в средневековом Пскове. По многим спорным и малоизученным вопросам Северо-Западной Руси предложена оригинальная трактовка фактов и событий.


Ромейское царство

Книга для чтения стройно, в меру детально, увлекательно освещает историю возникновения, развития, расцвета и падения Ромейского царства — Византийской империи, историю византийской Церкви, культуры и искусства, экономику, повседневную жизнь и менталитет византийцев. Разделы первых двух частей книги сопровождаются заданиями для самостоятельной работы, самообучения и подборкой письменных источников, позволяющих читателям изучать факты и развивать навыки самостоятельного критического осмысления прочитанного.


Прошлое Тавриды

"Предлагаемый вниманию читателей очерк имеет целью представить в связной форме свод важнейших данных по истории Крыма в последовательности событий от того далекого начала, с какого идут исторические свидетельства о жизни этой части нашего великого отечества. Свет истории озарил этот край на целое тысячелетие раньше, чем забрезжили его первые лучи для древнейших центров нашей государственности. Связь Крыма с античным миром и великой эллинской культурой составляет особенную прелесть истории этой земли и своим последствием имеет нахождение в его почве неисчерпаемых археологических богатств, разработка которых является важной задачей русской науки.


Тоётоми Хидэёси

Автор монографии — член-корреспондент АН СССР, заслуженный деятель науки РСФСР. В книге рассказывается о главных событиях и фактах японской истории второй половины XVI века, имевших значение переломных для этой страны. Автор прослеживает основные этапы жизни и деятельности правителя и выдающегося полководца средневековой Японии Тоётоми Хидэёси, анализирует сложный и противоречивый характер этой незаурядной личности, его взаимоотношения с окружающими, причины его побед и поражений. Книга повествует о феодальных войнах и народных движениях, рисует политические портреты крупнейших исторических личностей той эпохи, описывает нравы и обычаи японцев того времени.


История международных отношений и внешней политики СССР (1870-1957 гг.)

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.