Западноевропейская поэзия XX века - [61]

Фантазия — в тебе, но рубежи

фантазии — до звезд, и в небе — дом.

Ее поток всегда бурлил и жил

и, все сметая, несся напролом;

ты — в нем, как луч, зажегший витражи

и вдруг переиначенный стеклом.

В раю, обители цветов живых,

возьми росток, в своем саду взрасти,

и рай придет в твой сад — и в сад любой.

Дробясь в мечтах, как в каплях дождевых,

ты держишь целый мир в своей горсти,

но цепью скован навсегда с собой.

* * *

«О Город мой! До звездного предела…» Перевод Н. Горской

О Город мой! До звездного предела

ты эту весть великую вознес;

она — лавровой веткой, пухом гнезд,

колоколами в небеса взлетела.

О Город мой, одень цветами тело —

пусть буря умиляется до слез,

пускай в свечах блаженно плачет воск!

Как светел МИР! И как шагает смело

на темный Запад, на пустой Восток,

народам обещая, что из тлена

пробьется новой лилии росток.

Вот так же некогда прошла Елена

по тронам шатким, по клочкам порфир

и безмятежно прошептала — Мир…

* * *

«Не мановением руки господней…» Перевод Н. Горской

Не мановением руки господней

нам души отравил военный яд —

то Цезари на бойню шлют солдат,

призвав на помощь силы преисподней.

От Рейна до Афин пожар сегодня;

Горгоны и Валькирии вопят:

«Распни!» — и вот уже народ распят,

а венценосцам дышится свободней:

они с ухмылкой в крест вбивают гвозди.

Но где-то созревают гнева грозди,

народ провозгласит: «Да будет так!» —

и вот, рожденный яростью, обидой,

из пепла воскрешенный Немезидой[76],

в дворцы войдет карающий Спартак.

* * *

«Та ночь… О, как мучительно знакомо…» Перевод Н. Горской

Та ночь… О, как мучительно знакомо

лицо бессонницы, исчадья зла…

Но ты пришла, спасительница-дрема,

ты, долгожданная, ко мне пришла,

пришла, как тень, как сладкая истома,

болезненным ознобом обожгла,

и сон ко мне спустился невесомо.

Огонь твоих волос вокруг чела,

как царский золотой венец, пылал, —

скажи, не Фидий ли тебя ваял?..

Я доброту прочел в глазах-светилах,

и на меня пролился тихий свет.

Я ног твоих коснулся легкокрылых

и в рай вознесся за тобой вослед.

КОНСТАНТИНОС КАВАФИС Перевод С. Ильинской

Константинос Кавафис (1863–1933). — Родился, жил и умер в Александрии. Происходил из знатной, разорившейся семьи; до преклонных лет был служащим.

От своих ранних романтических стихотворений Кавафис отрекся. Канонизированный свод его сочинений составляют стихи периода творческой зрелости (с конца 90-х годов XIX в.). Наиболее характерны «античные маски» — стихотворения, в которых описание «древних дней» высвечивает через вечные ситуации волнующую поэта современность. Стихи Кавафиса живыми символами вошли в сознание греческих читателей. Нравственный идеал поэта — Фермопилы, которые нужно защищать несмотря ни на что, даже тогда, когда победа зла немпнуема, — возвышается в поэзии Кавафиса символом высокой гражданской морали.

Стихотворение «Покидает Дионис Антония» переведено впервые.

ФЕРМОПИЛЫ [77]

Честь вечная и память тем, кто в буднях жизня

воздвиг и охраняет Фермопилы,

кто, долга никогда не забывая,

во всех своих поступках справедлив,

однако милосердию не чужд,

кто щедр в богатстве,

но и в бедности не скуп

и руку помощи всегда протянет,

кто, ненавидя ложь, лишь правду говорит,

но на солгавших зла в душе не держит.

Тем большая им честь, когда предвидят

(а многие предвидят), что в конце

появится коварный Эфиальт

и что мидяне все-таки прорвутся[78].

ОЖИДАЯ ВАРВАРОВ

Зачем на площади сошлись сегодня горожане?

Сегодня варвары сюда прибудут.

Так что ж бездействует сенат, закрыто заседанье,

сенаторы безмолвствуют, не издают законов?

Ведь варвары сегодня прибывают.

Зачем законы издавать сенаторам?

Прибудут варвары, чтобы издать законы.

Зачем наш император встал чуть свет

и почему у городских ворот

на троне и в короне восседает?

Ведь варвары сегодня прибывают.

Наш император ждет, он хочет встретить

их предводителя. Давно уж заготовлен

пергамент дарственный. Там титулы высокие,

которые пожалует ему наш император.

Зачем же наши консулы и преторы

в расшитых красных тогах появились,

зачем браслеты с аметистами надели,

зачем на пальцах кольца с изумрудами?

Их жезлы серебром, эмалью изукрашены.

Зачем у них сегодня эти жезлы?

Ведь варвары сегодня прибывают,

обычно роскошь ослепляет варваров.

Что риторов достойных не видать нигде?

Как непривычно их речей не слышать.

Ведь варвары сегодня прибывают,

а речи им как будто не по нраву.

Однако что за беспокойство в городе?

Что опустели улицы и площади?

И почему, охваченный волнением,

спешит народ укрыться по домам?

Спустилась ночь, а варвары не прибыли.

А с государственных границ нам донесли,

что их и вовсе нет уже в природе.

И что же делать нам теперь без варваров?

Ведь это был бы хоть какой-то выход.

САТРАПИЯ [79]

Как горек твой удел, когда тебе,

взращенному для дел великих и прекрасных,

судьба злосчастная отказывает вечно

в поддержке и заслуженном успехе,

когда стеною на пути встают

тупая мелочность и равнодушье.

И как ужасен день, когда ты сломлен,

тот день, когда, поддавшись искушенью,

уходишь ты в далекий город Сузы[80]

к всесильному монарху Артаксерксу[81],

в его дворце ты принят благосклонно,

тебе дарят сатрапии и прочее.

И ты, отчаявшись, покорно принимаешь

дары, что сердцу вовсе не желанны.

Другого жаждет сердце, о другом тоскует: