Запах Вереска - [264]

Когти вспороли обивку на подлокотниках, и перед глазами потемнело. По позвоночнику, словно мороз прошел и парализовал все тело. Он почти видел прозрачные голубые глаза, сверкающие за ржавыми прутьями клетки. Чувствовал запах обреченности и боли. Он ощущал ее неподъемный вес и зверел. Он смотрел в глаза этого существа и был до скрежета клыков уверен, что знает, кто это. Кай знал и отдал бы все, чтобы навсегда стереть мрак, в плену которого не один век томилось самое прекрасное создание в мире.

— Искры не было, — словно издали долетели до него слова Роберта и заставили вернуться обратно, — был только Дагура. Он провел их всех, понимаешь? Создав своих собственных потомков с сильной кровью и смешав их с собственной, он просто ушел от их проклятия. Разорвав свою душу между своими потомками. Только вампирская кровь оказалась сильней, и многие века подавляла его. Пока вся его мощь не нашла волю в сыне Анриса. А дальше — в его потомках. Он был изначально заперт в человеческом теле. Оковы свои сломать он не смог, но теперь сам выбирал себе «тюрьму». Дагура окончательно покинул Анарсвилей и на прощание оставил им часть своей души. Чтобы охранять их в благодарность. Так и было, пока Анарсвили не начали использовать этот осколок души как оружие. Совсем позабыв ЧТО из себя он на самом деле представлял. Так появилась и легенда об Искре, которую им «подарили Небесные».

— А Салливаны? — удивленно подал голос Маркус.

— Разорванная душа Дагуры медленно растворилась в нас, — пожал плечами Роберт, — с годами те, в ком и рождалась часть него, начали появляться все реже. И мы были уверены, что она исчезла, пока несколько веков назад осколки вновь не начали появляться. Медленно, едва уловимо, но все сильней с каждым новым поколением. Дагура по кускам снова себя собирал, но мы не могли понять, из-за чего это происходит. Пока он, наконец, не собрал себя всего.

Он перевел взгляд на чуть ли не скалящегося Кайрена и твердо произнес:

— Ты ведь уже знаешь ответ. Знаешь, к чему мы ведем. В Алане нет никого другого, и он не чье-то перевоплощение. Он и есть Дагура. С запертыми под замком воспоминаниями и лишенный всех своих сил. Он бы продолжил спать и жить жизнью смертного, если бы недавно не произошло что-то такое, что смогло пробудить его. Что-то, что заставило вспомнить его о своей настоящей сути. И я бы очень хотел знать, что это было.

— На него напали, — с трудом произнес Кай и прикрыл глаза, — они хотели увести его, но он сопротивлялся, и его укусил новообращенный.

— Мы с милордом сутки вливали в него кровь и пытались остановить обращение, — оперативно сунув под нос побледневшей Арнелии успокаивающий отвар, произнес Эбот, — его сердце останавливалось дважды, прежде чем процесс получилось остановить. Но анализы показали такое, что я до сих пор в шоке. Его ДНК полностью изменилась.

Кристофер хмыкнул и вытащил из кобуры Taurus PT 100. Он достал из обоймы пару патронов и бросил профессору. Реакция была мгновенной, и уже через мгновение Николас смотрел на необычные пули на своей ладони. Металлическая шапка, покрытая древними письменами, а в прозрачной, похожей на хрусталь гильзе черная жидкость с алыми прожилками пульсирует, словно маленькое сердце. Николас некультурно вытаращил глаза, и уронил челюсть.

— Похожа? — лениво протянул Готфрид.

— Ага… — энергично закивал профессор, — но почему?

— Потому что кровь Алана и всех тех предыдущих Салливанов, в ком жил осколок Дагуры, — яд, — усмехнулся Кристи, — от него не существует ни одного противоядия. И поверь, ощущения у отравленного просто фееричные. И да, это единственное оружие, которое может уничтожить Валгири.

Последнее явно насторожило всех, кроме Кайрена. Он зачарованно смотрел на пули, но мысли были совершенно в другом месте. Он в десятый раз прокручивал в голове весь рассказ Салливанов и Анарсвилей, а перед глазами было лицо Алана. Мягкая линия губ, кривящихся в улыбке, его блестящие глаза и голос. Бесконечно далекий и любимый. Он вспоминал каждую их минуту, каждую ночь и понимал, что бесится еще больше.

Смертный человек ли, Небесный ли. Кайрен все равно любил. До боли, отчаянно, наконец, найдя в его объятиях свой дом. Алан вернул его, а вот он не смог спасти его. В очередной раз покинул в трудную минуту, подвел своего лио, не оправдал всех надежд. Но Кай любил и вопреки всему собирался вернуть Алана. Если придется, то на коленях вымолить прощение, но вернуть. Он потерял когда-то Ивона, и теперь у него пытались отнять Алана. И им это удастся, потому что он уязвим. Один на один со своими искореженными воспоминаниями. Неважно, как сильно будет храбриться тело, ведь он все еще там, заперт, словно дикий зверь. Потерявшийся во тьме, со своей бесконечной болью. Они не услышали его криков, не пришли на помощь. Они бросили гнить его в своих оковах до скончания веков. Они делали ему больно!

Видимо что-то такое мелькнуло на его лице, потому что Кристофер посмотрел ему прямо в глаза и уверенно произнес:

— Алан сильный, он все выдержит.

— Только не у Мечников, — хрипло произнес альфа и качнул головой.

— Да хоть под боком самого Дьявола! У тебя никогда не возникало вопросов касательно всего того, что технически не должен уметь простой дизайнер? А ведь он умеет. И такое, чему не учат ни в одной спецслужбе. Мы знали, что рано или поздно за ним могут прийти и потому готовили с самого детства. Салливаны готовились к этому много веков. Делая из своих потомков идеальное оружие, способное защитить как себя, так и свой род. И ко всему прочему, он медленно пробуждается. Когда процесс закончится, на планете не будет никого равного ему.